– Вам не нравится суфле? – спросил Гейб.
– Я… берегу место для десерта, – ответила девушка. Гейб картинно застонал, и она, смеясь, продолжала: – Только я еще не решила, что мне хочется – сливочный торт или клубнику со сливками… Но сначала расскажите мне о тех глупых свиданиях, Гейб. Одна из женщин действительно съела четыре куска сливочного торта?
– Четыре, и куски были немаленькие. Я просто понять не мог, куда они помещаются… Если честно, мне вовсе не хотелось браться за такое задание. Я две недели мотался по городу, пытаясь выследить одного наркомана, и почти совсем не спал… Да и вообще такие материалы – про женщин, свидания – не мой профиль. Я занимаюсь… другими проблемами. Кроме того, последнее время я пытался действительно найти подходящую женщину… ну, вы знаете, решил, что пора осесть, завести семью и все такое прочее.
Гейб осекся и явно пожалел о сказанном, словно его признание могло унизить его в глазах Кейси, словно желание завести семью лишало его частички мужественности. Но он ошибался. Его слова вызвали в ней уважение и одновременно сожаление. Она поняла, что он не искал не только легких интрижек, он хотел найти жену, родственную душу, которая всегда будет рядом и, возможно, в один прекрасный день разделит с ним радость от получения Пулитцеровской премии. Но она, Кейси, никогда не сможет претендовать на место его жены, хотя Гейб нравился ей все больше и больше.
Она вдруг почувствовала, что между ними протягивается ниточка связи – не того животного желания, которое сжигало обоих с первой минуты встречи, нет, чего-то большего – понимания и симпатии. Испугавшись, Кейси поспешно сказала:
– А теперь расскажите мне о женщине, которая дала такое забавное объявление – где все слова стояли по алфавиту.
– С удовольствием. – Гейб усмехнулся. – Надо сказать, что когда я добрался туда, я был слегка не в форме… Видите ли, я нашел того наркомана. С ним было двое ребят лет четырнадцати, которых он заставлял торговать зельем… Ну, пришлось подраться и вообще… Но зато мальчишки теперь дома.
Кейси смотрела на журналиста и думала: как же так? Он вовсе не плохой человек. Он спасал детей. Вот и объяснение его поведения и внешнего вида в тот вечер. А разве сама она не совершала ошибок? Да и выглядела она вчера как черт знает что, так что его можно понять…
Между тем Гейб продолжал:
– Вся встреча была абсурдной, как и ее объявление.
– Значит, оно не показалось вам… загадочным или значимым?
– Нет, оно было полной бессмыслицей. Просто набор слов. Из него нельзя было узнать ровным счетом ничего.
Гнев захлестнул Кейси, но она сумела сохранить улыбку, а голос по-прежнему звучал нежно:
– Правда? А мне оно показалось интригующим и полным смысла. Ведь все слова указывали на ее пристрастия. Например, «антиквариат» – совершенно очевидно, что она любит старинные вещи.
Гейб крутил в пальцах бокал и обдумывал ее слова. Потом сказал:
– Вы, должно быть, правы. Но я был так замотан, что не подумал над смыслом слов.
Кейси почувствовала себя намного лучше. Конечно же, он просто не разобрался, что к чему. И она продолжала:
– Знаете, есть такая теория. Существует два типа людей. У одних больше развито правое полушарие мозга, а у других – левое. Так вот, люди с развитым правым полушарием относятся к творческому типу…
– О да, насчет творчества там все было нормально, особенно в ее макияже: волосы в полоску и синие губы. – Гейб усмехнулся. – Какое-то время я вообще сомневался, что там есть мозги, не то что полушария… – Он опять усмехнулся.
Кейси не успела придумать достойный ответ. Рядом возник официант.
– Десерт?
– Клубнику со сливками, – сказала Кейси.
Гейб заказал сливочный торт и с надеждой сказал, что его можно взять с собой.
– О нет, – быстро ответила девушка – Я не тороплюсь. К тому же мне очень нравится смотреть, как вы едите. Очень возбуждающее зрелище.
– Не произносите при мне этого слова, леди. А то я за себя не отвечаю… И скажите наконец, как вас зовут?
И опять ее выручил расторопный официант, принесший десерт. Кейси была так рассержена невнимательностью и равнодушием Гейба, его непониманием, что мысль о возможностях сливок – куда их можно положить, а затем слизать – промелькнула лишь в самом уголке ее сознания. Она выбрала клубничку и, демонстративно сложив губы бантиком, принялась посасывать ягоду. Затем, видя, что мужчина напротив потерял дар речи, сказала:
– Я хочу рассказать вам свой сон.
Голос ее стал ниже, в нем зазвучали вкрадчивые нотки. Решив добить противника – или получить удовольствие, – она скинула под столом туфельку и коснулась его ноги. Глядя в серые глаза, затуманенные желанием, она с отчаянием подумала, что хотела бы, чтобы все было по-настоящему. Если бы можно было забыть те ужасные вещи, что он написал про нее, если бы он не назвал ее неудачницей, если бы его отец не был известным писателем, если бы…
– Прошлой ночью мне приснился чудесный сон. Мужчина, очень похожий на тебя, Гейб… да что там, это и был ты, может, только чуть небритый, обнимал меня. Мы стояли под огромным старым дубом, а над нами сияли звезды… Ты раздел меня, а я тебя. Я не спешила, ветерок играл моими волосами, и они щекотали твою кожу. Было прохладно, и я замерзла. Тогда ты обнял меня и согрел в своих объятиях… Сначала мне было немного не по себе от того, что мы на улице, я боялась, что кто-нибудь увидит нас. Но ты шептал мне такие слова, что скоро мне стало все равно, я никого и ничего не видела, кроме тебя… Ты свел меня с ума.
Кейси рассказывала свой вчерашний сон, она произносила вслух то, что глубоко взволновало ее и вызывало все растущее напряжение, какой-то новый оттенок желания, туманящий голову. Она покраснела и сказала:
– Я обычно застенчива, не как сегодня… И не привыкла говорить такое вслух… Но сон был таким реальным и таким прекрасным, что я просто не могла не увидеться с тобой.
– Пойдем. – Голос Гейба звучал глухо. Он махнул официанту, потом взял в ладони руку Кейси и нежно поцеловал запястье.
Они молчали, пока официант не принес чек. Кейси выхватила его и быстро сказала:
– Я пригласила тебя поужинать, и я заплачу. Кроме того, я должна за вчерашнее.
– Ты имеешь в виду сон? Неужели он был так хорош?
– Да, – глядя в серые глаза, выдохнула Кейси.
– Ты мне расскажешь все еще раз и поподробнее, когда мы наконец будем одни.
Кейси улыбнулась. Она вдруг позабыла о сантехнике, мести и прочих глупостях. Сейчас они уйдут отсюда вместе, и ее сон станет явью…
Официант протянул ей ручку, и она торопливо написала свое имя на чеке.
– Благодарю вас, мисс Макинтайр, – сказал официант.