им в тыл со стороны деревни. Дидов тем временем повел своих людей через хребет.
Вскоре на возвышенности крепости вспыхнул прожектор. Он распластал по всему хребту широкую полосу света, разыскивая отряд партизан.
Дидов перехитрил белых — он с отрядом спустился вниз по ущелью котлована и незаметно уходил от каменоломен. Не прошло и часа, как отряд прошел деревню Джаржава, лежавшую в трех верстах от Старого Карантина, потом налетел на хутор помещика Петренко, подкормился, запряг подводы, нагрузил их продуктами, захватил бочки с водой и направился быстрым ходом к Багеровским каменоломням.
На этом пути партизаны не встретили никаких препятствий, и только уже когда подошли к Багеровской железнодорожной станции, их обстрелял разъезд белогвардейцев. Отряд без потерь вошел в новое подземелье. Оно было большое, с высокими галереями, доходившими в некоторых местах до пяти-шести саженей в высоту и шириной в три-четыре сажени. У самых выходов скопилось много овечьего навоза — это во время большой жары помещичьи чабаны загоняли сюда, в прохладу, отары овец.
В подземелье было холодно и сыро. Партизаны повзводно расположились на соломе, которую припасли для них ранее пришедшие сюда разведчики.
Приготовили ужин. Выдали каждому бойцу по куску масла, взятого с хутора, овечьей брынзы, хлеба; затем принесли для каждого взвода только что освежеванных молоденьких барашков и выдали на двух человек бутылку вина из захваченного помещичьего обоза.
После мучительной осады и томительного ночного перехода все уснули как убитые.
3
Появление партизан сразу в четырех каменоломнях еще больше встревожило белое командование. Генерал Гагарин и только что присланный начальник крепости полковник Потемкин объявили Керчь и крепость на осадном положении. Населению не позволялось проводить собрания и увеселения, появляться на улицах группами. На Брянском заводе и в мастерских порта рабочим не разрешалось даже в обеденные перерывы собираться вместе более трех человек. За нарушение приказа — расстрел на месте.
Гагарин дал паническую телефонограмму штабу верховного командования в Екатеринодар и копию послал в Симферополь, в штаб командующего войсками Крыма. В телефонограмме говорилось:
«Положение в Керчи чрезвычайное. Неизвестно откуда появилось здесь много красных отрядов, засевших во всех каменоломнях, окружающих город Керчь и крепость. Отряды делают непрерывные вылазки из подземелья, налетают на учреждения и даже военные части. Появляются вечерами в городе, стреляют из-за угла в офицеров. Проникают в деревни и грабят помещиков. Совершают набеги на мобилизационные пункты, а также срывают мобилизацию. Если можете, перебросьте сводный полк Дикой кавалерийской дивизии, находящейся в Тамани… Через пролив переправить его займет всего два часа. Я вышлю для этого баржи. Старокарантинские каменоломни оцеплены нашими войсками, как я вам уже сообщал об этом, там идут все время ожесточенные бои…»
Генерал получил срочный ответ:
«Керчь. Комкрепости.
Командарм приказал спешно ликвидировать шайку в каменоломнях. Об исполнении донести.
За генерала полковник Коновалов».
В тот же час была послана другая телеграмма:
«Керчь, начальнику гарнизона.
Копия: Симферополь, генкварту из Джанкоя.
Командарм приказал принять все меры к уничтожению банд, скрывающихся в каменоломнях. Делается распоряжение о посылке двух полевых орудий».
Вечером генерал Гагарин получил дополнительное извещение, что в его распоряжение послано две сотни чеченцев кавказской Дикой кавалерийской дивизии, которые и останутся для формирования конного полка.
Это обрадовало Гагарина; у него уже было здесь столько же добровольцев татар, которых собрал Войданов.
Гагарин послал за Войдановым.
Напомаженный, с румяными щеками, стройный, в аксельбантах адъютант ввел Войданова в просторный кабинет Гагарина. Генерал встал из-за огромного письменного стола и, идя навстречу, расставил коротенькие руки, как бы желая заключить в свои объятия долгожданного гостя.
— Жажду вас видеть, Аркадий Аркадьевич!
— Приветствую! — солидно ответил Войданов и подал генералу свою большую волосатую руку.
— Чаю хотите? Быть может, желаете поужинать? Есть вино, которое вам понравится.
— Если можно, чаю с американскими сливками.
Гагарин распорядился.
— Вот видите, Аркадий Аркадьевич, что делается? — продолжал он.
— Да, вижу, — бросил эсер, садясь на диван. — Ну что поделаешь, идут, как бараны, за невеждами! — добавил он с ожесточением.
— Но факт ужасный! — загорячился Гагарин. — Получилось, что не мы их осадили в подземелье, а они осадили нас в городе! Возмутительно!
Войданов откинулся на спинку дивана и брезгливо сморщился.
— Надо похоронить их там, под землей… Естественная могила…
Гагарин прищурил свои мутноватые круглые глаза. Ему понравилась такая беспощадность эсера.
— Для этого надо много солдат. Меня сегодня уведомили, что посылают нам полевые орудия и две сотни чеченцев. Я хотел узнать у вас: как ваши татары? Скажите, и впрямь Абдулла Эмир уже имеет сотню бойцов?
— Что вы, Анатолий Андреевич! У него уже двести пятьдесят человек! Семьдесят пять бывших эскадронцев на днях прислало ему из Симферополя краевое правительство. И еще получит. У него скоро будет пятьсот–шестьсот конников.
— Превосходно! — воскликнул генерал. — Мы объединим их с чеченцами, и у нас будет чудесный отряд кавалерии! Эти дикие люди будут еще почище казаков Мултыха! Я вас очень прошу, вы завтра переговорите с Абдуллой Эмиром и приходите ко мне, окончательно договоримся обо всем. Не скупитесь, обещайте им самостоятельный Крым! Хе-хе-хе… Сейчас нужны солдаты, солдаты и солдаты! Красный фронт приближается… Сегодня наши войска оставили Каховку. Боже мой, что делается! — Гагарин сокрушенно развел свои короткие руки и зашагал по кабинету.
— Ляжем костьми, но Крыма большевикам не отдадим! — решительно заявил Войданов и заерзал на диване.
— Ах, эти англичане, как они неповоротливы! — стонал Гагарин. — Зачем они сняли отсюда эсминцы? Тут все дело портят французы… Такой момент, а они — на родину… Негодяи!
Войданов лизнул пересохшие губы и потянулся к стакану, тихонько поставленному на столике сбоку дивана. Он аппетитно глотнул чай и поднял глаза на генерала.
— А почему бы не взорвать каменоломни?
— Вы думаете?..
— Я бы приказал… Никакой пощады!
— В крепости у нас есть динамит и мелинит…
Гагарин быстро отпил маленькими глотками чай и потом подошел к карте, висевшей на стене. Ударил по карте кулаком.
— Решено. Будем взрывать!..
4
В ту ночь, когда пришел Дидов со своим отрядом в Багеровские каменоломни, сюда явился и комиссар Ковров. Ему хотелось получше узнать это подземелье, лежавшее у самого полотна железной дороги. Отсюда хорошо было мешать движению поездов, тормозить белым переброску войск и добывать для себя снаряжение и обмундирование.
Ковров с группой командиров всю ночь бродил по штольням с фонарями и факелами, рассматривал туннели и расспрашивал здешних каменорезов о толщине поверхностного слоя. Утром, еще до восхода солнца, он вышел из подземелья и пошел вдоль заходов. Здесь каменоломни лежали почти