— Но ты меня удивляешь! — этот, довольно низкий недовольный шепот, похоже, все же принадлежал девице. — Чтобы «спокойно все обсудить», надо подниматься в такую даль!
— Что поделаешь, время такое, Милли, — примирительно заметил Забини; он говорил в полный голос.
— Ты отдал записку? — зашипел тем временем Малфой, и шаги слизеринцев затихли совсем рядом. Рон бросил торжествующий взгляд на Гермиону. Сомнений не оставалось — анонимка была делом рук слизеринцев.
— Да, сунул в сумку, как договаривались, — отозвался то ли Крэбб, то ли Гойл.
— Только я бы особо не рассчитывала, — подала голос Пэнси Паркинсон, в то время как кто-то, скорее всего — Малфой, снова зашаркал по коридору. — Чем больше человек о себе воображает, тем он на поверку тупее.
— Ну-ну, будем надеяться, у Грэнжер хватит ума, — хмыкнула Булстроуд, ранее выразившая недовольство высоким подъемом.
— В чем дело? — резко спросил Забини.
— Не открывается, — констатировал Малфой. — Значит, там уже кто-то есть. И я почти уверен, что это Поттер.
В течение нескольких секунд по обе стороны разделяющей их стены висела напряженная тишина. Вскоре она была прервана не очень приятными выражениями, коими слизеринцы аттестовали Гарри.
— Что будем делать? — спросила Пэнси.
— Идем обратно, — без раздумий решил Драко, и Миллисента застонала. — Да, а что ты хочешь? С Поттером пообщаться? — обратился он, по всей видимости, к недовольной. — Соскучилась по этому придурку?
— Вот еще! — фыркнула Миллисента.
Слизеринцы зашагали обратно.
— Слушай, а в коридоре, кроме нас, больше никого? — с опаской спросила Пэнси. — А то решат, что у нас появились тайны, и…
— Не волнуйся, все чисто, — не без самодовольства ответил Драко.
Компания в комнате переждала еще пару минут.
— Вот видишь, это они! — ткнул Гермионе Рон.
— Да, — согласилась она задумчиво, — но теперь я совсем не уверена… А записку все-таки надо сжечь.
Она потянула за листок, торчащий меж пальцев Рона, выдернула его и швырнула в костер.
Пару мгновений спустя Рон пришел в себя.
— Что ты наделала! — вскричал он. — Ведь нам нечего будет теперь предъявить Паркинсон.
Лицо Гермионы приняло каменное выражение.
— Прости! Я не знала, что ты так жаждешь выяснять отношения с Паркинсон…
— Тихо! — отрывисто приказал Гарри. Он вдруг кое о чем подумал. Когда слизеринцы уходили, он при всем желании не мог бы расслышать наверняка, что ушли все. Малфой вполне мог кивнуть кому-нибудь из дружков, и тот остался — ждать и сообщить, когда же Гарри с друзьями освободит Комнату необходимости. А еще гриффиндорец к тому, чтобы слизеринцы его подслушивали, относился совсем иначе, чем к противоположному явлению.
Гермиона, похоже, все поняла, а вот Рон поглядел на него обиженно. Гарри же подумал о том, что совсем нелишне в следующий раз заказать такое помещение, где не только слышно все, что снаружи, но недоступно то, что внутри.
По пути в башню Рон и Гермиона препирались относительно того, как им теперь повести себя со слизеринцами. Сделать вид, что ничего не случилось, как предлагала Гермиона, было, пожалуй, самым разумным.
Рон же выразил мнение, куда более совпадающее с мнением Гарри.
— А я бы заставил их съесть эту бредятину! — сказал он. — Будут они еще нас запугивать! Нет, ты подумай, а если они начнут постоянно совать в сумку Гарри всякие бумажки! Пожалуй, это нам урок, надо следить за своими вещами. Повезло еще, что не подложили что-нибудь похуже.
В ту ночь Гарри спал и как будто бы не спал. Ощущение были настолько странными, что, едва придя в себя, он первым делом тщательно убедился в том, что он — Гарри Поттер, находится в своей комнате в башне «Гриффиндора» и вокруг, стоит надеть очки, все видно так же четко, как всегда. Собравшись с мыслями, юноша потянулся за сигнальным зеркалом.
В некотором смысле ему повезло: на связь вышел сам экс-профессор Хмури, правда, разбуженный и жутко злой — или Гарри просто отвык от его внешности. Впрочем, сообщение заинтересовало его.
— Судя по тому, что я чувствовал, Волдеморт снова провел ритуал. С его помощью он вызвал какую-то неконтролируемую силу, — на ходу пытаясь понятнее сформулировать свои ощущения, сказал Гарри.
— Значит, ритуал? А что он делал? — потребовал Хмури.
— Я не знаю. Я ведь ничего не видел. Я был у него в сознании и вообще мало что разобрал, — ответил Гарри, искренне сожалея, что это так. — А он, как будто бы, не пользовался даже словами.
— Это темная сила, — словно сам себе задумчиво сказал Хмури.
— Да, наверное. И очень мощная, это точно, — все еще волнуясь, добавил Гарри.
— Ладно, проверим, что у них там за последние часы происходило, — проворчал Хмури и отключился, не поблагодарив.
К этой манере Гарри никак не мог привыкнуть. Возможно, ему просто хотелось быть в курсе всего, чем занимается Орден, из-за того, что он не так был в нем уверен, ведь «кто знает, что они о себе вообразили без контроля Дамблдора», — считал он.
— Это просто невыносимо, — пожаловался он Рону, пересказав свой последний выход на связь.
Однако Рон даже не обратил внимания на его раздражение. Глаза лучшего друга светились опасливым любопытством.
— Слушай, а вдруг ты все это почувствовал из-за записки? — подумал он вслух.
Но Гарри с пренебрежением отверг такое предположение. Возможно, что Волдеморт приказал слизеринцам подсунуть ему странное послание из соображений, связанных с его новыми делами, но сама по себе записка никак не могла повлиять на видения гриффиндорца.
Должно быть, гнев его был услышан. Вскоре Орден проявил свою лояльность, показав, что готов делиться информацией.
— Лорд действительно объявил своим приближенным, что призвал могущественную силу. Но никто из них даже отдаленно не представляет, о чем он говорил, — вот что узнал Гарри в тот же день.
— А может быть такое, что он лжет? — спросила Гермиона.
Гарри помотал головой; по характеру связи он сам чувствовал, что нет.
— Вряд ли, — подтвердил мнение Гарри Кингсли Шеклбот. — Мы тоже засекли странные сигналы. Даже в маггловских новостях о них сообщали.
— Значит, я ничем не помог? — удрученно спросил Гарри.
— Наоборот, что ты! — запротестовал Кингсли. — Теперь мы знаем, что это его работа, и будем начеку. В любом случае, держи связь на случай, если появятся новые сигналы.
Его заверения ничуть не прибавили Гарри оптимизма, или ему так показалось после того, как он ознакомился с содержанием очередного номера «Пророка».
— Не понимаю, какой смысл им нападать на маггловский морг? Просто потому, что это мерзко? — брякнул Денис Криви.