– Что ты здесь делаешь? – спросила Сирена, стараясь лечь поудобнее.
Рауль отставил кофе.
– Мне не нужна твоя помощь. – Она напряглась, но Рауль, словно ничего не слыша, приподнял ее.
Сирена оказалась прижатой к нему, чувствуя исходящее от его тела тепло. Он положил женщину, касаясь ее обнаженной ноги, и накрыл простыней. Держал он ее так, словно она весила не больше котенка.
По телу Сирены пробежала дрожь. Подтянув простыню к шее, она снова сердито посмотрела на него.
Рауль взял кофе, отпил глоток и взглянул на нее. На лице его появилось выражение, свойственное игрокам в покер.
– Твой врач сказал мне, что результаты теста на отцовство стали известны сегодня утром, когда он делал обход.
Сердце Сирены замерло.
Она была не готова к этому. Прошлой ночью ей приснился кошмар: Рауль исчезает с их дочерью. Снова исчезает из ее жизни…
Почему для нее так важно, чтобы он оставался рядом? Ведь она не испытывает к нему ничего, кроме ненависти и недоверия. Но, не видя Рауля в течение нескольких месяцев, Сирена чувствовала себя гораздо хуже, чем в то время, когда ее семья уехала в Австралию.
Логика подсказывала, что Рауль не заслуживает теплых чувств, которые она, к сожалению, все еще испытывала к нему, но, когда он объявился, ее окатила волна радости. Когда он находился в ее палате, тоска по нему чуть-чуть отпускала, а тени отступали.
Но молодая женщина не могла забыть, что в битве за дочь Рауль является ее врагом.
Должно быть, он заметил ее настороженность, так как протянул:
– Ты напугана? Почему? Не оттого ли, что я могу быть отцом Люси? Или ты знаешь, что отец – я?
Сирена заметила, что ее руки теребят простыню. Она спрятала их.
– Ты попытаешься забрать у меня дочь, если ты ее отец? – слабым голосом спросила Сирена.
Если?! «Ты, дрянь, – подумал в ярости Рауль, – за что ты мучаешь меня?» За те три дня, что он провел с малюткой, он все больше и больше привязывался к ней, невзирая на свое решение быть осторожным. Люси могла оказаться не его дочерью.
Это означало бы, что Сирена принадлежала другому мужчине. По какой-то причине эта мысль привела Рауля в ярость.
– Я мог бы давно забрать ее, – процедил он сквозь зубы. – Мне следовало так поступить.
Это была неправда. В клинике ему позволили видеться с девочкой, но, в основном, только благодаря его упорству. Никто не позволил бы Раулю покинуть клинику вместе с ней.
Но если Сирена будет думать, что он мог забрать их ребенка и исчезнуть – тем лучше. Она заслуживает наказания за то, что отказывается быть искренней с ним.
Рауль бросил на нее взгляд, подмечая тонкие бледные руки, белое лицо. Неужели она снова собирается лишиться сознания? Он вытянул руку и заставил Сирену опустить голову на подушку.
Сирена попыталась избежать его прикосновения. На лице ее отразилась борьба эмоций – досады на свою слабость, боли и страха. Страх плескался и в ее колдовских зеленых глазах.
Она отвернула голову, сглотнула. Рауль почувствовал себя виноватым. Он не хотел пугать ее. Все часы, что он провел здесь, он говорил Сирене, как несправедливо для ребенка потерять мать. Вопросы, которые возникнут у Люси, когда она повзрослеет, пустота в жизни сильно повлияют на девочку.
Кровные узы в этот момент значения не имели. Главное – чтобы Сирена поправилась, чтобы у малютки была мать. Поэтому Рауль мысленно молил женщину жить ради дочери. Одновременно он собирал информацию о Сирене. Ее было немного, но он не забыл ее усталое: «Что ты обо мне знаешь, Рауль?»
Сердце у него упало. Сирена хотела ребенка. Это он знал. Пока он собирал все данные о беременности, которая чуть не убила ее, он размышлял, какие чувства испытывает она к отцу ребенка. Знал ли этот счастливчик, как решительно Сирена настроена родить?
А если этот мужчина – он сам?.. В животе у Рауля все перевернулось, потому что – хотя Сирена не знает об этом и никогда не узнает – в таком случае он ее должник.
Зашел врач. Он, без сомнения, почувствовал напряженную атмосферу в палате, потому что сразу после приветствия сказал:
– Знаю, что вы ждете ответа, Рауль. Позвольте вас поздравить. Вы биологический отец Люси.
На Рауля нахлынуло такое облегчение, что он едва устоял на ногах. Вслед за облегчением пришла гордость за свою дочь, так отчаянно стремившуюся жить.
От Сирены не последовало никакой реакции. Она лежала, отвернув голову, словно в палате, кроме нее, никого не было.
– У меня нет планов отобрать ее у тебя, – вырвалось у Рауля.
Сирена недоверчиво взглянула на него, но врач уже начал задавать ей вопросы. Рауль остался лицом к лицу с правдой: он не сможет разлучить мать с дочерью.
Когда она вчера очнулась и обвинила его в том, что он желал бы ее смерти, Раулю чуть не стало плохо. У него не было сил возразить ей. Отец покинул его и мать по собственной воле, но даже спустя много лет Рауль чувствовал боль. Как же не права была Сирена, обвинив его в этом!
– Когда я могу забрать ее домой? – услышал он вопрос Сирены.
Перед мысленным взором Рауля встала картина: она теряет сознание, как тогда, в зале суда, но поблизости никого нет, и помощи ждать неоткуда.
– Ты не повезешь ее в свою квартиру, – твердо произнес он.
– Ты только что сказал… – Сирена сглотнула, глядя на него широко раскрытыми глазами.
– Я сказал, что не отберу у тебя ребенка. Ведь это ты хочешь держать ребенка подальше от меня, разве не так? – Рауль бросил на нее проницательный взгляд. – Ты снова воруешь, – негромко добавил он.
Ее лицо окрасилось румянцем.
– Давайте сначала мы поставим вас на ноги, а уж потом вы будете решать, куда везти ребенка, – с улыбкой вмешался врач, попытавшись смягчить сложную ситуацию.
Врач вышел спустя несколько секунд. Сирена оказалась перед выбором. Что хуже: позволить Раулю находиться в палате или приказать ему убираться?
– Контракт вступил в силу, – делая над собой усилие, заметила она. – Я буду придерживаться его.
– В самом деле? – прищурился Рауль. – Что-то я сомневаюсь, принимая во внимание то, как ты упорствовала, не желая признаться, что я отец этого ребенка. – Его гнев прорвался наружу. – Как ты могла так поступить, Сирена? Я потерял своего отца. Я знаю, каково расти без него.
– А я потеряла мать, – отрывисто бросила молодая женщина и скривилась, когда живот пронзила боль. – Почему, думаешь, я бросила тебе вызов? – Она закрыла глаза, словно собираясь с силами. – Ты знаешь, как устроить женщине ад, Рауль. Я даже не могу дойти до малышки, а ты играешь в свои игры, заявляя, что не заберешь ее. Но как я могу тебе верить, если ты самый бессердечный человек на свете?
В ответ последовало молчание.