В результате перед парком боевой техники танкового батальона вскоре были отрыты окопы, которые через замаскированный ход соединялись с караульным помещением. Находящийся в нем взвод усиления в случае нападения на объект тотчас мог занять оборону в траншее. Были значительно укреплены вышки для несения службы часовыми. Они стали настоящими мини- крепостями. Изготовили их из толстой стали. Кроме полевых телефонов, здесь установили портативные радиостанции. Вышки снабжались пулеотражателями, в их стенах были прорезаны окна, чтобы часовой мог уверенно вести огонь по противнику. В пол вмонтировали люк, через который, в случае чего, солдат мог спуститься в специально оборудованное укрытие на земле.
Если днем часовые несли службу на вышках, то ночью охраняли посты патрулированием, причем попарно. Передвигаясь по периметру между внешним и внутренним ограждением, солдаты прикрывали друг друга. Через каждую сотню метров для них в земле были оборудованы окопы-щели. Часовым увеличили количество боеприпасов, для ведения точной стрельбы в темное время суток их снабдили приборами ночного видения. Перед внешним ограждением установили сигнальные мины.
Во всем, что касается боеготовности подразделений, сохранения жизни военнослужащих в случае противостояния бандитам, командующий доходил до самой сути вопроса. Кстати, разведка боевиков об этом тоже хорошо знала. И такая скрупулезность генерала Казанцева наверняка остановила не одну «горячую голову» от проведения новых терактов.
В горах Дагестана родились и были отработаны в боевой обстановке оперативные и тактические находки, важнейшие для армии, борющейся с организованным терроризмом.
* * *
В условиях религиозной и этнической мозаичности, характерной для большинства российских регионов, несовпадения их политических границ с условными границами религиозно-национальных образований, любая попытка вычленения из России какой-либо территории неизбежно должна была затронуть интересы многих народов. С учетом всего комплекса специфических условий на Северном Кавказе это автоматически вело к всплеску регионально-административного сепаратизма, к новым вспышкам терроризма.
«Одна из стратегических задач войск СКВО, — не раз подчеркивал генерал-полковник Казанцев, — сохранение целостности России. Террористы должны жить в страхе или в тюрьме. Или не жить вообще».
1.7. Хочешь мира — готовься к войне
Вооруженное нападение на военный городок и парк боевых машин танкового батальона в Буйнакске в декабре 1997 года было, к сожалению, не единственным терактом, совершенным бандитами против военнослужащих СКВО в период между первой и второй чеченскими кампаниями. Так, 16 апреля 1998 года всю страну потрясло известие о трагедии на перевале дороги Малый Малгобек — Старый Батакоюрт, вблизи осетино-ингушской административной границы, где группа боевиков расстреляла колонну автомобилей. В машинах находились генералы и офицеры Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации и Северо-Кавказского военного округа, а также группа охранения (всего 20 человек), следовавшие для осмотра взводных опорных пунктов, прикрывавших административную границу.
…В то утро в начале девятого колонна из трех машин покинула город Моздок и двинулась в направлении населенного пункта Нижний Курп. Впереди шел УАЗ-469, где находились заместитель начальника ракетных войск и артиллерии МО РФ генерал-лейтенант Николай Мухин, заместитель начальника Главного оперативного управления Генштаба генерал-майор Виктор Прокопенко, заместитель начальника штаба СКВО полковник Владимир Бандура. За головной машиной следовал автобус с офицерами и охраной. Замыкал колонну второй «уазик». В нем, вместе с водителем, находились начальник группы Главного управления воспитательной работы МО РФ полковник Сергей Гречин и заместитель командира соединения по воспитательной работе полковник Виктор Еремеев.
После милицейского осетино-ингушского КПП № 16 в 9.25 вышли на вершину перевала Хурикау недалеко от населенного пункта Нижний Курп Моздокского района. В двух—трех километрах располагался взводный опорный пункт подразделения Минобороны «Малгобек»…
Вот что рассказали о том, что произошло дальше, очевидцы и участники трагедии.
Разведчик рядовой Виктор Воеводин:
«Был сильный туман. Дорогу дальше пяти метров вообще не было видно. И вдруг я услышал хлопок, похожий на выстрел гранатомета. Подумал еще: может, занятия проводятся? Но передернул на всякий случай затвор — привел оружие в боевое состояние. Мои товарищи поступили так же. Затем раздались автоматные очереди. Мы поняли, что нарвались на засаду. Сначала по колонне стреляли справа от дороги, затем — слева. В этот момент мне как раз плечо задело. Мы начали вести ответный огонь».
…По обшивке головного «уазика» зацокали пули. От удара автоматной очереди посыпалось лобовое стекло. Справа от водителя рядового Дрындина охнул офицер. С заднего сиденья послышались крики и стоны раненых. Водитель тоже почувствовал резкую боль в правом бедре, но только крепче сжал «баранку» и, что есть мочи, надавил на педаль газа. Машина полетела вперед, унося пассажиров от неминуемой гибели. Изрешеченный пулями уазик добрался до ближайшего поста милиции. Только там солдат заметил, что генерал Прокопенко убит, а два других офицера, Николай Мухин и Владимир Бандура, ранены.
Между тем бандиты на перевале яростно накинулись на оставшиеся машины…
Командир разведотделения старший сержант Владимир Ермолов свидетельствовал:
«Брызнули осколки оконного стекла. Пули впились в обшивку автобуса. Все штабные офицеры были без оружия, поэтому сразу же упали на пол. Димка Волков, не успев подняться с сиденья, дернулся и уронил голову на плечо. Рядом, получив две пули, опрокинулся Серега Сапожников. И вдруг, примерно в 5–7 метрах справа от дороги, я увидел тех, кто по нам стрелял. Несмотря на густой туман, рассмотрел двух боевиков хорошо. Оба были в камуфляже и в черных масках с прорезями для глаз и рта. Один, опустившись на колено, целился из противотанкового гранатомета. Второй стоял во весь рост, удерживая у бедра небольшой автомат, и поливал автобус свинцом…
Видимо, боевиков заметил не только я, потому что почти одновременно старший лейтенант Чагин, наши ребята-разведчики, два полковника, поднявшие оружие раненых, и я начали стрелять по нападавшим. Однако гранатометчик все-таки успел выстрелить. Слава Богу, граната пролетела мимо…»
Разведчика дополнил офицер Генерального штаба полковник Александр Степанов, тоже находившийся в автобусе во время нападения:
«Удивила наглость нападавших. Они не прятались, стояли в полный рост и, очевидно, не ожидали получить отпор. А встретив яростное сопротивление, тут же скрылись.
Но через тридцать минут после боя (!) в радиоэфире было запеленговано их обращение к нам (!) с требованием сообщить о своих потерях!»
Детали той апрельской драмы уточнил начальник медицинского пункта полка майор Валерий Французов:
«Подняли по тревоге бронегруппу, и мы выдвинулись на поиски товарищей. Показывать дорогу вызвались я и трое уцелевших разведчиков. Не доезжая до места, где было совершено нападение на колонну, остановились. Решили, что вперед пешком пойдут разведчики, затем наша группа, а уже за нами три машины с милицией… Через некоторое время после того, как старший лейтенант Чагин с подчиненными ушли, впереди начался бой. Милиционеры, услышав пальбу, запрыгнули в машины и драпанули обратно, к блокпосту. А мы, не раздумывая, пошли на помощь товарищам.
На вершине сопки пули прижали нас к земле. Пришлось быстро занять оборону. Ответный огонь не открывали, потому что был сильный туман, и мы не видели, куда стрелять… Постепенно туман стал рассеиваться. Бой прекратился, и мы увидели, что на противоположной вершине сопки стоит БТР, а в низине — покореженный КАМАЗ с чеченскими номерами. Подав сигнал бронегруппе, чтобы не стреляли, мы начали спускаться вниз, к изуродованной машине. Навстречу двинулся бронетранспортер. Тогда мы поняли, что боевиков здесь давно уже нет: по нам вела огонь местная милиция…»
Как выяснилось, командир разведвзвода старший лейтенант Алексей Чагин с двумя солдатами остановили перевозивший песок КАМАЗ. Тут им навстречу и вылетел милицейский БТР. Заметив людей в камуфляже и с оружием, милиционеры сразу открыли огонь по машине из крупнокалиберного пулемета. В результате старший лейтенант Алексей Чагин был ранен в ноги, сержант Виталий Гавриленко также получил ранение, а разведчик рядовой Максим Шмальц по дороге в госпиталь от полученных ран скончался.
Майор Французов и два солдата нашли пропавший «уазик» там, где колонна подверглась обстрелу. В изуродованной машине живых уже не было.