Читать интересную книгу Крушение антисоветского подполья в СССР. Том 2 - Давид Голинков

Подсудимые на суде пытались оправдаться ссылкой на древний удмуртский обычай о пряслах, за неисправность которых якобы и назначена была порка.

— Озьмы гурт выраз (так велело общество), — говорили подсудимые.

Но Вотский областной суд, разбиравший это дело, записал в своем приговоре — не «озьмы гурт выраз», а «озьмы кулак выраз» (так кулак велел).

Выяснилось, что только у трех из всех избитых крестьян изгороди не были исправны. Так называемый «обычай» был лишь ширмой, за которой скрывалась кулацкая расправа над бедняками.

В Лудорвае, как и до революции, в первые годы Советской власти господствовали кулаки. Около пятидесяти лет здесь не проводился передел земли, и дореволюционный, выгодный зажиточным порядок крестьянского землепользования сохранялся все время в силе. Кулаки владели большими и лучшими участками земли в деревне, всячески охраняли эти привилегии и жестоко подавляли недовольство бедноты.

В 1918 г., при колчаковщине, лудорвайские кулаки расстреляли председателя сельского комитета бедноты и его 12-летнего сына. В 1919 г. они замучили (отрезали уши и переломали ноги), а потом расстреляли председателя сельского Совета Константина Соколова. В 1921–1922 гг., во время голода, здесь убили трех коммунистов, которые выявляли излишки хлеба и картофеля у кулаков, чтобы помочь умирающим от голода беднякам.

Разбогатевшие за годы новой экономической политики лудорвайские кулаки закабаляли бедняков и, при попустительстве районных властей, не замечавших кулацких происков, захватили руководство во всех сельских организациях.

В последнее время, однако, в глухую, отсталую удмуртскую деревню все чаще проникали советские идеи, и бедняки, чутко отзываясь на них, выражали недовольство кулацким верховодством. В 1924 г. бедняки потребовали передела земли. Когда в 1925 г. в деревню прибыл землемер для землеустройства, кулаки с топорами вышли на межи, сорвали его работу. Сорвали они в 1928 г. и выдел земли организованному группой бедняков «Ново-крестьянскому поселковому товариществу».

Кулаки вели борьбу против постановления Советского правительства о самообложении крестьянских хозяйств, против классового обложения сельхозналогом (в Лудорвае бедняцко-середняцкие хозяйства были переобложены, а кулацкие — недообложены). Особенно они противодействовали хлебозаготовкам. Лудорвайская порка и возникла в связи с хлебозаготовками.

За несколько дней до событий по инициативе учителя Шутова и деревенского активиста из бедняков Ульяна Маратканова в школе состоялось собрание бедняков. Они сошлись ночью, тайно, так как боялись, как бы кулаки не узнали, кто именно присутствовал на собрании, где обсуждался вопрос о выполнении плана хлебосдачи. Бедняки на собрании указали, у кого из кулаков имеются излишки хлеба и сколько каждый из них может сдать государству. 24 июня кулаков Бегишева, Тычкина, Мемятова. Михайлова и Сергеева обязали сдать 10 тоны хлеба государству. 26 июня они приступили к сдаче хлеба. И в тот же день началась порка бедноты. Бегишев, Тычкин, Сергеев, Мемятов и Михайлов были зачинщиками. Они руководили созванным сходом и всем происходящим на нем. Если кого-либо из бедняков били недостаточно жестоко, член сельского Совета кулак Николай Сергеев показывал личным примером, как нужно бить, а вдохновители избиения, кулаки Еремей Бегишев и Трофим Мемятов, выкрикивали:

— Всыпь ему за обложение!

— Не забудь за товарищество!

— Пусть помнит, как наш хлеб заготовлять!

Кулак Тычкин отвез на сдаточный пункт хлеб в количестве, назначенном бедняками, и на обратном пути на том же возу привез прутья для порки бедняков.

Руководители порки послали сельских исполнителей за активистом Ульяном Мараткановым, участвовавшим ранее в собрании бедноты. Тот спрятался в крапиве. На следующий день, 27 июня, Маратканова выволокли из крапивы, жестоко выпороли «на сходе» и под угрозой вторичной порки заставили принести прутья для избиения других бедняков.

Зачинщики порки не забыли выпороть и Алексея Соколова — сына расстрелянного кулаками в 1919 г. председателя сельского Совета.

Активные участники порки крестьян в декабре 1928 г. были строго наказаны по приговору Вотского областного суда.

4 июля 1929 г. в селении Милонфан Лебединской волости (неподалеку от г. Фрунзе), в Киргизии, был созван сход дехкан (крестьян) у главного арыка. Обсуждался вопрос о якобы плохом ремонте арыка. На сход были принудительно доставлены местный советский активист Боллод, член сельского Совета Метило и еще несколько бедняков. Всех приведенных тут же на сходе публично выпороли кнутом, а затем бросили в арык, наполненный водой до 1,5 метра глубины.

Потерпевший Боллод, с трудом выбравшийся из арыка, вскоре явился в г. Фрунзе к прокурору и рассказал о происшедшем. Началось расследование, а затем состоялся суд над виновниками этого преступления.

Судебный процесс в Главном суде Киргизии вскрыл, что зачинщиком порки являлся местный богатей Желяз Вудунян и его сообщники-кулаки, которые таким путем пытались сохранить господствующее положение в селении и дореволюционные способы эксплуатации бедняков. Желяз Вудунян до революции был управляющим, а затем и компаньоном богатого бая Сусуза Матинью, владевшего многими торговыми предприятиями в Пишпеке (ныне г. Фрунзе). После революции, лишившей Матинью и Вудуняна их владений, они занимались в Пишпеке спекуляцией, особенно расцветшей в годы нэпа. В конце концов их проделки были раскрыты, «предприятия» закрыты, и в 1928 г. Вудунян переселился в селение Милонфан. Предприимчивый делец организовал здесь сельскохозяйственную лжеартель, в которую входили его родственники и друзья, и пышно назвал ее «Красная нива». Постепенно, не занимая никаких официальных постов, будучи лишь заместителем муллы, Вудунян «завоевал» высокое положение в селении. Он даже содержал за свой счет председателя и секретаря сельского Совета. В найденных при расследовании документах были обнаружены регулярные записи Вудуняна о том, что он выплачивал «в дополнение к зарплате» этим должностным лицам «дотации», равные размерам получаемой ими зарплаты от государства. Таким образом, Вудунян получил возможность влиять и на сельский Совет.

Советские законы уничтожили существовавшую до революции эксплуатацию бедноты богатеями, владевшими источниками искусственного орошения полей, водоснабжением. Советская власть передала это дело в ведение специальных должностных лиц. Однако местные богатеи «по обычаю» не выпускали из своих рук этого важнейшего жизненного производственного нерва местного крестьянского хозяйства. Он был для них источником наживы. В это-то дело и включился Желяз Вудунян. Опираясь на феодальный «обычай», при поддержке кулаков селения Вудунян захватил в свои руки ремонт арыков. Он по старым дореволюционным порядкам «облагал» население поборами за «уборку и ремонт арыка». Собранные деньги поступали непосредственно к нему, он нанимал рабочих, привлекал население к бесплатной работе и т. п. Никакой отчетности в израсходовании денег он не вел и основную часть средств присваивал. Кроме «налога» Вудунян брал с лиц, которые отказывались его платить, еще и «штрафы». Особенно тяжелой эксплуатации подвергались бедняки-дунгане, недавно переселившиеся в Милонфан. Советское правительство освободило их от всех налогов, а Вудунян взыскивал с них незаконные поборы.

Весною 1929 г. бедняк-дунганин Боллод выступил против незаконных поборов на очистку арыка. Его поддержали бедняки, и было принято решение производить эти работы самим водопользователям без оплаты «сборов». Эта мера опрокидывала систему эксплуатации бедноты на водоснабжении, которая была выработана феодально-байскими элементами.

И тогда Вудунян объявил, что те дворы, которые не уплатят установленный им «сбор», воды не получат. И эту угрозу он осуществлял. Мало того, он стал налагать и «штрафы» на тех бедняков, которые самостоятельно производили очистку арыка без оплаты «сборов». Мотивировал он наложение «штрафов» якобы некачественностью их работы. «Штрафы» начислялись от 20 до 110 рублей со двора. В первую очередь такому «штрафу» подвергли Боллода, который был инициатором нового порядка ремонта арыка.

Наконец Вудунян и другие кулаки самовольно созвали сход, на котором и была учинена по феодально-байскому «обычаю» порка бедняков, не желавших платить незаконные поборы.

Главный суд Киргизии, рассматривавший это дело, в приговоре отметил: «Принимая во внимание… отношение Вудуняна к населению, и в частности к бедноте, и принимая во внимание, что избиты и брошены были в арык исключительно беднота, и притом же Боллод является активным общественником, а Метило — членом сельсовета, а также принимая во внимание, что штраф был наложен исключительно на бедняков… нельзя эти действия рассматривать как общеуголовное преступление… эти действия являются террористическим актом против бедняков и дунганской общественности».