Вернулись в экипаж к вечеру усталые, но с богатыми впечатлениями. Мы многое увидели и узнали об Одессе и ее защитниках.
Через три дня я получил назначение на корабль. У причала в Одессе нашел минометный катер No 21, где мне предстояло служить рулевым. Командовал катером лейтенант Евгений Чесноков. Это был спокойный и внимательный человек, который тепло принял меня, расспрашивал о доме, об учебе в батумской школе. В заключение нашей беседы командир сказал:
- Спортсмен и отличник в учебе должен и в бою показать себя образцово.
С хорошим настроением я вышел из каюты командира. По трапу поднялся на палубу. Здесь расположилась вся команда. Матросы курили, слушали веселые байки, смеялись. Команда катера состояла из десяти человек, им было от девятнадцати до двадцати двух Это были комсомольцы, уже успевшие просолиться в морской воде и понюхать пороху в боях.
Меня тут же познакомили с нашим небольшим кораблем. Наш минометный катер был деревянным, на носу его стоял гвардейский миномет - "катюша".
В ту ночь я долго ворочался на койке. Первые впечатления от города, новый корабль, новые товарищи - все было ново и мешало заснуть. Подружился я с ребятами быстро. От них узнал, что командует нашей флотилией контр-адмирал Сергей Георгиевич Горшков, человек волевой и решительный, отличившийся во многих боевых делах. Под стать ему и начальник штаба флотилии капитан 1-го ранга Аркадий Владимирович Свердлов. Оба они пользовались большим авторитетом у моряков.
С нетерпением я ждал выхода в море. Хотелось посмотреть, на что способен наш минометный катер в бою. Обстановка под Одессой в то время была напряженной. Фронт находился недалеко от города. Иногда над нами пролетали вражеские самолеты. В море было выставлено много мин. Недавно на них подорвались два наших катера. Бригада траления днем и ночью очищала море.
Помню, я испытал особое волнение, когда впервые стал за штурвал катера. Сразу же бросилось в глаза, что море под Одессой не такое глубокое, как у побережья Кавказа.
Наш минометный катер вместе с другими кораблями Дунайской флотилии выходил выполнять боевые задачи. Чаще всего мы приближались ночью к вражескому берегу у Днестровского лимана и вели огонь по береговым укреплениям врага. Мне тогда очень пригодилась хорошая теоретическая подготовка, полученная в школе младших командиров.
Запомнился мне и первый бой с фашистскими самолетами. Нас прикрыли истребители, вызванные нашим командиром.
Мне нравилась служба на корабле и ночные набеги, обстрел вражеского берега. Но все чаще приходила мысль попроситься в морскую пехоту. А еще лучше - в разведку.
У нас на катере о флагманских разведчиках, как с уважением называли разведчиков из разведотряда штаба флотилии, которыми командовал Борода старший лейтенант Виктор Калганов, ходили целые легенды. Попасть к ним я и мечтал. Долго я не решался попросить об этом командира, а потом все-таки подал рапорт. Мотивировал тем, что спортсмен, знаю приемы самбо, хорошо стреляю и могу водить мотоцикл, знаю немецкий.
26 июля меня вызвал к себе командир нашего катера лейтенант Евгений Чесноков. В его руках был вскрытый пакет. Я так и решил: ответ на мой рапорт. Сердце учащенно забилось. Неужели разрешили?
Чесноков спокойно сказал:
- Алексей, командование удовлетворило твою просьбу. Тебя переводят в 369-й Краснознаменный отдельный Керченский батальон морской пехоты. Будешь разведчиком.
Конечно, разведчик батальона - это не флагманский разведчик. И все-таки я был очень обрадован.
Чесноков протянул мне толстый водолазный свитер.
- А это подарок от меня и от всей нашей команды. Носи его и помни, что ты с гвардейского катера.
В тот же день я прибыл на Шестнадцатую станцию, где располагался 369-й батальон морской пехоты. Сформированный в тяжелые дни лета 1942 года из моряков Каспийской военной флотилии, батальон этот участвовал в освобождении городов Тамани и Крыма. Особенно он отличился в Керченско-Эльтингенской десантной операции, за что получил почетное наименование Керченского. Меня направили в разведку батальона. Морские пехотинцы в это время готовились к наступательным боям.
Здесь я и познакомился, а вскоре и подружился с двумя разведчиками старшим матросом Виталием Запсельским и старшиной 2-й статьи Иваном Бойчаком.
Девятнадцатилетний комсомолец Виталий Запсель-ский был родом из Ворошиловграда. Осенью 1941 года он добровольно ушел на фронт, участвовал в героической обороне Севастополя, а потом Новороссийска. Высаживался в десантах на Азовском и Черном морях. Был ранен. Он мечтал быть журналистом и после каждого боя по горячим следам писал статьи и отправлял их в газету "Красный черноморец" или в другие газеты. Матросы и офицеры с удовольствием читали фронтовые очерки и заметки нашего корреспондента.
Если Виталий был горячим и общительным, то Ваня Бойчак, который был на три года старше Виталия, казался сдержанным, несколько даже хмурым. Он родился и вырос на Украине и любил говорить, что Николай Островский его земляк. Иван повоевал больше, чем Виталий, больше успел всего повидать и, наверное, поэтому был серьезней.
В разведке батальона служила восемнадцатилетняя комсомолка из Ленинграда Катя Михайлова. Она успела закончить курсы медицинских сестер в школе и сов-сом девочкой ушла воевать с гитлеровцами. Была ранена, попала в Каспийскую флотилию, добровольно пошла в батальон морской пехоты.
В нашем батальоне все офицеры имели немалый боевой опыт. Но особенно мне запомнился командир пулеметной роты лейтенант Павел Кирсанов. Ему шел двадцать третий год. В бою он всех заражал храбростью, а на отдыхе - весельем. Я внимательно присматривался к бойцам и командирам батальона. Свои наблюдения на грузинском языке записывал в тетрадь. Одновременно в альбоме под рубрикой "В бою и на отдыхе" делал зарисовки.
Вечерами наши разведчики устраивались на отдых прямо на траве. Я играл на гитаре, а мои товарищи пели морские песни. Часто мы мечтали о будущей жизни. Каждый рассказывал, какую мирную профессию он выберет. Виталий Запсельский, Ваня Бойчак и я решили стать журналистами. Мы хотели вместе написать книгу о Великой Отечественной войне, рассказать, как геройски дрались с врагом моряки Азовской и Дунайской флотилий.
А еще мы вслух читали письма. Во время войны немало писем от незнакомых людей приходило фронтовикам. И они очень радовали бойцов. Трогательные весточки о мирной жизни присылала нам в бригаду из города Ейска Нина Даниленко. Она писала о студенческой жизни, о своих подругах, о себе. В каждое письмо она вкладывала какое-нибудь стихотворение. Мы с большим интересом слушали ее письма и присланные стихи.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});