Генерал уселся обратно.
— Теперь вы понимаете, кого подготовили на нашу голову? — неожиданно тихо осведомился генерал. — Теперь вся эта весёлая компания озвереет. За вами когда-нибудь устраивали охоту, Д.? Настоящую, когда невозможно остановиться на секунду, потому что молния тут же ударяет в это место?
— Случалось, — ответил Д. неохотно.
— Скоро сможете освежить воспоминания. Как только… наши общие знакомые осознают, что Испытание началось, они примутся искать виновных. И найдут.
— Будьте вы прокляты! — Д. вскочил. — Мало вам Клеммена? Насколько я понимаю, Андариалл следующая?
Генерал тихо рассмеялся.
— Ничего вы не понимаете, — возразил он. — Пока Испытание не завершено, ей ничего не угрожает. Забыли?
Воцарилась гнетущая тишина.
— Я отыщу вас, — генерал поднялся. — Предстоит пять-шесть очень тяжёлых дней, Д. Постарайтесь выжить… вы всё ещё нужны мне живыми. Оба. Есть, конечно, вероятность, что Клеммен не пройдёт Испытания… но лучше бы прошёл. Иначе можно не успеть.
— Он может его не пройти? — по спине Д. поползли мурашки.
— Веков тридцать назад только ленивый не проходил его, — на лице генерала появилась задумчивость. — Теперь многое изменилось. Впрочем… Если он погибнет там, то избавит нас от множества хлопот. Буду надеяться, что живым он не вернётся.
— Я буду надеяться на обратное.
— Глупо. Очень глупо… Но вы по-прежнему нужны мне, Д. — придётся простить вам и это. До встречи.
Как только дверь за генералом захлопнулась, Д. быстрым шагом направился в «оружейную» — где принялся облачаться и вооружаться. Война? Пусть будет война.
Слишком уж быстро генерал разделался с ними со всеми.
Андариалл, Лето 73, 435 Д., 23-й час
Как только двери дома захлопнулись за мной, я понял, что, в сущности, всё происшедшее не имеет никакого значения. Андари была всё в том же «осеннем» платье.
— Счастья и удачи, — поклонился я.
— Счастья и удачи, — ответила она. Тут я неожиданно понял, что знаю , что именно скрывается в том куске дерева, возле которого так долго сидел совсем недавно. Ощущение потрясло меня своей силой.
Д. не сказал мне главного: знаешь, что делать — делай. Слова нужны лишь там, где без них обойтись невозможно. Я пришёл сюда, осознавая, что не приготовил никакого подарка… но я ошибался!
Я слабо помню, что было дальше. Помню мастерскую, в которой находился, и то же самое чувство, что посещало меня здесь же: достаточно лёгкого прикосновения резца, чтобы всё «лишнее» осыпалось с заготовки прочь.
Когда я очнулся, в руке у меня была небольшая фигурка. Орёл на вершине скалы — расправляющий крылья, чтобы взлететь. Сколько же времени я провёл здесь? Несколько часов? На лбу тут же проступил холодный пот.
Я встал и оглянулся.
В комнате я был один.
Взглянул на часы — без двадцати одиннадцать. Так сколько я провёл здесь? Двадцать минут… или двенадцать часов и двадцать минут?
Да нет, ночь ещё, за окнами темно.
Не сутки же я здесь просидел!
Огляделся ещё раз. Странно… если я сидел здесь и с безумной скоростью вырезал вот эту фигурку… то где стружки? Обломки дерева? Всё чисто и прибрано, словно только что подмели.
Похоже, Клеммен, с твоей головой что-то не в порядке. Неудивительно. Если тебя приговорили к смерти…
Из-за двери я услышал голоса. Андари — беседует с кем-то. Ну, хватит. Раз уж я здесь, незачем тратить понапрасну время. Хорош гость — сидит и рассуждает, снится ему всё это или нет. Если снится, то надо поторопиться, пока не проснулся.
Я аккуратно открыл дверь и вышел наружу.
Д., Лето 73, 435 Д., 23-й час
Привести незаметно своих агентов в состояние повышенной готовности, да ещё во время праздника — занятие непростое. Намеренно или нет, генерал подбросил несколько очень полезных идей, не воспользоваться которыми было бы преступно.
Итак, первое. Утверждается, что тщательно вычисленные при помощи специалистов Академии места, где может произойти Рассвет, на деле ничего не означают. Проверить это можно лишь одним способом: дождаться Рассвета.
Впрочем, одним ли? Теоретические выкладки прежде оправдывали себя на практике. Но предыдущие Сумерки были тогда, когда Люди воевали ещё каменными топорами. Если выкладки касаются катастрофы, проверять их только практикой не следует.
Предположим, что генерал прав. Что бы я сделал, если бы доверял его словам? Обратился бы к Наблюдателям, сообщил бы всем предсказателям, что они ищут не в том месте. Но как убедить их, что не в том? В особенности, если я и сам в это не очень-то верю? И как не расстаться при этом с головой, а минимум — с работой?
Но ведь всё, что принёс Гин-Уарант, свидетельствует, что генерал прав?
Возможно.
И ты обещал не вмешиваться?
— Я обещал не помогать ему в эту ночь , — произнёс Д. вслух, губы его раздвинулись в улыбке. — По поводу всего остального уговора не было.
Он встал было, чтобы выйти на улицу — как дверь наружу приоткрылась и на пороге возникла Кинисс. Рептилия была мокрой, словно побывала под проливным дождём.
— Ещё не ушёл? — задала она ненужный вопрос. — Есть новости, плохие и хорошие. С каких начинать?
Андариалл, Лето 73, 435 Д., 24-й час
Почему это я думал, что здесь всего один этаж? Снаружи не понять, сколько именно этажей. Но вот я вышел из мастерской, сжимая в руке фигурку орла, оглянулся — и заметил два лестничных пролёта.
Голоса доносились из-за поворота.
Некогда было расхаживать по дому, но любопытство взяло верх. Рядом с лестницей горел светильник, желтоватое пятно вокруг него слегка колебалось — хотя ветра никакого не было. Тут я ощутил запахи.
У каждого дома свой запах. Не все люди обращают на это внимание — как-никак, обоняние — не самое сильное наше чувство. Мне же до настоящего момента казалось, что во время всех предыдущих визитов у меня был заложен нос. В мастерской пахло деревом и смолой. Красками и каменной пылью. Здесь, в просторном зале, потолок которого подпирали колонны, пахло чем-то терпким и сладким. Не то фруктами какими, не то ароматическими травами — трудно сказать.
Сверху, с лестницы по левую руку, доносились другие ароматы — цветочные. Оглянувшись несколько раз, я рискнул подняться наверх.
Совсем подниматься я не стал. Размеры оранжереи можно было представить уже по тому её фрагменту, что открывался снизу. И вновь ощущение неправдоподобности кольнуло глаза: как такое возможно? Как можно следить за всем этим, умудряясь одновременно появляться во внешнем мире? И это всё собрал и привёл в порядок человек, которому нет и двадцати пяти? Не могу поверить. Однако всё видел отчётливо — каждое растение чем-то напоминало скульптуры. Слегка незавершённое, слегка несовершенное, каждое по-своему интересное. Жаль, я не ботаник. У-Цзин, вероятно, здесь бы и поселился — есть у него известная страсть ко всему, что можно выращивать в горшках…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});