Читать интересную книгу Зощенко - Валерий Попов

— Красавица мартышка, не желаете ли скушать кусочек сахара?

Та говорит: “Пожалуйста, желаю…” То есть, вообще, она ничего не сказала, потому что она говорить не умеет. Но она просто подошла, схватила этот кусочек сахара и стала его кушать.

Гаврилыч взял ее на руки и посадил в свою корзинку. А в корзинке было тепло и уютно. И наша мартышка не стала оттуда выскакивать. Быть может, она подумала: “Пусть этот старый пень понесет меня в своей корзинке. Это даже интересно”.

Сначала Гаврилыч думал отнести ее домой. Но потом ему не захотелось домой возвращаться. И он пошел с обезьянкой в баню. Подумал: “Еще и лучше, что я с ней в баню схожу. Я там ее вымою. Она будет чистенькая, приятненькая. На шею ей бантик привяжу. И мне за нее на рынке дороже дадут”.

И вот он со своей мартышкой пришел в баню. И стал с ней мыться.

А в бане было очень жарко — прямо как в Африке. И наша мартышка была очень довольна такой теплой атмосферой. Но не совсем. Потому что Гаврилыч намылил ее мылом, и мыло попало в рот. Конечно, это невкусно, но уже не настолько, чтоб кричать, царапаться и отказываться мыться. В общем, наша мартышка стала плеваться, но тут мыло попало ей в глаз. И от этого мартышка совершенно обезумела. Она укусила Гаврилыча за палец, вырвалась из его рук и, как угорелая, выскочила из бани.

Она выскочила в ту комнату, где раздевались люди. И там она всех перепугала. Никто не знал, что это — обезьяна. Видят — выскочило что-то такое круглое, белое, в пене. Кинулось сначала на диван. Потом на печку. С печки на ящик. С ящика кому-то на голову. И снова на печку.

Некоторые посетители закричали и стали выбегать из бани. И наша обезьяна тоже выбежала. И спустилась вниз по лестнице.

А там, внизу, находилась касса с окошечком. Обезьяна прыгнула в это окошечко, думая, что там ей будет спокойней и, главное, не будет такой суетни и толкотни. Но в кассе сидела толстая кассирша, которая ахнула и завизжала. И выбежала из кассы с криком:

— Караул! Кажется, бомба попала в мою кассу. Накапайте мне валерьянки.

Нашей мартышке надоели все эти крики. Она выбежала из кассы и побежала по улице.

И вот бежит она по улице, вся мокрая, в мыльной пене. А за ней снова бегут люди. Впереди всех мальчишки. За ними взрослые. А за взрослыми милиционер. А за милиционером наш престарелый Гаврилыч кое-как одетый, с сапогами в руках.

Но тут снова, откуда ни возьмись, выскочила собака, та самая, которая вчера за ней гналась.

Но собака на этот раз не погналась за ней. Собака только посмотрела на бегущую обезьяну, почувствовала сильную боль в носу и не побежала, даже отвернулась.

А в это время наш мальчик Алеша Попов, вернувшись из школы, не нашел дома своей любимой обезьянки. Он очень огорчился. И даже слезы показались на его глазах. Он подумал, что теперь уже никогда больше он не увидит своей славной обожаемой обезьянки.

И вот от скуки и грусти он вышел на улицу. Идет по улице, меланхоличный такой. И вдруг видит — бегут люди. Нет, сначала он не подумал, что они бегут за его обезьяной. Он подумал, что они бегут благодаря воздушной тревоге. Но тут он увидел свою обезьянку, всю мокрую, в мыле. Он бросился к ней. Схватил ее на руки. И прижал к себе, чтоб никому не отдавать.

И тогда все бегущие люди остановились и окружили мальчика.

Но тут из толпы вышел наш престарелый Гаврилыч. И, всем показывая укушенный палец, сказал:

— Граждане, не велите этому парнишке брать на руки мою обезьяну, которую я завтра хочу продать на рынке. Это моя собственная обезьяна, которая укусила меня за палец. Взгляните все на этот мой распухший палец. И это есть доказательство того, что я говорю правду.

Мальчик Алеша Попов сказал:

— Нет, это моя обезьяна. Видите, с какой охотой она пошла ко мне на руки. И это тоже доказательство того, что я говорю правду.

Но тут из толпы вышел еще один человек — тот самый шофер, который привез обезьяну в своей машине. Он говорит:

— Нет, уважаемые, это не ваша и не ваша обезьяна. Это моя мартышка, потому что я ее привез. Но я снова уезжаю в свою воинскую часть. И поэтому я подарю обезьяну тому, кто ее так любовно держит в своих руках, а не тому, кто хочет ее безжалостно на рынке продать ради своей выпивки. Обезьяна принадлежит мальчику.

И тут вся публика захлопала в ладоши. И Алеша Попов, сияющий от счастья, еще крепче прижал к себе обезьяну. И торжественно понес ее домой.

Гаврилыч же со своим укушенным пальцем пошел в баню домываться.

И вот с тех пор обезьяна стала жить у мальчика Алеши Попова. Она и сейчас у него живет. Недавно я ездил в город Борисов. И нарочно зашел к Алеше — посмотреть, как там она у него живет. О, она хорошо живет! Она никуда не убегает. Стала очень послушной. Нос вытирает платком. И чужих конфет не берет. Так что бабушка теперь очень довольна, не сердится на нее и уж больше не хочет переходить в зоологический сад.

Когда я вошел в комнату к Алеше, обезьяна сидела за столом. Она сидела важная такая, как кассирша в кино. И чайной ложкой кушала рисовую кашу.

Алеша сказал мне:

— Я воспитал ее, как человека, и теперь все дети, и даже отчасти взрослые, могут брать с нее пример».

Прелестная вещь — и главное — чисто зощенковская, веселая! Тут и наш любимый инвалид Гаврилыч, который получил «кастрюлькой по кумполу» еще в замечательном рассказе «Нервные люди», и тут же коронная зощенковская баня, где всегда происходит что-то потешное — в этот раз Гаврилыч попытался вымыть с мылом обезьяну, но потерпел фиаско… Что тут «вредительского»? Да всё, по меркам Жданова, тут «вредительство»!

Начиная с обычного зощенковского языка, его лукаво-ироничных оборотов. Даже обезьяна «не видит смысла оставаться в этом городе». Злостная клевета! В каком это советском городе «нет смысла оставаться»? Или — такой «пассаж»: «Эх, думает, зря покинула зоосад. В клетке спокойнее дышится!» Как это понимать?! Можно по-разному. Но Жданов, блюститель всего советского, предлагает почему-то наиболее антисоветскую трактовку — конечно же, автор намекает на то, что в Советской стране жить хуже, чем за решеткой. Конечно, можно понять и так. Но вряд ли Зощенко, сочиняя для детишек, такое имел в виду. Однако воспаленное воображение Жданова это «высветило». Можно и сказку «Про Курочку Рябу» и разбитое яйцо трактовать как призыв к разрушению устоев. Безусловно, разоблачительный взгляд Жданова не мог пропустить и такой фразы: «…и теперь все дети, и даже отчасти взрослые, могут брать с нее пример». Значит, советские люди хуже обезьяны, раз автор призывает брать с нее пример? Скорее — это мысль Жданова, а не Зощенко… Как говорится — кому что мерещится! Удивительно, что и сейчас, решившись пройтись по Интернету и посмотреть, как смотрят на это дело наши современники, я столкнулся, среди прочих, и с критическими суждениями. Вот отзыв одного из «пользователей»:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});