Тайде откинула занавес. За узким окном встала луна, слепой белесый глаз, тупо уставившийся на корчащийся от боли мир. Снега покрыли измученные просторы Империи, далеко позади остался парящий шрам Разлома; здесь, в замке скоропостижно опочившего барона Висемерра Струга, Император решил задержаться на один день – собрать и экипировать настоящий отряд, способный, если потребуется, справиться и с серьёзным сопротивлением.
Семмерс и его люди присягнули вернувшемуся повелителю. После испытания железом ни у кого не бсталось сомнений. Оказалось, что действительно вырывавшиеся поначалу из Разлома твари отличались полной нечувствительностью к огню. Вплоть до абсолютного отсутствия следов. Самое верное человеческое оружие – оружие против тьмы и Нежити – на сей раз оказалось бессильно.
– Волки… – негромко проговорила Сеамни, указывая рукой куда-то вниз. – Волки идут…
Император тоже поднялся, глянул в бойницу. Яркая полная луна давала достаточно света – от дальней чёрной стены леса, неразличимого тёмного частокола, через широкое белое пространство покрытого снегами поля неспешно двигался острый живой клин. Волки шли словно на параде, торжественным маршем, и острие этого клина направлялось прямо к людскому посаду, сгрудившемуся вокруг замковых стен. Волки казались сейчас просто отрядом хорошо организованного войска, а не сбившейся вместе стаей диких зверей, пусть даже и очень большой.
– Их там несколько сотен… – процедил Император сквозь зубы. – Бей тревогу, Тайде! Тревогу!
Белая перчатка вдруг сделалась очень горячей, жар был почти что невыносим, словно от латной рукавицы, совсем недавно вынутой из пышащего горна.
Сеамни метнулась к одежде, Император, презирая собственную наготу и лишь схватив меч, ринулся к двери.
У покоев особы императорской крови обязан стоять караул. Семмерс, произведённый вчера во временные начальники стражи Его Величества Правителя Мельина, отнёсся к своим обязанностям более чем ревностно.
– Живее! – рявкнул Император оторопевшим копейщикам. – Тревога! Волки! Волки идут!..
…Этого вполне хватило. Похоже, тут тоже уже успели узнать, что такое эти новые волчьи стаи. Копейщики разбегались по местам с похвальной прытью. Заскрежетали ворота, поднялись решётки, неровно, рывками, то и дело норовя застрять, опустился подъёмный мост. За пределы стен Император повёл без малого две сотни людей в тяжёлых доспехах; легковооружённые стрелки уже рассыпались по посаду – крики, мелькание факелов, скрип ворот, истошный визг перепуганных псов, плач детей – все смешалось в эти мгновения у стен замка Струг, хотя, собственно говоря, он уже не мог так называться.
– Тайде! Оставайся тут! – выкрикнул Император. Сульперий уже подавал доспехи.
– Волки, мой Император, – на бегу выкрикнул Семмерс, оказавшись рядом с владыкой Мельина. – Всех выжрут, если дорвутся! И огня, твари, не боятся… И за дверями не отсидеться. На крыши запрыгнут, разроют, через хлев прорвутся!
Это было верно. Окружай баронский замок настоящие каменные дома с крепкими дверями, крышами и запорами, разумнее было бы укрыться внутри, пока зверьё не отвалит восвояси, поняв, что лёгкой добычи стоит поискать в другом месте. Но деревянные домишки посада крыты были в большинстве своем соломой и камышом, лишь в редких случаях – дранкой и тёсом. Для громадного, с телёнка размером, волчары это не преграда.
Ночь. Холод. Снег. Луна. Призрачным светом залиты спящие поля – и через них, словно летящая к цели стрела, тянется волчий клин. Волчьи шкуры даже не белы, линьки не было – и Император вновь подумал, что здесь не обошлось без магии.
За спинами поспешно разворачивавшихся в цепь копейщиков к воротам замка бежали, спотыкаясь, мирные обитатели посада – женщины и дети. Мужчины, наспех похватав какое ни есть оружие, присоединялись к Императору и его воинам. В строй вставали даже подростки и старики, даже совсем молоденькие девчонки стискивали рукояти испытанных плотницких топоров, готовые биться до конца.
Волки, и в самом деле крупнее и выше обычных зверей, надвигались неспешно, словно наслаждаясь паникой, царящей в обречённом посаде двуногих. Словно хорошо обученное и вышколенное войско. Некогда селение защищали частокол и неглубокий ров, возведённые тут ещё во времена она; но шли спокойные годы Империи, баронские заговоры, перевороты и междоусобицы становились всё более редкими, селянам отпала такая уж острая нужда отгораживаться стенами и валами – даже разбойников удалось извести почти под корень ещё при деде нынешнего Императора.
Война с Радугой потребовала с имперских земель тяжкую дань. Тысячи погибших в легионах; правда, из-за моря были срочно возвращены сражавшиеся там лучшие войска, но пополнения всё равно старательно выметали из сёл и городков молодых и здоровых мужчин, привлечённых по нужде ещё более щедрой, чем обычно, платой легионера. И там, где не происходило прямых боёв, люди совсем забросили заботу о рвах и валах.
Сейчас, при нашествии волков, за это небрежение предстояло заплатить высокую, возможно, что и непомерную цену.
Копейщики поспешно перекрывали ведущие в открытое поле улочки. Наспех возводились баррикады. Тяжёлая баронская пехота хоть и не отличалась столь же высокой выучкой и дисциплиной, как имперские легионы, но, надеялся Император, диких зверей солдаты покойного барона всё же сдержать сумеют.
Мало было стрелков, едва ли четыре десятка. Барон Струг решил посетить своё новое владение просто так, для променада, и для демонстрации его, барона, силы и славы взял с собой ровно столько дружины, сколько было необходимо, – скуповат был его светлость, а чтобы пустить пыль в глаза пейзанам, особенных усилий и не требовалось. Это тебе не императорский смотр.
Тем не менее первые стрелы полетели хорошо и дружно и даже довольно метко – всё-таки хоть чему-то покойный барон своих солдат учил. Громадный вожак, возглавлявший волчий клин, упал, однако остальных тварей это не обескуражило. Клин мгновенно рассыпался, разворачиваясь в подобие кавалерийской лавы, и стая потекла дальше, вперёд, в полном молчании. Только теперь Император смог оценить их число – никак не меньшее пяти-шести сотен. Откуда ж они добывают пищу лютой зимой? Стая таких размеров должна была сожрать всё живое на много лиг окрест.
В краткие мгновения до того, как человеческое и звериное войска схлестнулись, Император смог оценить выучку своего диковинного противника. Волки молниеноско рассыпались, ни одной «кучки», ни одной многочисленной группы – словно люди, вынужденные идти в атаку под стрелами противника. Часть хищников устремилась прямо на выставивших копья пехотинцев Семмерса, часть ринулась к выходившим в поле хлевам и амбарам, явно намереваясь по крышам прорваться в тыл защитникам посада.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});