Читать интересную книгу Возвышение Китая наперекор логике стратегии - Эдвард Люттвак

Это все же оставляет для обеих сторон возможность проведения мелких строго ограниченных локальных акций военного характера, как и для провокаций на море.

Но такие мелкие и бескровные столкновения не могут принести США никакой пользы в плане сдерживания экономического роста Китая – корня проблемы, дающего ему возможность наращивать свой военный потенциал. Что касается китайцев, то они неоднократно пытались использовать меры устрашения, чтобы помешать США собирать разведывательную информацию на море и в воздухе: на их счету один инцидент в воздухе со смертельным исходом и несколько близких прохождений ракет на море. Но эти попытки оказались недостаточными для уменьшения американской разведывательной деятельности, а китайцы, в свою очередь, убедились в том, что не стоит применять более эффективные средства, чтобы не спровоцировать полномасштабную войну, исход которой будет означать либо падение китайского режима, либо вынужденное использование ядерного оружия.

Таким образом, можно сказать, что в то время как все эффективные формы боевых действий, которые теоретически способствуют достижению существенных результатов, на настоящий момент уже полностью исключены благодаря осознанию разрушительной силы ядерного оружия (ядерные державы уже прошли кульминационную точку полезного использования своей мощи), тем не менее, некоторые другие формы военного противостояния все еще сохраняются. Это было доказано еще в процессе прохождения через разные стадии Холодной войны, хотя несомненно советские лидеры не были более благоразумны в использования вооруженной силы, чем их китайские коллеги.

Что касается второго утверждения о том, что логика стратегии просто должна найти альтернативное, невоенное выражение в «геоэкономике», то следует сначала уяснить, что логика стратегии остается прежней и в геоэкономическом контексте, где она выражается уже посредством коммерции, а не войны.

Отсюда следует, что в геоэкономике возможна такая же эскалация до уровня полного или практически полного разрыва торговых отношений, что подтверждается отсутствием экономических отношений между США с Кубой.

Подобная эскалация, немыслимая в настоящее время благодаря нормальным экономическим отношениям между США и Китаем, может быстро стать возможной в случае существенного проявления агрессии Китая против третьих стран, включая Тайвань, даже если у США не будет формальных договорных обязательств.

Но наличие такой возможности еще ни в коем случае не подтверждает истинности выдвигаемого здесь тезиса о том, что продолжающийся рост Китая настолько угрожает независимости его соседей и даже партнеров, что в будущем он действительно столкнется с сопротивлением, в котором будут задействованы геоэкономические силы (если совершит поступок, который оправдает применение такой, почти военной, акции). То есть против него будут применены стратегически мотивированные действия, а не просто – установление более жестких протекционистских барьеров, а также введение запретов на инвестиции и на поставки технологий, и может даже быть установлен запрет на экспорт в Китай сырья.

Данный прогноз делается с учетом самых разных аспектов современной реальности, а именно, с учетом того, что многие страны прилагают активные усилия к расширению экономических связей с Китаем, либо к тому, чтобы экспортировать больше товаров на его растущий рынок, либо к налаживанию производства непосредственно в Китае, или для привлечения китайских инвестиций. Причем любая из этих интенций препятствует (если не исключает полностью) возможности использования тех геоэкономических мер, которые могли бы замедлить китайский рост.

Строго говоря, данный прогноз может иметь силу только при соблюдении двух взаимосвязанных условий: ядерное оружие не будет применяться в указанных целях в силу его разрушительности, но при этом соседи Китая и его контрагенты будут защищать свою независимость, ограничиваясь использованием геоэкономических мер.

Уже сейчас можно наблюдать отдельные несогласованные геоэкономические акции, правда пока это лишь капли в море, но они явно указывают на то, что ждет нас в будущем:

♦ В Соединенных Штатах наблюдается возникшее совсем недавно, но постоянно растущее сопротивление властей всех уровней: и федеральных, и на уровне штатов, и местных – против приобретения для госзакупок (для инфраструктуры или прочих дел) китайских товаров. Например, закупленный в Китае мост через залив Сан-Франциско сейчас (июнь 2011 года) вызывает больше вопросов, чем тогда, когда заключался сам контракт на его приобретение бывшим губернатором Калифорнии. Что касается министерства обороны США, то его правило FR 45074 от 2 августа 2010 года прямо запрещает закупки боеприпасов для вооруженных сил США в Китае и контролируемых Китаем источниках. Сейчас конгресс США рассматривает законопроект о полном запрете любых закупок в КНР для нужд американского министерства обороны.

♦ Также в США была фактически запрещена закупка в КНР телекоммуникационного оборудования и другого подобного оборудования для инфраструктуры путем угрозы разрыва контракта правительства США с любым поставщиком телекоммуникационных услуг, нарушающим это положение.

♦ В Индии такой же запрет был введен правительством в 2010 году, но с той принципиальной разницей, что если США были для Китая лишь потенциальным рынком телекоммуникационного оборудования, то Индия уже являлась на тот момент крупнейшим рынком этой китайской продукции.

♦ В Аргентине и Бразилии в последнее время (2011 год) была запрещена продажа сельскохозяйственных земель «иностранцам» – такая мера никогда ранее не применялась, когда огромные куски земли покупали европейцы или американцы, но немедленно была введена в действие, когда на горизонте появились китайские покупатели. Другие латиноамериканские страны также принимают подобные меры.

В Бразилии, где с запозданием осознали, что торговля с Китаем обогащает лишь экспортеров сырья, в то же время лишая страну собственной промышленности, стали выдвигаться требования установления торговых барьеров против китайского импорта. Параллельно такое же требование с осторожностью выдвигается министерством финансов США, последним бастионом сторонников сотрудничества с Китаем любой ценой (включая деиндустриализацию), идеологически приверженным «свободной торговле» все равно чем. Но Бразилия стремительно стала скатываться к роли простого экспортера сырья, и ее центральный банк, наконец, принял меры и сократил процентные ставки (рискуя вызвать рост инфляции), чтобы снизить стоимость бразильского реала для противостояния недооцененному юаню. Другие страны, где еще сохранилась легкая промышленность, наверняка последуют этому примеру.

♦ В Австралии, где для европейских, японских и американских компаний нет запретов на приобретение любых австралийских производителей минерального сырья, включая даже крупнейших производителей, все подобные попытки со стороны китайских компаний были де-факто предотвращены административными мерами.

♦ В Монголии, обладающей, по-видимому, самыми крупными нетронутыми запасами угля с низким содержанием серы на месторождениях в Таван Толгой (Tavan Tolgoi) в районе Цогтетци провинции Омногови, правительство решило в 2011 году строить железную дорогу на север в направлении Российской Федерации (с конечной точкой Порт Восточный в бухте Врангеля), а не на юг, чтобы сдержать рост экономической зависимости от Китая34.

Ни одна из выше перечисленных мер не является достаточно мощной, и они пока еще не скоординированы друг с другом в единое усилие для того, чтобы помешать экономическому росту Китая.

Но каждый из этих примеров говорит о реальности воспринимаемой этими странами опасности, и каждый пример представляет собой попытку ответить экономическими мерами в узких рамках нынешнего мирового торгового режима, который запрещает применять более жесткие и эффективные меры из-за опасений аналогичной ответной реакции. Привычка разрешать Китаю нарушать этот режим сложилась в то время, когда Китай был еще экономически не очень значимым. Но это оказалось слишком щедрой индульгенцией, которой Китай пользуется для извлечения односторонних выгод: доступа к передовой иностранной технологии, не ограниченного эффективной защитой иностранной интеллектуальной собственности в Китае; для создания неравных условий торговли, при которых, например, разрешен свободный экспорт фильмов, но импорт ограничен двадцатью картинами в год; для экспорта предметов инфраструктуры, причем огромных как, например, цельные мосты, в то время как иностранным компаниям не разрешают участвовать в тендерах на строительство объектов инфраструктуры в самом Китае; список этих примеров можно продолжить.