Кремень понимающе улыбнулся.
— Тяжко в гостях — никакого тебе веселья.
— Это да, — вздохнула напарница. — Особенно когда всё настолько... публично.
Сотрудники Комитета Безопасности обменялись понимающими взглядами. Для их работы огласка входила в список самого паршивого, что только можно себе вообразить. Но какое же покушение на Княгиню Предгорья — без огласки-то?
— Ты прочёл отчёт по волку? — спросила она после недолгого молчания.
— Да, — Кремень поморщился. — Радости — полные сапоги, аж хлюпает.
— Ничего не видел, заклинание зачистки применил, поскольку случайно активировал один из боевых амулетов. Так правдоподобно, что всплакнуть тянет.
— Ну, последнее — бред пьяного демона, обожравшегося эманаций, — поморщился Кремень. — А вот в то, что серый коврик никого не видел, охотно верю, как-никак, его жизнь на кону. Либо у него есть серьёзные причины покрывать убийцу.
— Если так, это выяснится при сканировании, — зевнула фея, обнажая острые клычки. — Но я проверила: пары у него нет, главы рода достаточно далеко отсюда. Ради кого-либо иного волк так глупить не станет. Так что базово просто поверим, что он случайно оказался в том же месте. Заклятие действует примерно час, допустить можно. Княгиня случайно взяла куколку, волк случайно применил чары поблизости, лис случайно нашёл следы... многовато для совершенной случайности.
— У меня чувство, что кто-то подсказал лису, что и где искать, — кивнул каменный. — Но признание в этом из него не выбьешь. Их семейства тесно и нежно любят друг друга ещё со звериных войн, так что песец за шанс закопать кровника поглубже ухватился бы сразу. А вот остальное... редко, но порой Пряха выкидывает такое, что лишь диву даешься. Все, что в теории могло бы пойти не так, на практике и идёт не так.
Раока подняла на напарника мечтательный взгляд.
— И все же... думаешь, Медведи вовлечены?
Кремень хмыкнул — он пришёл ровно к тем же выводам.
— На первый взгляд кажется, — сказал он. — Но...
— Им незачем, — кивнула она. — Именно Тир с Аром сумели наладить отношения с Медведями. А значит...
— Наши, — ухмыльнулся каменный дракон. — Всегда надо начинать со своих — такая у нас чудная работа.
— Не пей больше демонского самогона, — вернула усмешку фея. — Он делает тебя философом и фаталистом.
— Я стал философом и фаталистом ещё когда ты гадила в пелёнки, — буркнул он, лёгким кивком головы предупреждая о приближающихся гостях. — Мне пришлось учить твоего шефа искусству шпионажа, между прочим. Думаешь, такое просто пережить без психологической травмы?
Раока расхохоталась.
— В общем, — сказала Фло, подойдя, — нам стоит навестить госпожу Беату Вортиф.
Кремень с сомнением покосился на нечисть, невесть как выбившуюся в пары Главы Медведей. Тут дракону оставалось только порадоваться, что это не его проблема, и посочувствовать тем, кому придётся с этим иметь дело.
За её спиной, в паре шагов, застыл заяц Чеба. Лицо его было бесстрастным, но у дракона возникло стойкое ощущение, что парень никак не может определиться: не то он охраняет пару приемного отца от убийц, не то остальных — от неё. А может, и вовсе сторожит, дабы не сбежала. И да, Кремень точно не хотел бы оказаться на его месте.
— Беату Вортиф, — повторила Раока с вежливым сомнением. — Мы о той своеобразной особе, что утверждала при беседе — мол, наш князь напал на её сына и собирается незаконно лишить несчастную женщину пристройки?
— Она самая.
Бровь Чебы дёрнулась.
— Я так понимаю, её сын мёртв?
— Разве что мертвецки пьян, — фыркнула Раока. — У бедняжки психологическая травма, которую он глушит в ближайшей пивной.
Все присутствующие понимающе переглянулись: если бы Князь Предгорья действительно напал на человека, от того не осталось бы даже пепла. А уж учитывая то, что мужчина не просто прикасался к паре дракона, но был её мужем...
Раока кашлянула.
— При всем уважении, — сказала она, — Мы ищем не там. Эту женщину, как и всех жителей Медвежьего Угла, проверяли на ментальное воздействие.
— Есть много идей получше? — поинтересовалась нечисть насмешливо. — Нет? Значит, прогуляетесь с нами, благо нам в любом случае нужны ваши представители для допроса.
Фейри послушно встала.
— Для протокола, — сказала она. — Давно не занималась такой ерундой. Не думаете же вы всерьёз, что эта особа напала на княгиню? Это смешно! Кто бы в здравом уме мог её нанять? А сама по себе... Да она похожа на злобную гору трясущегося дерьма! И с чего бы ей нападать? Не из-за пристройки же, в самом-то деле?
— Согласен, — отметил Чеба. — Нам ещё не хватало вникать в какие-то... бабьи разборки.
Фло с Кремнем обменялись понимающими взглядами.
Их спутники были крайне перспективными, умненькими, талантливыми ребятами. Но вот опыта общения с людьми им не хватало, как и опыта в расследованиях бытовых дел.
Раока выросла в Цветении, в культуре фейри, своеобразной и весьма напоминающей своим устройством строго иерархическую матриархальную колонию насекомых с маткой-Королевой во главе. В представлении фейри убить можно по приказу, ради власти или смеха, из скуки. Однако никому из фей не пришло бы в голову, что существо, демонстрирующее страх и глупость, может по своей воле напасть на вышестоящего. Тем более серьёзными им не казались имущественные споры, благо в своих холмах они могли соорудить себе хоромы буквально из воздуха — такова природа магии их родной земли.
Заяц Чеба рос среди Медведей, которые славились своей широтой души и отношением к семье, как к священному и неприкосновенному. Даже в рамках политических интриг эти оборотни почти никогда не нападали на родственников. Это был нонсенс. Что уж говорить, что имущественные споры в их Клане были крайней редкостью и отличались деликатностью?
И оба специализировались на политических делах. Разумеется, им сложно вообразить, ради чего порой разумные убивают себе подобных! А вот Кремень, с лёгкой руки Иса двадцать лет после Смуты руливший отделом по борьбе с преступностью в диаспорах, навидался такого, что хоть мемуары пиши. Ради чего только представители различных рас не вонзали ближнему своему кинжал в спину, вилку в глаз, палку в зад, нож для колки льда в ухо... и дальше по списку, да. А поводы бывали порой такие, что закачаешься. Начиная от более-менее способных логически уложиться у дракона в голове — деньги, ревность, зависть, азарт драки, интимные желания — и заканчивая безумно-идиотскими: «она мешала мне работать», «ему не понравился мой пирог», а также — дешёвая брошь, детская ссора из-за куклы, плохое настроение и одно Небо ведает, что ещё.