— Знакомься — мой племянник Саруда-хики, — с усмешкой сказал Сахемоти. — Юноша, для которого не существовало закрытых дверей, знаток небесных путей и перекрестков. Единственный из богов, кто исхитрился пробраться в Донную Страну после поражения Кирима. И вот ведь досада — защемил руку в раковине. За четыреста с лишним лет превратился в такое вот пугало, я его даже и не узнал сначала…
Нарост жалобно моргнул в ответ. Сахемоти подошел вплотную и силой разжал ему кулак. В живой розовой ладони лежала капля голубого огня — жемчужина.
— Посмотри на предмет, который он держит в руке, — сказал Сахемоти. — Не догадываешься, что это такое?
Херуки пристально посмотрел на жемчужину, и ему показалось, что внутри нее пульсирует холодное пламя.
— Помнишь мастера-резчика из Хиллы? — спросил Сахемоти. — Которому так приглянулась моя древняя маска, что он решил отравить нас во сне? Я решил припугнуть его и послал ему сон о драконе. Пусть он увидит вани своими глазами, думал я, ему будет полезно. Но потом он вырезал маску… совсем другого дракона.
— Я помню, — пробормотал Херуки. — «Белый дракон, игравший в волнах с огненным мячом…»
— Ничего себе игры! Он, — точнее, я, — не играл, а управлял штормом. С помощью этого самого «мяча». То есть, конечно, не мяча, а громовой жемчужины.
— Ты добрался до своего источника силы, верно?
— Мой источник — Тайхео, — сказал Сахемоти. — Я этого никогда и не скрывал. А жемчужина, попросту говоря, ключ к нему. С ее помощью я могу управлять океаном.
Оба бога уставились на мерцающее сокровище.
— Теперь ты понимаешь, почему я до последнего держал свои планы в тайне? Сестра-Солнце считает, что я хочу проникнуть в Небесную Заводь. Цукиеми — что я собираюсь вернуться в море. Анук, мой ближайший помощник, знает, что моя цель — освобождение Кирима, но не догадывается, какими средствами я собираюсь ее добиться. Когда империя потеряет власть над нашими островами, проклятие, лишившее нас имен, а вместе с ними и будущего, будет снято. Огненная жемчужина станет оружием возмездия!
— Подожди, — сказал Херуки. — Ты хорошо все обдумал? Жемчужина принадлежала богу-дракону. Но ты ведь больше не бог. Сможешь ли ты справиться с ней? И ты понимаешь, что сразу же себя выдашь?
— Я не собираюсь использовать жемчужину против Небесной Иерархии.
— Но тогда зачем она тебе?
Сахемоти опустил на лицо драконью маску.
— Давай закончим спектакль, и ты сам все увидишь.
— Благодарим тебя, славный Умуги, что соизволил пожаловать к нам. Ты оказал большую услугу нашему царству — спас жизнь князю-Черепахе. Вот мы и пригласили тебя, чтобы отблагодарить чем только сможем. Располагайся в моем дворце, как дома!
Громоподобный голос Царя-Дракона разносился над побережьем. Присмиревшие зрители безмолвно внимали, поедая глазами великолепное убранство тронного зала подводного дворца. «Царь-Дракон с многочисленной свитой встречает рыбака, умалившись и приняв человеческий облик, чтобы не напугать гостя до смерти», — написано в их свитках с подсказками. Страшно подумать, что будет, если Дракон явит свой истинный облик! Простолюдины, смотревшие представление с холмов, сочувствовали бедняге рыбаку — вот уж влип так влип! Живым бы отпустили — и то ладно!
Рыбак Умуги, видно, тоже так считал.
— Спасибо за приглашение! — пропищал он дрожащим голосом, сгибаясь до самой земли. — Никогда еще я не был в таком дивном дворце. Но мне бы домой вернуться. Матушка заждалась…
— Что ж, надо — возвращайся, — Царь-Дракон не стал удерживать рыбака силой. — Но прежде прими из рук моей дочери скромный дар…
И вот на сцене появилась долгожданная морская принцесса, дочь Царя-Дракона. Зрители, как один, замерли в восторге; некоторые открыли рот, а закрыть его так и забыли. Нежное юное лицо дочери Дракона словно было сотворено из живого голубоватого жемчуга. Оно дышало и утренней свежестью, и нерушимой вечностью. Черные, как морские глубины, волосы волной сбегали по спине до самых пяток. Мужчины и женщины теряли разум и немели, глядя на красавицу. Только несколько внимательных придворных дам отметили: «А платье-то у нее в точности, как у госпожи Касимы!»
Касима сама не заметила, как уснула. Ей снился сон: она смотрит представление о царе-драконе, рыбаке и морской царевне. Вдруг мастер Терновая Звезда снимает маску, подходит к ней и говорит, протягивая руку:
— Пойдем со мной!
— Куда?
— В ад, — ласково отвечает он. — В преисподнюю для предателей, где тебе и твоим родственникам самое место.
— Я пойду с тобой куда угодно, ты же знаешь, — отвечает она. — Сгореть в аду вместе с тобой — счастье для меня.
— В Стране Корней нет пламени. Только ледяная тьма и придонный ил до скончания времен. Самое место для потомков тех, кто отвернулся от своих богов. Но не бойся, ты в их число не попадешь. Я не убиваю тех, кто мне предан…
— Что это ты затеваешь? — дрогнувшим голосом спросил Херуки, снимая маску. — Что-то я не понял намека насчет родственников, которые отправятся в Страну Корней.
— Чего ж тут не понять? — ответил Сахемоти на древнекиримском. — Я сказал, что не стану использовать жемчужину против богов — но не говорил это про смертных. Клан Касима будет уничтожен. Его место займет другой, наши союзники Аозора. С ними уже все решено, они предупреждены и подготовлены. Когда в империи начнется смута, Кирим будет в надежных руках.
Они оба посмотрели на сияющую жемчужину.
— А я-то не верил, — медленно проговорил Херуки. — И Цукиеми, и Кагеру намекали мне на ритуал жертвоприношения, но я не думал, что ты хочешь погубить всех!
— Всех я губить не собираюсь, — возразил Сахемоти. — Только имперских чиновников, семейство Касима и их союзников.
— Да чем же они виноваты?! Если их предки и совершили предательство…
— Род — единое тело. Если преступление совершила рука, наказывают не руку, а ее обладателя. Всё давно решено, Херуки. Неужели ты хочешь до конца жизни оставаться изгнанником в собственной стране? Неужели не хочешь, чтобы все стало как прежде?
— Хочу, но не такой ценой!
— Прольются реки крови, Херуки. Это война, и начали ее не мы!
— Тут же тысячи людей!
— Ну, те, кто на холмах, должны уцелеть. Впрочем, какая разница! Мне нужны их жизни. Я потратил слишком много сил на все эти иллюзии, мне надо восстановить их. Смирись, Херуки. Это жертвоприношение во имя возрождения нашего мира.
Бог удачи схватился за голову.
— Жажда мести свела тебя с ума! Я не буду в этом участвовать. Теперь я понял, зачем нас свела судьба. Чтобы я тебя остановил.