вправду он есть, — это я!
На что там надеется дряхлость твоя?
Чжуань-сюй
Нет в небе двух солнц. Не примет народ двух царей.
Так древние учат, Гун-гун! Себя пожалей!
Гун-гун
Нет в небе двух солнц. Двух царей не примет народ.
Споришь со мной зачем? Дай поворот!
Чжуань-сюй
Ты — только эхо, Гун-гун! Голос-то я!
Гун-гун
Что ж! А хочу быть царем. Воля моя.
Чжуань-сюй
Зачем тебе трон, Гун-гун? К чему? Для чего?
Гун-гун
А солнцу светить зачем? Спроси у него!
Чжуань-сюй
Значит, осталось тебе сразиться со мной!
Гун-гун
Значит, пора и тебе броситься в бой!
Крики толпы
Биться хотим! Война! Биться! Война!
Шум сраженья, лязг оружия, крики, исполненные гнева, топот — все сливается в сплошной рев.
Старик крестьянин
(с мотыгой на плече проходит через сцену)
Кровь сердца сгорела...
Пеплом стала она.
Вновь на пшеничных полях война.
Будет ли светлой вода Хуанхэ?
Жизнь для чего нам дана?
Кончится ли когда-нибудь?
Пастушок
(гонит через сцену стадо баранов)
Ну, времена, времена!..
Двум дерущимся псам не бросай куска:
Только знают, что грызться! Тоска!
Хлеб слопают, — овцам порвут бока...
Уйти бы! Тут кровь близка.
Толпа варваров
(проходят по сцене, бряцая оружием)
Драку почуяв, бежим туда, —
Повеселимся и мы тогда!
Сильный повсюду слабого бьет,
Наша добыча — и этот и тот!
Из-за горы доносятся возгласы: "Десять тысяч лет Чжуань-сюю!", "Десять тысяч лет императору!"
Топот и крики погони: "Изменники, куда бежите? Вас ждет небесная кара!"
Во главе своих приверженцев выбегает из ущелья Гун-гун, израненный, весь в крови. Волосы коротки, тело узорчато. Он весь обнажен, только бедра прикрыты листьями банана. В одной руке окровавленный бронзовый меч, в другой — каменное копье, залитое кровью.
Гун-гун
Проклятые! О! Изнемог.
Ай! Как досадно! А!
Проклятые! Не достиг ничего...
Досадно! О! О!
Кубка я сделать не мог
Из черепа врага моего!..
(Слизывает кровь с оружия; становится в грозную позу.)
Вот северный столп небес, — Бучжоу гора!
Ей рухнуть пора! Мне погибнуть пора!
Корень жизни моей вырвать пора!
О бойцы мои! Друзья мои!
Я первенства не добыл пока.
Обошел меня старый хитрец пока,
Но не кончена с ним еще игра...
Вы всегда свою жизнь доверяли мне, —
Я хочу ее взять, друзья мои!
Приверженцы Гун-гуна собирают у подножья горы опавшие плоды и пожирают их.
Голода и усталости дух в ваших утробах взвыл!
Слышал и я — с Бучжоу плоды полны целебных сил!
Эх, потерпели бы миг один, был бы вам вечный пир!..
Что ж, набивайте брюхо теперь, — рушится этот мир!
Крики преследователей приближаются.
Слышите ли крики врагов, — будто бы в море шквал?
Плохо! Потопят разбитый челн — и без того пропал!
Эй, друзья мои, не жалейте крепких своих голов!
Северный столп небес ломайте! Бейте камни скал!
Толпа головами дробит скалы, сверкают молнии. Могучий удар грома перекосил Бучжоу. Небосвод накреняется. Кипит какое-то вещество, похожее на черный дым... Приверженцы Гун-гуна один за другим замертво падают на склоне горы.
Чжуань-сюй
(обнаженный, похожий на гориллу, с распущенными волосами, вооруженный, как и Гун-гун, выбегает на сцену со своими сторонниками)
Изменники! Гнев небес!
Небесная кара! Сто тысяч бед1
А! Вэй-я! Вэй-я! Рушится этот свет!
С неба летит песок... Неба уж нет!
Падают камни, дрожит земля... Гнется ее хребет!
Рушатся горы... Нет ничего, хаос. Вэй-я! Ай-я!
Что теперь делать? Куда бежать? Кончился этот свет!
Гром все сильнее, молнии чаще. Вспышки молний освещают трупы Гун-гуна, Чжуань-сюя и их приверженцев. Затем гром постепенно утихает, угасают молнии, все успокаивается. Минут пять стоит глубокая тишина. Слышны постепенно приближающиеся всплески воды.
Женские голоса в темноте
— А громы замолкли!
— Погасли и молнии.
— Битва света и тьма на сей раз коротка.
— Где же солнце? Разбито?
— Упало без памяти?
— Разве тьма не бежала куда-нибудь за небосвод!
— Разве было когда-нибудь солнце достаточно крепким?
— Разве все эти бойни и драки не миф?
— Разве можно назвать их бореньями света и тьмы?
— И зачем воспевать?
— Как нам быть!
— Как поставить на место светило?
— Снова плавить теперь для починки блестящие камни?
— Как видите, вся эта ветошь уже непригодна!
— Если солнце разбито, — не нужно такое чинить!
— Сотворим его заново!
— Заново будем творить!
— Скоро новый восход!
— Изнутри и снаружи должна озариться вселенная!
— А небо на сферы делить — устарелый прием!
— Ну, а если и новое солнце окажется слабым?
— Что ж, научимся лучше творить, — снова свет и тепло наберем!..
— Ах, у нас под ногами какие-то трупы мужчин!
— Ну, куда их девать?
— Для чего были грубы?
— Отнесем их в пещеры, — поставим как новых богов!.
— Пусть красуются с музыкой нашей беззвучной во веки веков!
— Ах, да где же ты, солнце?
— Оно слишком еще горячо, — может бед натворить...
— Пусть пока искупается в море.
— Сердцу как-то по-новому стало тепло!
— Да, сердца красноперыми рыбками стали резвиться!
— Жаль, вселенную трудно обнять!
— Жаль, вселенную трудно обнять!
— Давайте споем в честь правдивого нового солнца!
(Вместе поют.)
Вот солнце идет сюда!
Солнце взойдет!.. Когда?
Будто утренний колокол,