у Кислого аппарат был реально чистый – он его точно купил в магазине новым… Я даже знаю, где и когда. Так что ты попал по полной, наставив на нем своих отпечатков. Тебе его положили в тумбочку, без «симки».
Вот черт! Да, телефоном они грамотно все разыграли… Немного интуитивно и с долей импровизации, но грамотно. Явно не Курочкинские мозги тут были задействованы. Так что же выходит, я на самом деле попал?
– Могу вам сказать вот что, – заговорила Эльвира с легкой улыбкой. – Бюро «Аскольд» принадлежит мне. Центр «Серватис» – тоже. Есть еще кое-что, но это уже не так существенно.
Я молчал. Таня – тоже. С одной стороны, мне хотелось задать Эльвире несколько вопросов, но не при всех. Мне было довольно противно и, признаюсь – немного страшно. Я спросил только:
– А Гуцул знает, что его банда тоже принадлежит тебе?
Конечно, я не такой тонкий специалист, чтобы создавать психовирусы из воздуха. Но заметил, что Эльвира слегка переменилась в лице, а это означало, что я тоже умею оперировать вербальными ловушками… Ты прекратила пить коньяк по утрам, фрекен Бок?
Проигнорировав мой вопрос, Эльвира продолжила:
– Я предлагаю нам всем объединиться. Вы уже, надо полагать, знаете, с чем именно мы имеем дело. Знаете, что искал мой бывший муж и ваш дальний родственник (Эльвира посмотрела на нас с Таней). Я присутствовала при его исследованиях, знаю, как он был потрясен, когда обнаружил след этого сокровища буквально под нашими ногами. Теперь я почти уверена, что он знает, где оно спрятано. Наша задача, в сущности, сводится к тому, чтобы найти Геннадия и убедить его присоединиться к нам. Потому что он на самом деле не знает, что делать. Это настолько слабый и неприспособленный к жизни человек, что любые его активные действия приводят только к неприятностям. Для него самого в первую очередь.
– Лох, короче, – подал голос Курач. Эльвира гневно взглянула на него и продолжила:
– Единственное, что нам надо сделать – это добраться до Геннадия раньше американцев. За ними стоит какая-то серьезная организация, «научное общество» – всего лишь вывеска.
– Я предлагал ведь… сама знаешь что, – сказал опять Иван. – А ты что сказала? Правильно, «отказать».
– Помолчи, пожалуйста, – поморщилась Эльвира. – Нельзя их трогать. Тем более я так толком и не узнала, кто они на самом деле.
– Они – последователи нацистов, – заявил вдруг Монин. – А именно – ордена эсэсовцев. Они даже не скрывают своей символики, добавили даже еще одну руническую букву к своему логотипу, если так можно выразиться. Следовательно – это люди опасные, за ними действительно стоят серьезные силы, и тут лучше действовать осторожно.
Я глянул на Аркадия, который за свою внешность в фашистской Германии уж точно поплатился бы как минимум длинным носом. Тоже та еще личность этот председатель комиссии во имя Иисуса. Во что ты опять влезаешь, Маскаев?
– А ты, Андрей, шел в верном направлении, – сказал Монин. – Ты и сейчас близок к нему. И твой вопрос про библейские камни меня удивил… Но я лучше тебя знаю Писание, и потому лучше понимаю, о чем идет речь.
– Третий отрезок пути?
– Именно.
– И как растолковать третьи строчки?
– Непросто! – усмехнулся Монин. – Тот, кто составлял этот код, неслабого ума мужик был!
– А почему сразу мужик? – чуть ли не хором спросили Эльвира и Татьяна. Они взглянули друг на друга и едва заметно улыбнулись – невесело так. В другой обстановке, при других обстоятельствах это наверняка вызвало бы смех.
Никто больше и не подумал смеяться. Отвечать на риторический вопрос – тоже.
– Читаем строчку, – продолжил Монин. – «Сомножь предпоследнего ряда звериного мира камней». Какие камни у нас по Книге Исхода?
– Яхонт, агат и аметист, – сказал я, вспомнив наш недавний разговор. – Как их сомножить? И какие из них – звериные? Дальше об этом где-то сказано?
– В Библии нет ответа на твой вопрос… Он здесь. – И Монин достал из прикроватной тумбочки какую-то книгу, показал мне обложку.
– «Мидраш Бемидбар Рабба», – прочел я вслух. – С ума сойти, что это еще такое? Один из протоколов сионских мудрецов?
– Почти угадал… В этой книге есть то, чего не хватает для нахождения нужного нам числа. – Аркадий нашел нужную страницу и начал читать: «У каждого князя был свой отличительный знак; у каждого было знамя, и все знамена были разного цвета, соответственно цвету камней на нагруднике Аарона.
Камнем Реувена был рубин, и знамя его было красным; и вышиты на нем были мандрагоры.
Камнем Шимона был топаз, и знамя его было зеленым; город Шхем был вышит на нем.
Камнем Леви был изумруд, и знамя его было на треть белым, на треть черным и на треть красным; вышиты на нем были Урим и Тумим.
Камень Йехуды – карбункул, и цвет знамени его – цвет небес; вышит на нем лев.
Камень Иссахара – сапфир, и знамя его черно как сурьма, вышиты на нем солнце и луна…
Камень Зевулуна – алмаз, цвет его знамени белый, корабль вышит на нем…
Камень Дана – яхонт, цвет его знамени подобен сапфиру, вышита же на нем змея…
Камень Гада – агат, и цвет его знамени ни бел и не черен, но белый и черный вместе; вышит на нем стан воинский…
Камень Нафтали – аметист, и знамя его как светлое вино неглубокого красного цвета; вышита на нем серна…
Камень Ашера – хризолит, знамя его цветом как драгоценный камень, коим украшают себя женщины; вышито на нем древо масличное…
Камень Йосефа – оникс, знамя его черного цвета; вышит на нем для обоих князей, Эфраима и Менаше, знак Египта… На знамени Эфраима – телец… на знамени Менаше буйвол…
Камень Биньямина – яспис, и цвет его знамени был сочетанием двенадцати цветов; вышит на нем был волк…
– Я понял! – сказал я. – Из всей этой кунсткамеры надо выбрать только животных… И соответствующие им номера.
– Верно. И перемножить их! – произнесла Татьяна. – Это каких именно?
Аркадий протянул мне книгу, и я пробежал список:
– Это что у нас тогда получается?.. Животных у нас не так много. Лев – номер четыре – карбункул, змея – номер семь – яхонт, серна – девять – аметист, бык – одиннадцать – оникс и волк – двенадцать – яспис… В третьем ряду два знака животных: змея и серна. Семь и девять. Шестьдесят три… Умножаем на тридцать… Получаем…
– Тысячу восемьсот девяносто, – сказала Таня. – Немало!
– В какую только сторону?
– Против бега коня томского, – сказала Эльвира. – На гербе Томска изображена бегущая лошадь. И бежит она в левую