Глава 13
Катя
Будто прочитав мои мысли, Стэфан задумчиво щурится и, внезапно протянув руку, прикасается к длинной пряди волос на моем плече. Пропускает золотистый локон меж пальцев, будто упиваясь его длиной и мягкостью
– Никогда не видел такого оттенка волос, – голос мужчины хриплый и глубокий, в нем отчетливо слышатся ноты восхищения. – Будто живое золото струится.
Его прикосновения настолько будоражат мое сознание, что я внезапно пугаюсь этой достаточно невинной в своем проявлении ласки.
– Не надо…
Чувственная улыбка на губах Стэфана меркнет. Я буквально вижу, как мужественный подбородок каменеет. Убирает руку.
– Ты не хочешь, чтобы я прикасался к тебе? – приподнимает вопросительно бровь. – Почему? Потому что в моих жилах недостаточно благородная кровь течет?
Или эти руки недостаточно чистые для Екатерины Зиминой?
Алею под его испытывающим взглядом. Бессознательно бросаю взгляд на мощные бронзовые руки, увитые крупными венами. Руки настоящего трудяги…
– Не в этом дело… У меня есть жених, – даже умудряюсь извиняющуюся улыбку изобразить.
Только вот, похоже, это еще больше Дицони злит.
– Это тот слюнтяй, что с видом дворовой побитой шавки смотрел нам вслед? – брезгливо кривит уголок откровенного чувственного рта, описывая Сазонова-младшего.
Прежде чем успеваю возмутиться такой характеристике Ильи, Дицони продолжает:
– Этот твой жених? – небрежно спрашивает Стэфан. – Вы давно вместе?
Недовольно свожу брови на переносице. Да что он из себя возомнил?! Только я могу оскорблять Илью, как вздумается ! Мне можно! Но вместо взрыва эмоций достаточно сдержанно отвечаю:
– Да, сколько себя помню.
– Хм-м…
По его односложной реакции понимаю, что Стэфан сделал определенные выводы и это ужасно действует на нервы!
– Ты ничего не знаешь обо мне! – резко отталкиваю мужскую ладонь у своей шеи.
– Ты ошибаешься, – вкрадчиво говорит Дицони, игнорируя мой жест. – Я знаю о тебе все – самая богатая красивая девочка города.
– Откуда? – вопрос выходит колко с вызовом и долей претензии.
– Ты спрашиваешь «откуда»? – лениво тянет Стэфан. – Ответ прост: потому что я старше и умнее. Это не бахвальство, – Дицони щурит глаза, а у меня ощущение, что меня рентгеном насквозь просвечивают. – Мужчины и женщины по-разному смотрят на жизнь и на отношения. Благодаря опыту я знаю многое, а ты нет. Более, чем уверен, твой отец и отец этого слюнтяя решили скрепить дружеский союз не только пакетом акций, но и браком между детьми.
От этой унизительной правды становится так больно, что резко вспыхиваю, словно зажжённая спичка.
– Послушай, ты! – меня буквально потряхивает от желания содрать ногтями самодовольную ухмылку с грубовато красивого лица. – Я…
– Не смей разговаривать со мной таким тоном и не ругайся, – достаточно сурово одергивает Стэфан. – Тебе это не идет, принцесса. Я прошел непростую школу жизни и, можно сказать, получил красный диплом, – крепкая мужская рука оказывается на моей талии, лаская кожу прям через тонкую ткань платья. – И такие маленькие девочки, как ты, живущие в розовом замке, понятия не имеют, чего стоит эта жизнь.
Несмотря на то каким тоном сказаны слова, я скорее чувствую смятение, нежели страх. Он находится так близко ко мне, что я без труда ощущаю жар мускулистого тела и древесный запах одеколона.
– Я буду говорить так, как мне нравится! – огрызаюсь, впиваясь рукой с заостренным маникюром в кисть Стэфана. – И если некоторые женщины находят тебя чертовски привлекательным, то отправляйся к ним, – буквально натягиваю на себя образ дерзкой стервы. – На меня эта ерунда не действует!
Стэфан вглядывается в мои мечущие молнии глаза, и искренняя улыбка восхищения озаряет его грубоватое лицо.
– Маленькая злючка! – беспардонно, словно играючи, тянет прядь моих светло-золотистых волос, а затем пропускает их шелковистую гладкость меж двумя пальцами. – Ты словно «Порше» без тормозов.
Проходится костяшками пальцев по коже щеки. Странно, но кажется, я ощущаю, как сильные пальцы Дицони подрагивают.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Никакая не маленькая! – запальчиво перебиваю. Сделав шаг назад, с вызовом приподнимаю подбородок. – Я метр сто шестьдесят пять.
По снисходительной, но доброй улыбке понимаю, что мои слова лишь только забавляют мужчину. Ну, смейся-смейся, башня двухметровая!
– Теперь я знаю, детка, почему ты такая злая.
Мне абсолютно не нравится то, с какой уверенностью он произносит эту фразу.
– И почему же, Стэфан? – скрещиваемся взглядами, будто фехтовальщики шпагами.
– Очевидно же, – ехидно приподнимает бровь, и каждая мышца в моем теле напрягается, когда я предчувствую, что сейчас услышу какую-то невообразимую гадость, – Этот мальчишка, – говорит так, будто пыль под ногами упоминает, – которого ты называешь женихом, тебя в постели не удовлетворяет.
На секунду теряюсь под его циничным взглядом, в котором Дицони даже не считает нужным скрывать откровенно чувственный интерес. Какой бы я не старалась показаться оторвой, правда остается правдой: я – невинная девушка, для которой такие разговоры более, чем неприемлемы.
– Что, прости?
Шокировано округляю глаза. Не могу до конца поверить в услышанное. Постепенно потрясение отступает, как прилив, оставляя после себя островки грязного ила. Руки, взметнувшись, упираются в широкую грудь, отталкивая.
– Так и есть, милая, – ни на шаг не сдвинувшись, он говорит так серьезно, что от этого еще более неловко себя чувствую. – Под настоящим мужиком всю твою спесь, как рукой снимет.
Меня буквально подкидывает от необузданного желания кулаком ударить в надменный подбородок! Шовинист чертов! От возмущения дыхание перехватывает.
– Но ты даже не думай меняться, милая, – будто провоцируя, добавляет Стэфан. В ярких глазах дьяволы беснуются. – Намного занимательнее держать в объятиях девушку, у которой есть характер, свой взгляд, мировоззрение, а не силиконовую куклу с развлекательной функцией.
Да что же ты такой бесячий, Стэфан Дицони?!
Не могу поверить, что совсем недавно добровольно с ним на балкон пошла! Что б тебя…
Горячий гнев вместо крови вены наполняет, устремляется в бешеном темпе в сторону гулко бьющегося сердца. Но неожиданно вместе с бурлящей яростью приходит ясное понимание: не будь Дицони таким жестким, прямым и бесчувственным, никогда бы не пробился на самый верх. Громко фыркаю, словно рассерженная кошка, чем, кажется, еще больше забавляю Стэфана Дицони. В конце концов, никто не обязан соответствовать чьим-то ожиданиям. Но это совершенно не отменяет того факта, что он – козел и чурбан! Неотесанный мужлан!
*Баля́сины (от др. βαλαύστιον – «цветок дикого граната»; часть балясины похожа на чашечку цветка граната) в архитектуре – невысокие фигурные столбики в виде колонн (иногда с резным декором), поддерживающие поручни перил ограждений балконов, лестниц и тд.; изготовляются из дерева, камня, металла, мрамора и др.
Глава 14
Катя
На лице Дицони дикая смесь эмоций играет. Смогла-таки пробиться через его броню! На секунду чувствую ни с чем несравнимое ликование. Смогла! Только вот моя победа длиться не долго.
Эти глаза… они буквально сносят своей энергетикой все возможные рамки. Вдребезги разбивают мой многолетний порядок. В ушах звучит все тише и тише предупреждающий голос мамы: никакого алкоголя, никаких наркотиков, никаких поцелуев, никаких татуировок, никакого пирсинга… НИКАКИХ ГЛУПОСТЕЙ! Пока, я словно загипнотизированная, замираю под немигающим взглядом, Стэфан, пользуясь моей секундной растерянностью, проникает пальцами в шелковистую массу волос на затылке и слегка тянет за золотистые пряди. В этом стремительном движении обжигающая власть. Он запрокидывает мою голову так, что беззащитная шея в полумраке белеет. Хозяин ситуации – не иначе.
– Я знаю, чем занять твой милый ротик, – рычит мне в губы, когда теряет терпение от провокационного поведения и острых, словно жало пчелы, слов. – Спорим, тебе понравится мой способ?