существования общества.
Один из студентов потянул вверх руку.
– Да, Евгений. Что?
– Но ведь современные войны могут быть разнообразными, могут сильно отличаться от традиционных, с автоматами и пушками.
– Ну, могут.
– Например, есть понятие «кибервойна». Или вот «война на невидимом фронте», то есть противостояние разведок, которое ни на минуту не прекращается.
– Не пойму, к чему ты?
– Можно представить, что вот спецслужбы одного общества подготовили план по развалу и порабощению другого. Проще всего это сделать, развалив его на отдельные части.
– И что?
– Ну, допустим, для этого были подготовлены группы мятежников-сепаратистов, которые должны захватить власть в регионах, а потом заявить об их независимости.
– А дальше?
– А дальше, допустим, руководству того общества, которое пытаются разрушить, стало об этом плане известно. И каковы же должны быть его действия?
– Каковы?
– Самым эффективным надо… было бы признание этих мятежников бандитами, террористами, объявившим войну всему остальному обществу, и последующие военные операции против них, ввод войск там.
– И как это сделать ты предлагаешь?
– Всё просто: нужно устроить ряд жутких преступлений, лучше терактов, и обвинить в них этих сепаратистов. Это будет железным аргументом, и для всего мира всё будет выглядеть, как лишь вполне оправданная контрмера.
– Понятно. Евгений, то, что ты говоришь, просто ужасно. Нет ничего хуже, чем убивать намеренно свой народ, своих братьев.
– Почему? А в чём принципиальная разница между вынужденными потерями на войне обычной и подобными потерями на войне скрытой, которая ведётся спецслужбами? Вы ведь не будете отрицать, что она ведётся?
– Не буду.
– Ну вот. И там мы жертвуем небольшой частью людей ради спасения и нормальной жизни остальных, и ровно то же самое произойдёт в случае, который я сейчас описал.
– Ах, Евгений. Разница хотя бы в том, что когда на тебя нападают с танками и автоматами, у тебя никаких других способов ответить нет, кроме как теми же танками и автоматами. И будут потери, но потери неизбежные. А когда пытаются отделить какую-то область, есть масса вариантов решить эту проблему, не лишая никого жизни.
– И как?
– Во-первых, есть закон. И если свои спецслужбы грамотно работают, они должны действовать на опережение и просто в самом зачатке применить соответствующие статьи. Нужно объяснять народу, кто есть кто, и что и зачем хочет сделать. Надо к людям хорошо относиться, поднимать их уровень жизни, тогда и никакой почвы для мятежей и сепаратизма не будет. Ладно. Всё равно спасибо тебе за твою точку зрения, как известно, каждое мнение имеет право на существование. Всё, факультатив закончен, всем спасибо, все свободны.
Преподаватель первым вышел из кабинета, и в дверях столкнулся с Геннадием.
– Наконец. Я уж думал, ты своих студентов до ночи держать будешь.
– А я их не держу. Это факультатив, свободное посещение.
– Ладно. Слушай, я тебя пригласить хочу, ко мне.
– По случаю?
– По случаю дня рождения.
– Да ты что! Поздравляю!
– Спасибо. Так что, пойдёшь?
– Конечно пойду! Когда?
– Сегодня. Сейчас прямо.
– Окей. Только у меня подарка нет. Я ведь не знал, ты не говорил.
– Забей, не надо. Ну так что, идём?
– Идём. Я потом что-нибудь подарю.
– Как хочешь. Сейчас, только ещё за Василием Петровичем зайдём.
– А это кто?
– Это друг мой, ещё один. Он тут на медфаке преподаёт. Во такой мужик! – показал Гена большой палец. – Психиатр.
– Психиатр-нарколог?
– Не знаю. Наверное, нарколог.
– Да, на застолье такой человек будет полезен. И ещё больше после.
Василий Петрович действительно оказался очень умным, весёлым, а главное – доброжелательным и общительным. Много рассказывал Станиславу о себе, о своей работе, особенно его «прорвало», когда они сели на заднее сидение автомобиля именинника, за рулём которого он сам и был.
– Так вот, на одном отделении у нас лежал Гитлер, а на другом – Сталин. А потом, когда эта «шняга» с капремонтом началась, их в одну палату поместили. Так там такие боевые действия начались! Медперсонал всю ночь на ушах стоял, пока их всё-таки по разным отделениям не развели.
– Да, забавно.
– Да. Хотя, смеяться над больными людьми нельзя. Станислав Евгеньевич, а вы про себя-то что-нибудь расскажите. А то всё я про свою работу. Надоел вам уже, наверное.
– Нисколько не надоели. Наоборот. А про себя что могу сказать? Здесь я недавно, с конца августа. Работаю, как вы понимаете, вместе с Геннадием, на филосфаке.
– И как, нравится работать?
– Ничего, не жалуюсь.
– А чем бы вообще хотелось заниматься? Есть ли какое-то хобби?
– Вы прямо как HR-менеджер перед трудоустройством меня расспрашиваете.
– Конечно. Выяснение того, что человеку нравится делать, что у него идёт изнутри, из подсознания, – ключевой вопрос для нормального и счастливого существования. Исходя из этого, и нужно строить свою жизнь.
– Ну, мне нравится книги писать. Пишу вот одну.
– Ого! И о чём она, позвольте полюбопытствовать?
– О счастье.
– Интересно. И что же такое, по-вашему, счастье?
– Не знаю. Так и не понял до конца. Пытаюсь рассмотреть вопрос этот под разными углами.
– А хотите, я вам скажу, что такое счастье?
– Буду весьма признателен.
– Счастье – это когда гормоны соответствующие выделяются: эндорфины, серотонин, дофамин.
– Любопытно, и когда же они выделяются?
– Ну, в основном, когда что-то хорошее в жизни происходит.
– М-м.
«Чисто математический ответ на вопрос, – подумал Философ. – Абсолютно точный и абсолютно бессмысленный».
На празднике было весело, пожалуй, всем, кроме Станислава, который, как мы уже знаем, не очень-то любил подобные посиделки. Но не прийти на день рождения друга он не мог. Особой пьянки не было, так, за большим столом сказали тройку тостов, многократно поздравили виновника торжества и вспомнили родителей. После завели музыку, и часть гостей, которых всего было около десятка, отправилась танцевать. Другие же просто отошли в сторону, о чём-то разговаривали.
– Чего ты тут один за столом сидишь? – спросил Философа Геннадий.
– Я тут салатики потихоньку поедаю. Танцевать не люблю.
– Никто не заставляет. Пойдём вон к тем ребятам, которые вместе с Васей стоят. Я тебя познакомлю, а то сидишь тут, как бирюк. Пошли, пошли. Там и девушка интересная очень есть, Катя, свободная, между прочим.
– Ну, пойдём.
– Здравствуйте, позвольте представить, это Станислав, мой товарищ, коллега. Он человек застенчивый, поэтому вы побольше с ним общайтесь, хорошо? Так, это Екатерина.
– Очень приятно.
– Взаимно.
– А это Дима. Между прочим, мастер спорта по боксу, так что аккуратнее, если что.
– Приятно.
– Мне тоже.
– Ну, а Василия Петровича ты уже знаешь.
Новый знакомый легко влился в эту небольшую компанию. В основном они шутили, разговаривали на самые разные темы, начиная любимым алкоголем и заканчивая политикой. Касаясь последней, сошлись на том, что хоть и правление не идеальное, но всё же власть двигает Третью территорию вперёд. Немного рассказывали о себе. Екатерина окончила филосфак четвертогорского университета, как и Геннадий. Только тот учился на курс старше. Дмитрий преподавал на секции бокса в этом же ВУЗе, и был однокашником именинника.
С праздника приглашённые стали расходиться глубокой ночью. До дома идти было далеко и сильно лень, поэтому Станислав вызвал такси. Оно довезло быстро.
На входе в гостиницу охранник потребовал предъявить паспорт. После проверки документа его