Читать интересную книгу Мой (не)желанный малыш (СИ) - Шарм Элли

Но стоит мужчине повернуться в профиль, как из моей головы почти все мысли вылетают. Это ОН! Мой незнакомец! Скульптурно очерченные губы все так же излучают неприкрытую чувственность. Надменный мужественный подбородок с небольшой ямочкой. Загорелый, атлетически сложенный – он и правда производит впечатление человека, который совершенно не нуждается в одобрении других. Не больше, чем царственный лев нуждается в одобрении тупоголовых трусливых овец. Скромный полосатый галстук идеально подходит к темно-синему в белую полоску пиджаку, который покоится на сгибе его локтя. Видимо, не только мне одной здесь жарко.

Когда наши взгляды встречаются, меня будто током бьет! Двести двадцать – не меньше! В его глазах я отчетливо вижу ироничную улыбку, предназначенную исключительно мне, и, кажется, понимаю, о чем думает Стэфан, когда уголок чувственного рта едва заметно приподнимается. Сложно сохранять вид неприступной снежной королевы, когда такой мужчина прилюдно порочным взглядом ласкает. Должно быть, ему и правда плевать, что думают все эти раздутые пентюхи. От его взгляда сердце заходится. Знакомая дрожь волной по телу проходит. И это вовсе не страх… Про таких, как Дицони, говорят «обладает животным магнетизмом». Все в нем буквально кричит о силе, несгибаемом характере и сексуальности.

Непроизвольно вспоминаю нашу первую встречу и то, что я вытворяла рядом с ним. Щеки моментально лихорадочным румянцем покрываются. Тушуюсь, когда понимаю, что непозволительно долго на него пялюсь. Только мой взгляд, направленный на Дицони, не одинок. Они ВСЕ с голодной жадностью смотрят ему в спину. Алчущие сплетен, жадные до чужих чувств… Парадокс, но чем больше собравшиеся вокруг недовольно ворчат, тем снисходительнее взгляд Стэфана. Тем больше, кажется, Дицони наслаждается их неодобрением. Коллеги отца демонстративно делают вид, что не замечают его – это наводит на мысли, что они всерьёз интересуются его личностью. Их осторожные взгляды, и даже заметная дрожь в руках…

Кажется, теперь я знаю, почему о нем так плохо отзываются! Они испытывают к Дицони интерес. Но, в то же время, слишком напуганы, чтобы подойти ближе, чем на метр. Хотят показать, что ему здесь не место… Только вот, если таким образом присутствующие хотят выразить общественное порицание или одобрение моего отца, то они очень здорово просчитались. За их поведением скрывается страх и даже какой-то суеверный ужас – это и дураку понятно! Об такого, как Дицони, запросто можно зубы сломать. Стэфан Дицони, словно самодостаточная единица, выгодно выделяется среди всей этой непримечательной серой массы.

– Екатерина Борисовна, – приветствует официально подчеркнутым тоном, но уже через секунду интимно понижает голос так, что мурашки вдоль чувствительной кожи рук и груди пробегают. – Выглядишь потрясающе.

Сердце от комплимента Стэфана колотится гулко и неровно.

– Не думала, что ты меня заметишь, – одариваю слегка нервозной улыбкой, когда среди толпы мелькает знакомое очертание фигуры отца.

– Не думал, что ты хочешь, чтобы я смотрел на тебя, – словно мячик от пинг-понга отбивает с легкостью мои слова Стэфан.

Его взгляд неторопливо скользит по моим красиво уложенным светлым волосам с золотистым отливом, что волной ниспадают на плечи. Изучает глаза, оттененные темными для столь светлых локонов загнутыми ресницами. Обводит восхищенным взглядом сочную полноту губ. На секунду задерживается на неглубоком вырезе платья, жарко лаская, проходится глазами по белоснежным полушариям, что виднеются над кромкой шелка.

Пока он продолжает меня изучать, я чувствую, как на лице проступает легкий персиковый румянец смущения. Безошибочно улавливаю его интерес, понимаю, что стоящему рядом со мной мужчине нравится тот вид, что открыт перед ним.

Глава 11

Катя

Пользуясь моментом, не остаюсь в долгу. Прохожусь по нему ответным взглядом. Пусть и не таким очевидным и открытым до неприличия, как у Стэфана, но все же. Спортивная фигура Дицони, облаченная в темно-синий костюм, возвышается, как гора. Бросает на меня тень, как в прямом, так и в переносном смысле. Затылком ощущаю десятки любопытных взоров, направленных на нас. Негромкий, но напряженный рокот гостей слышен со всех сторон, от чего кажется, будто я какая-то преступница, намеренно пересёкшая красную черту. Что-то внутри предостерегающе щелкает, но я игнорирую эти сигналы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Стараюсь под маской скуки спрятать отвращение ко всей этой шумной толпе и в особенности к себе – за то, что сама, не имея права выбора, нахожусь здесь, полностью зависимая от воли отца.

Дицони перемещается так, чтобы заслонить меня своей внушительно фигурой от любопытных глаз, и на секунду я испытываю к нему настоящую благодарность. Неужели он как-то понял, что чувствую на самом деле? Горько усмехаюсь. Вряд ли, ведь я почти ас по части скрывать эмоции. Натыкаюсь взглядом на широкую грудь незваного гостя, чувствуя себя так, как будто меня спрятали за невидимой простому глазу стеной, укрыли от болезненного любопытства присутствующих. Дицони совершенно самоотверженно берет на себя взгляды-удары, хлесткие, как сырая кожаная плеть, и даже не морщится. Мощная аура Стэфана заставляет чувствовать себя по-особому хрупкой и женственной.

Он выглядит совершенно не так, как большинство гостей, которые выбирают классику. У него совсем другой стиль – кежуал. Весь образ Дицони излучает силу, спокойствие и уверенность.

– Где твой бокал? – интересуется Стэфан, лениво рассматривая мое заалевшее от пристального, такого по-мужски оценивающего взгляда, лицо.

– У меня его нет, – отвечаю, подчеркивая очевидный факт.

– Почему?

Мимо нас проходит официант и Стэфан, сделав знак, ловким почти незаметным движением забирает с подноса один из фужеров на длинной ножке, но лишь для того, чтобы галантно предложить его мне.

С благодарностью принимаю его и делаю небольшой – как должно леди, глоток. Не собираюсь отвечать на вопрос. Не признаваться же, что папа не велит!

– Тебя здесь все ненавидят, – мило улыбнувшись, аккуратно берусь за шпажку в фужере и отправляю зеленую оливку в рот. Не забываю проследить за тем, чтобы ягода не задела губную помаду.

– Плевать, – кидает совершенно безразлично жгучий брюнет, чем вызывает у меня волну восторга. – Мое состояние больше, чем у всех присутствующих вместе взятых, – делает приличный глоток, пристально глядя поверх бокала с темно-янтарным напитком. – Уже завтра они будут обивать пороги для того, чтобы инвестировать в мои проекты.

Звучит более, чем дерзко! Но, когда встречаюсь взглядом с мужчиной, понимаю: нет, он не кичится, в отличии от всех собравшихся. Стэфан просто обозначает факт – не более. Теперь я точно не отойду от него – это дело принципа! Когда меня куда-нибудь не пускают или ставят запреты, мне ещё интересней становится.

– Ты так богат? – спрашиваю совершенно бесхитростно, встречаясь взглядом с необычными глазами. – Говорят, ты «поглощаешь» компании?

Притронувшись к талии, Дицони отодвигает меня чуть в сторону, чтобы краснолицый одутловатый мужчина ненароком не задел локтем. Там, где Стэфан прикоснулся ладонью, будто клеймом раскалённым жжет прямо через ткань платья. Пожимает плечами, тем самым подтверждая мои предположения. Галлу* в его глазах намекают: мужчина богат, как сам крез и все, что о нем говорят, – истинная правда.

Так, значит, он покупает компании на грани банкротства, а затем делает из них мощные предприятия. Не очень разбираюсь в таких делах, но понимаю, что такой род деятельности требует от человека недюжинной выдержки. Представляю, каких это может стоить огромных финансовых рисков, предотвращение которых требует большого опыта и смекалки.

– Можно и так сказать, – приподнимает черную, как смоль, бровь, а в голосе очевидная ирония звучит. – Тебя это смущает?

Несмотря на насмешку в его тоне, отвечаю более, чем серьезно:

– А разве деньги могут смущать? – спрашиваю, совершенно искренне подкрепляя свой ответ лукавым взглядом. Сквозь толщу скромности прорывается темперамент, демонстрируя Дицони, кто перед ним – бунтарка, как и он.