Читать интересную книгу История русского романа. Том 1 - Коллектив авторов

В связи с этим «История русского романа» построена по принципу сочетания общих глав, посвященных характеристике отдельных этапов развития русского романа и содержащих обзор массовой повествовательной литературы, с главами, посвященными более детальному анализу наиболее значительных романов и романистов. В отношении великих русских романистов (Тургенева, Достоевского, Л. Толстого), кроме анализа отдельных романов, даны итоговые характеристики художественных особенностей и историко — литературного значения их романистики; эти характеристики обычно помещены там, где идет речь о последнем романе данного писателя.

При построении каждого тома в основу был положен хронологический принцип.[44] Однако в ряде случаев, — там, где редакции казалось важным, исходя из общих задач «Истории русского романа», дать целостное освещение творчества того или иного романиста с целью возможно полнее охарактеризовать его творческий путь и его художественную индивидуальность, — редакция считала возможным отойти от строго хронологической последовательности изложения. Редакция руководствовалась при этом мыслью, что, при всей важности воссоздания внешней картины историко — литературного процесса, главнейшей задачей «Истории русского романа» является раскрытие его объективной исторической логики, его- социально — исторических и художественно — эстетических закономерностей.

Изучение истории романа вообще и истории русского романа в частности свидетельствует о том, что жанр романа и теоретическое понимание этого жанра не были неизменными, но постоянно видоизменялись, и развивались в ходе истории. Каждая историческая эпоха, каждая новая крупная ступень общественного развития предъявляли к роману новые требования, а это неизбежно вело к новому пониманию самого жанра романа, его объема и основных отличительных особенностей, его взаимоотношений с повестью, рассказом, очерком и другими литературными жанрами. Не только в различные десятилетия жанр романа понимался в русской литературе неодинаково и к нему предъявлялись разные требования, но и понимание этого жанра писателями одного и того же времени было часто весьма несходным между собою, отражало различие их общественной и эстетической позиции. Изучая историю русского романа, авторы данного труда стремились учесть неодинаковое понимание этого жанра, свойственное разным романистам и эпохам, проследить не только трансформацию содержания и формы романа, но и историческое измене ние и развитие теоретических взглядов на природу и задачи романа как жанра.

Вместе с тем исследование истории русского романа показывает, что при всем индивидуальном своеобразии творчества отдельных романистов, несходстве между собой их идей и эстетических принципов, огромном богатстве и разнообразии жанров и форм романа в XIX веке русский классический роман в его высших проявлениях можно рассматривать и как определенное эстетическое и социально — историческое единство. Это единство выражается в преемственности центральных образов и ситуаций русского классического романа, в широком реалистическом отображении в нем национально — исторической жизни, в постановке в нем — нередко с разных, а иногда и противоположных позиций — одних и тех же основных проблем, стоявших в XIX веке перед передовой Россией и человечеством. Изучая русский роман в многообразии его реальных направлений и конкретных исторических образцов, авторы «Истории русского романа» стремились вместе с тем раскрыть единство основных образов и тем русского классического романа, показать черты, объединяющие творчество отдельных романистов и позволяющие говорить о русском классическом романе как о целостном, едином этапе в истории передовой русской и мировой литературы.

Авторскому коллективу хотелось показать устремленность классического русского романа и его героев в будущее, подчеркнуть огромное значение идей и традиций, выдвинутых русскими романистами XIX века, для развития социалистической культуры.

В своей работе авторский коллектив стремился учесть основные итоги прошедшей у нас в последние годы дискуссии о реализме в мировой литературе. Редакция и авторы труда считали также, что широко поставленный В. В. Виноградовым в его книге «О языке русской художественной литературы» (1959) вопрос о связи между развитием реализма в литературе и развитием национального литературного языка имеет весьма существенное значение для изучения путей формирования и развития русского классического романа. Исходя из мысли М. Горького о значении русского языка, его лексического и стилистического богатства для творчества русских романистов, авторы стремились при исследовании мастерства каждого из великих русских романистов XIX века уделять особое внимание исследованию языка как «первоэлемента» его творчества.

Работая над «Историей русского романа», редакция[45] и авторский коллектив сознавали, что многие вопросы теории романа, ряд отдельных звеньев истории русского романа XIX века еще недостаточно разработаны. Поэтому редакция не ставила своей задачей создание такого обобщающего труда, в котором весь ход истории русского романа, творчество всех романистов — великих и малых — было бы охарактеризовано и проанализировано с одной и той же степенью полноты и тщательностью. Главной задачей данного коллективного труда, являющегося первым опытом изложения истории русского романа XIX века, редакция и авторский коллектив считали выяснение лишь главных, основных линий развития русского романа в XIX веке, творчества тех крупнейших романистов, которое было определяющим в тот или иной период.

У ИСТОКОВ РУССКОГО РОМАНА

ГЛАВА I. ПРЕДПОСЫЛКИ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ЖАНРА РОМАНА В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ (Д. С. Лихачев)

1

Существовал ли роман в древнерусской литературе? Если понимать этот термин широко и признавать законность термина «позднеэллинистический роман», то ответить на этот вопрос безусловно следует положительно.

В одном из последних исследований «Девгениева деяния» довольно убедительно доказывается, что слово «деяние» следует переводить как «роман».[46] Слово «деяние», утверждает исследователь, «как нельзя лучше подходит к значению греческого слова δρᾶμα, но не в его классическом смысле, т. е. в смысле драматического представления, а в позднем, византийском значении романа».[47] Исследователь пишет: «Деяние, о котором говорится в заглавии, покрывает собой и историю любви родителей Дев- гения, арабского эмира, имя которого (Амир) оказывается просто его титулом, и безымянной дочери безымянной же вдовы, историю ее похищения эмиром, рассказ о поисках ее братьев, о переговорах между ними и эмиром, о его переходе в христианство и уходе из Аравии, о его свадьбе, о печали его матери, о посылке ею послов к эмиру, о возникших из этого недоразумениях между эмиром и его шурьями, наконец, о рождении Девгения и его быстром возмужании, о его доблестном поведении, выказанном на охоте, о его столкновении с Филипапой (Хилиопаппой) и амазонкой Максимо, о его победе над ними, далее историю его любви к безымянной стратиговне, о его похищении ее, о битве между ним и отцом и братьями ее и о его свадьбе, и под конец историю его конфликта с византийским царем, его победы, его воцарения».[48]

По существу переведенный у нас «роман» о Девгении был романом позднеэллинистического типа, романом византийским. Это был роман приключений или роман «деяний» одного героя. Типичным представителем этого романического искусства было и другое переведенное у нас еще в Киевской Руси произведение — «Александрия». Здесь главною приманкой для читателя служили не только подвиги героя, Александра Македонского, но и описание чудесных стран, в которых он был со своим войском. Это был не только «роман приключений», но и «роман путешествий».

В переводной литературе найдем мы и другие произведения, близкие к отмеченным нами «романам»: «Повесть о Казарине» или «Повесть о Варлааме и Иоасафе», но «романы» эти были романами только в условном значении, и рассмотрение их должно по существу интересовать историков эллинистической и византийской литератур больше, чем русской, ибо, как бы ни пытались мы найти нечто похожее в литературе оригинальной, чисто русской, нам это не может удасться.

Правда, в Киево — Печерском патерике читается романическое повествование «О блаженном Моисее Угрине», но это нечто другое: здесь рассказана романическая история любовных домогательств знатной полячки к незнатному венгерскому юноше Моисею, но особых перемен в судьбе обоих не наступает, и всё развитие повествовательного сюжета приостанавливается перед неприступным целомудрием юноши.