а взяла в ладони лицо Кэти, задыхаясь от ужаса и чувствуя холод ее кожи.
Ватсон снова заскулил.
Как это возможно? В то утро я написала Кэти, когда проснулась. Она ответила. Не может быть, чтобы в то время она уже была холодной. Этого не может быть…
Я моргнула и вытерла слезы тыльной стороной ладони.
Это не могла быть Кэти… потому что это была не она.
Сэмми. Это Сэмми.
– О господи, спасибо!
Я вся обмякла, тяжело выдохнула и снова посмотрела в лицо убитой. Я почувствовала острый приступ вины, и от этого стало еще хуже. Теперь мое сердце болело не за Кэти, а за Сэмми.
Вдруг я обнаружила себя держащей мертвое тело и поняла, насколько испортила место преступления. Аккуратно я положила ее на пол.
Но это было уже неважно. Она уже давно остыла. Обычно Сэмми приходила примерно в половину пятого. Она уже давно была мертва.
Ватсон снова заскулил и наконец сумел привлечь к себе мое внимание. Я немного погладила его, чтобы успокоить, и убрала руку:
– Все хорошо, малыш. Это не Кэти.
Он наклонил голову.
– Но ты ведь и так это знал, верно? – Я снова повернулась к Сэмми и на этот раз посмотрела именно на нее, безо всякого чувства облегчения. И так как я уже все испортила, я снова положила руку ей на щеку. – Мне так жаль. Так жаль.
– Уинифред, вы должны признать, что в определенном смысле вы общий знаменатель.
Я попыталась поднять взгляд на офицера Грин, но в тот момент мне было и так слишком тяжело. И в чем-то она была права.
– Клянусь вам, Сьюзан, я не бегаю по городу, убивая людей.
– Может, нет, а может, и да. – Она пожала своими широкими плечами. – И вы обязаны обращаться ко мне «офицер Грин», а не «Сьюзан».
– Ой, остынь, Сьюзан. – Сержант Брэнсон Векслер сумел выдержать взгляд, на который у меня не хватало сил. – Фред не убийца. И ты это знаешь.
Она закатила глаза и выразительно показала рукой на стойку за пекарней:
– Может и так, но она точно сильна в том, чтобы наследить на месте преступления.
– Она думала, что это была я! – Кэти оперлась руками на стол и уставилась на нее красными глазами. – Как вы думаете, что ей еще было делать, когда она увидела, что ее лучшая подруга убита? Просто стоять и записывать наблюдения?
Не успела офицер Грин возразить, как Брэнсон протянул между ними руку:
– Давайте сделаем глубокий вдох. Мы должны учитывать, что все сейчас на эмоциях, мы все переживаем больше обычного. Бросаться друг в друга обвинениями сейчас не лучшее решение.
Мы сидели вчетвером за столом в секции кухни. Вызывая полицию, я была настолько сконцентрирована на Сэмми, что у меня даже и мысли не было о том, кто может поднять трубку. Не то что бы это имело какое-то значение. Но даже если бы имело, я не знаю, кого выбрала бы. Сьюзан Грин вполне можно было назвать моим заклятым врагом, но в то же время между мной и Брэнсоном уже несколько недель висела какая-то неловкость и напряженность. Нельзя сказать, что это был зарождающийся роман, который закончился, так по-настоящему и не начавшись. Этот конкретный бутон засох и умер, даже не сформировавшись до конца. В любом случае я точно не выбрала бы их обоих одновременно.
Не успела я как следует объяснить им, что произошло, как появилась Кэти. Она протискивалась между полицейских, которые преграждали ей путь. Брэнсон разрешил ее пропустить, так что, полагаю, в его присутствии были и плюсы. Кэти все равно пришлось бы отвечать на вопросы следователей.
– При всей присущей вам истеричности, думаю, вы не могли случайно забросить куда-то орудие убийства, чтобы потом случайно обнаружить его и спасти свое положение? – Очевидно, офицер Грин все еще не успокоилась.
– Нет, я ничего не забрасывала. Никакого оружия я не видела…
Она подняла брови:
– А что насчет вашей собачки? Кажется, обычно вы обвиняете именно его в нахождении орудий убийств.
Брэнсон последовал примеру Кэти и ударил по столешнице:
– Разве я не сказал тебе остыть? Если ты не можешь вести себя как профессионал, тогда выйди.
Сьюзан открыла было рот, чтобы возразить, но передумала. Она сделала вид, что изучает записи в своем блокноте.
– Итак, вы обе утверждаете, что в последний раз видели Сэмми вчера днем, когда она закончила свою смену?
– Да. – Голос Кэти стал спокойнее, она шмыгнула носом. – Я обслуживала клиента. Не попрощалась с ней как следует, просто помахала рукой.
Я сжала ладонь Кэти и сказала Сьюзан:
– Я поговорила с ней внизу, а потом она ушла.
– Кто-нибудь может подтвердить это?
Я не была уверена, что это было так важно. Не было похоже, что Сэмми убили вчера днем. Но я не стала на этом зацикливаться.
– Может. Регина и Пенелопа Гарбл были в магазине. Они ушли незадолго до Сэмми.
Но я не могла вспомнить, были ли они в магазине, когда мы с Сэмми начали разговор.
Брэнсон вздрогнул:
– Ты сказала, Гарбл?
Снова у меня появилось ощущение дежавю. Через это мы тоже проходили, хотя Кэти тогда не было рядом, – офицер Грин устроила для меня допрос с пристрастием по поводу убийства Агаты Гарбл, пока не вмешался Брэнсон.
– Именно так. Они дальние родственники Луизы и Агаты. Кажется, они унаследовали имущество Гарбл.
– Серьезно? – На этих словах Сьюзан оживилась. – И как они собираются распорядиться им? Когда они объявят о продаже?
Брэнсон уставился на нее:
– Мне снова нужно напоминать тебе о том, чтобы ты вела себя как подобает профессионалу?
Ее щеки запылали, она ничего не ответила.
Сьюзан так сильно ненавидела меня отчасти потому, что ее брат снимал помещение, которое принадлежало моей семье. В ее оправдание хочется сказать, что хоть мои мама и отчим – милые люди, быть их съемщиками не пожелаешь и врагу.
Подумав, что лучше сразу выложить все карты на стол, я решила рассказать все как было:
– Они хотят купить книжный. Соединить все три помещения в один большой магазин.
Сьюзан изучающе смотрела на меня, но я не могла понять, что у нее на уме.
– Ты думаешь, это как-то может быть связано с Сэмми? – Серьезный тон Брэнсона показывал, что он действительно интересовался моим мнением, а не пытался надо мной посмеяться.
– Нет, не думаю. И даже если бы у них и была какая-то связь, то единственный человек, которого они могли бы убить, это я. Собственность сейчас не зарегистрирована даже на имя моих родителей. Я единоличная владелица.