Читать интересную книгу Вторая мировая война. Ад на земле - Макс Хейстингс

Непродуманное решение было принято благодаря личному вмешательству первого лорда Адмиралтейства адмирала Дадли Паунда. Паунд и без того не пользовался уважением коллег, и здоровье его угасало. Странно, что он не был уволен, но Черчилль относился к этому офицеру с сочувствием и позволил ему сохранить свой пост до октября 1943 г., почти до самой смерти. Член правительства Филип Ноэль-Бейкер был отряжен в Глазго на встречу со спасшимися. Они собрались в зале Святого Андрея, и министр обратился к ним со словами: «Мы знаем, в какую цену обошелся нам этот конвой. Но хочу вас заверить: он стоит этой цены». Озлобленные моряки ответили ему возмущенными воплями. Правительство скрыло нелицеприятный эпизод под покровом цензуры, запретив публикацию очевидца – журналиста Годфри Уинна, плывшего с этим конвоем. Только после войны чудовищная ошибка Адмиралтейства стала известна широкой общественности.

PQ18 не снаряжали вплоть до сентября 1942 г. Этот конвой потерял 13 судов из сорока, причем десять – в результате воздушных налетов. К тому времени и военные моряки, и моряки торгового флота разделяли мнение об арктическом маршруте как о самом страшном месте несения службы. На вопрос Уинна о том, как погиб Bramble, на котором он плыл в составе PQ17, коммандер Роберт Шербрук, оправлявшийся от тяжелых ран, полученных в одной из схваток, ответил: «Внезапная вспышка на горизонте, и больше ничего». Так погибало множество кораблей. Моряк описывал встречу с уцелевшими с крейсера Edinburgh: «Грустные и какие-то нервные парни»18. Для многих участие в конвое оборачивалось психологической травмой.

Зимой 1942 г. Адмиралтейство приняло очередное безответственное решение: отправить в Россию несколько торговых судов без эскорта, набрав на них экипаж добровольцев за денежную награду – по 100 фунтов офицерам и по 50 матросам. Из 13 кораблей-одиночек до гавани добралось пять. Одно судно выбросилось на берег Шпицбергена, и моряки продержались несколько недель почти без пищи, большая их часть умерла от гангрены, вызванной обморожением, а уцелевших подобрал наткнувшийся на них лыжный патруль норвежцев. На другом судне, Empire Archer, взбунтовались кочегары, набранные из худшей тюрьмы Шотландии – «Барлинни»: они дорвались до рома, который должны были доставить в Архангельск. Двое матросов погибли, прежде чем удалось восстановить дисциплину.

Даже те, кто добирался до России, особой радости не чувствовали. «Жуткое дело – входить в Кольский залив, – писал один моряк. – Стоял декабрь, было темно. Клочья густого тумана, черная вода, белый, присыпанный снегом лед. Голые скалы по обе стороны залива казались неприветливыми, глухую тишину нарушал только заунывный вой туманных сирен на разной ноте. Я подумал: если бы ад замерз, таким было бы его преддверие»19. В Мурманске они постоянно подвергались налетам люфтваффе. Бомба упала в бункер грузового судна Dover Hill и осталась лежать, не разорвавшись, под шестиметровым слоем угля. Капитан и матросы трудились двое суток напролет, вычерпывая уголь ведрами, прежде чем смогли с бесконечными предосторожностями вытащить бомбу на палубу и обезвредить. Русское гостеприимство было столь же холодным, как и русская зима: никакой заботы о чужаках. Многие британские моряки являлись, заведомо настроенные на дружбу с товарищами по оружию, но теплые чувства быстро испарялись от такого приема. Еще более возмущались американские матросы, не получавшие привычных для них удобств. Морякам не оставляли иллюзий, будто Советский Союз благодарен за помощь. Один русский уже после войны сказал: «Богу ведомо, мы уплатили сполна жизнями советских граждан»20. И это правда.

В середине года ход Арктической кампании преломился. Дурная погода и постоянное присутствие врага, особенно подводных лодок, оснащенных торпедами с акустической системой наведения, гарантировали, что служба в арктическом конвое всегда будет трудной и страшной, но все же потери заметно уменьшились. В 1943 г. Королевский флот наконец-то смог включить в состав эскорта авианосцы, а также мощные средства противовоздушной обороны и защиты от подводных лодок. Немцы, теснимые и в России, и в Средиземноморье, вынуждены были увести из Норвегии значительную часть своего воздушного и подводного флота. Гитлер не желал санкционировать полномасштабную атаку крупных судов на конвой, но Scharnhorst неблагоразумно предпринял такую попытку в декабре 1943 г. и был потоплен у мыса Нордкап британским флотом во главе с линкором Duke of York.

Американцы начали доставлять большие объемы грузов другими путями: половина американских поставок за время войны попала в Россию через порты на Тихом океане, четверть – через Иран и только четверть (4,3 млн тонн) – через Архангельск и Мурманск. Человеческие потери конвоев PQ были, конечно, невелики по сравнению с другими фронтами: всего затонуло 18 боевых кораблей и 87 торговых, в арктических конвоях с 1941 по 1945 г. погибло 1944 моряка военного флота и 829 моряков торгового флота. Германия в попытках перехватить конвой потеряла линкор, три эсминца, 32 подводные лодки и неподсчитанное количество самолетов. Учитывая, что в 1942 г. немцы располагали всеми возможностями, чтобы установить полное стратегическое господство в Арктике, удивительно не то, как много кораблей они потопили, а как мало.

Королевский флот считал поставки в Россию одной из самых тягостных повинностей военного времени. К несчастью, профессионализм и отвага участников конвоев не могли стереть из памяти участь PQ17. Морской авиации не привелось отличиться на севере – отчасти виной тому было отсутствие хороших самолетов. В командовании флотом иным лицам недоставало ума и дальновидности, которые соответствовали бы храбрости и опыту их подчиненных. Эти адмиралы не желали понимать того, на чем всегда настаивали Черчилль и Рузвельт: помощь будет направляться в Россию любой ценой. Пусть в 1941–1942 гг. эти поставки имели скорее символический характер и не могли существенно повлиять на исход сражений на Восточном фронте, они свидетельствовали о безусловной преданности западных союзников своим обязательствам – бороться до окончательного уничтожения фашизма.

3. Трагедия Pedestal

С 1940 по 1943 г. одним из самых кровопролитных для Королевского флота полей сражений было Средиземноморье. Английские субмарины, базировавшиеся на Мальте, когда позволяли погодные условия, небезуспешно атаковали маршруты поставок стран оси в Северную Африку. Надводные эскадры учились противостоять итальянскому флоту, подводным лодкам и люфтваффе. Адмирал Эндрю Каннингем нанес итальянцам серьезный ущерб, атаковав в ноябре 1940 г. с авианосцев Таранто, а также в морском сражении у мыса Матапан 28–29 марта 1941 г. Но для крупных кораблей каждый выход в охраняемые врагом воды был опасной авантюрой, чреватой печальными последствиями. Авианосец Illustrious в январе 1941 г. был сильно поврежден немецкой бомбардировкой. 25 ноября того же года линкор Barham взорвался при попадании торпеды с немецкой подлодки, и мало кому из экипажа удалось спастись. Линкоры Queen Elizabeth и Valiant пролежали семь месяцев на дне александрийской гавани, пав 19 декабря жертвой атаки самоотверженных итальянских ныряльщиков, которые собственноручно крепили мины к корпусу кораблей. Королевский флот, потеряв таким образом за месяц пять крупных судов, вынужден был временно уступить господство в центральном Средиземноморье флоту оси. Убыль английских крейсеров и эсминцев продолжалась – их торпедировали, бомбили, они натыкались на мины. Трудно дались Королевскому флоту те несколько месяцев 1941 г., когда он удерживал морской путь, связывавший метрополию с осажденным Тобруком, пусть это имело скорее символическое, чем стратегическое значение.

Стратегически же было ясно, что Королевский флот не сможет чувствовать себя в безопасности в Средиземноморье, пока английская армия не обеспечит полный контроль североафриканского побережья, чтобы там можно было обустроить военные аэродромы. В 1942 г. положение британского флота ухудшилось в связи с тем, что немцы перебросили в Средиземноморье подкрепление, в основном состоявшее из подводных лодок. Однако Уинстон Черчилль упорно продолжал эту кампанию, исходя из уже известного нам принципа: нужно использовать любую возможность для контакта с противником, тем более что сухопутной армии пока мало что удавалось достичь. Мальта, легко доступная для взлетавших с сицилийских баз самолетов оси, почти три года напролет подвергалась бомбардировкам. За март – апрель 1942 г. на маленький остров обрушилось вдвое больше бомб, чем на Лондон за весь блиц, население голодало, постоянно находившийся там подводный флот пришлось перебазировать. Таким образом, первоочередной задачей Королевского флота стала поддержка Мальты, и каждый корабль с драгоценным грузом следовало привести в ее порт вопреки всем атакам с воздуха, на воде и из-под воды. Любому конвою требовались сопровождение боевых кораблей, в том числе линкоров на случай, если в открытое море выдвинутся основные суда итальянского флота, авианосцы для прикрытия от атак с воздуха, а также эскорт из крейсеров и эсминцев. Каждый такой прорыв превращался в эпическое сражение. Самое знаменитое (или же самое бесславное) произошло в августе 1942 г., когда недостаток топлива, самолетов и продуктов превзошли меры человеческого терпения. В помощь осажденному острову была затеяна операция Pedestal.