— Ты из-за него сегодня на завтрак не пришла?
Феликса настороженно проследила, куда смотрела Эмбер. Пропустила вдох, сбиваясь с ровного дыхания.
Под навесом на арку опирался плечом Дейвил, рядом с ним Маккинни, очевидно ржет, хотя отсюда не слышно, но догадаться нетрудно. Шам с легкой улыбкой слушал его. С виду расслаблен и в хорошем настроении. Первое вполне возможно, а второе…
Он назвал ее пижаму "трахательной". Что это вообще значит в его представлении?
Она была сонная, забыла накинуть халат, и чуть не вышла из дверей его комнаты. Когда поняла, ринулась через ванну в свою, и не подумала, что ее пижама — блядская. По мнению Шама.
— Мы проспали, — ответила, погруженная в свои мысли, не задумываясь над смыслом сказанного.
— Мы? — Фанни накрутила кончик розовых волос на палец, с любопытством следя за подругой.
Черт.
Мысли заметались в голове, ударяясь о череп и вызывая неконтролируемую боль в висках.
— Я забыла завести будильник, и он, очевидно, тоже.
Появилось непреодолимое желание почесать затылок, чтобы скрыть свою неловкость. Удержалась. Этот жест вызвал бы больше вопросов.
Подруги скептически переглянулись.
— Перед нами можешь не стараться, — Эмбер издала "это-очевидно" вздох.
Феликса приложила ладонь ко лбу от нарастающего нервного напряжения.
Плохо. Очень плохо. Но они ведь подруги. Слишком хорошо ее знают. Глупо пытаться их обманывать.
— У вас… что-то вроде отношений?
Поразительно, как Фанни удается задавать любые вопросы с исключительно милым, но крайне хитрым выражением лица. Невольно задумываешься, что эта девушка не так проста, и лишь производит нужное ей впечатление. А ее вопросы… всегда в лоб, и часто без очевидного ответа.
"Точно знаю, что у нас фантастический секс, и рядом с ним я крепко сплю. Это входит в какой-то список критериев для определения?"
Ответ в стиле Шама звучал бы приблизительно как: "Мы трахаемся". Получается, трахательные отношения. Примерно как трахательная пижама, только отношения.
— У нас взаимовыгодное…
Сотрудничество?
Боже…
Соседство?
Звучит лучше, но все равно ужасно.
Подруги кивнули, избавляя от дальнейших объяснений.
Сглотнула, слушая собственное бешеное сердцебиение.
Сложно, когда задают вопросы, на которые не знаешь ответа. Не просто не знаешь, а не имеешь права отвечать, потому что он — ответ — зависит от другого человека. Нельзя говорить за двоих.
Неприятное покалывание в спине заставило обернуться. Феликса едва не свалилась со скамейки от необъяснимого испуга. В нескольких шагах застыл Корн. Стоял боком к ним и смотрел в пол, но она точно чувствовала на себе тяжелый взгляд, прежде чем повернуться.
Он подслушивал?
Нет, это было бы странно. Зачем ему слушать девчачьи разговоры?
Или ждал, чтобы подойти? Он ведь приходил утром. И напоролся на Шама.
Цепко осмотрела фигуру на предмет видимых повреждений. Вроде цел.
Удивительно.
В ревности Дейвила сомнений не осталось никаких. Особенно после его заявления, что Корн хочет ее… Просто хочет.
"Какой бред".
Фыркнула своим мыслям и помахала.
— Дани!
Он дернулся, будто его отвлекли от важного занятия, напряженно обернулся и растекся в улыбке.
— Феликса, как ты? Я заходил сегодня в башню старост. У тебя не очень-то дружелюбный сосед.
Фанни с Эмбер переглянулись, и тихо засмеялись.
Вот уж в чем Дейвила точно нельзя обвинять, так это в дружелюбии. Он и слова-то такого наверняка не знает.
— Ты хотел о занятии договориться, да?
Корн кивнул, сунув руки в карманы распахнутого пальто.
— Может завтра? Скажем… в три часа? В библиотеке.
Сегодня не очень хотелось сидеть с ним за учебниками. Хотя было довольно весело. И все же… нет. Не сегодня.
— Супер, спасибо! — его белозубая улыбка создана обезоруживать. — Так ты в порядке?
— Да, в полном, — улыбнулась в ответ.
— Ну, тогда до завтра. Увидимся!
Он махнул ей и девочкам, и, слегка ссутулившись, побрел через двор к навесу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Корн приходил в башню? — Эмбер подалась вперед, будто услышала что-то невероятное.
Феликса не удержалась, провела рукой по волосам.
— Я его не видела. С ним говорил Дейвил.
Фанни посмотрела туда, куда ушел Корн.
— Везунчик.
Что? Почему?
Эти вопросы отпечатались на ее лице. Подруга, пожав плечами, пояснила:
— Он чем-то занимается с тобой в библиотеке, приходит к тебе в башню, и все еще дышит.
Да что с вами со всеми…
— Я помогаю ему с чарами.
Заявила твердо, маскируя нарастающее раздражение.
Если и они заявят что-то о мотивах Корна, она точно разозлится.
— Такой себе аргумент, — Фанни снова пожала плечами, наматывая на палец волосы.
Откуда взялось стойкое ощущение, что все вокруг видят и знают больше, чем она?
За спиной расслышала четкое "дейвиловская шлюха".
Отлично. Это "звание" скоро за ней закрепится. Пока кто-нибудь не добавит к нему Корна.
Будет весело.
***
Все стянулись во внутренний двор. Майлзу тоже стало жизненно необходимо поторчать на ветру. Пусть не холодном, но не особо приятном.
Шам оперся плечом на арку, сунув руки в карманы брюк. Сразу выцепил Фоукс с подругами в центре двора.
Щека дернулась прежде, чем он осознал причину.
"Выперлась в одном свитере. Будет потом давиться соплями".
Майлз о чем-то рассказывал, а он не слышал. У него в голове устойчиво звучал вопрос: "Что за херня?"
С какого гребаного момента его сознание поломалось, и он злился, что Фоукс недостаточно тепло одета?
— Это совсем пиздец, да?
Озвучил вслух, прерывая Майлза.
Он понял, что вопрос никак не связан с его очередной историей. Он бы не был его другом, если бы без уточнений не догадался, о чем речь. Но Шам все равно бесцветно добавил:
— Отброс.
Маккинни перекатился с пятки на носок, тоже засовывая руки в карманы.
— Да. Но тебе по кайфу, ведь так?
Промолчал. А что говорить?
Нет, мне противно, поэтому она спит в моей постели?
— Слушай дядюшку Майлза: таким, как сегодня утром, я тебя не видел никогда.
— Каким? — приподнял брови, не понимая.
— Живым, Шам, — прямой взгляд друга вполне серьезен. — Ты знаешь, что малыш-Джеффри до сих пор вздрагивает при виде тебя?
Он посмотрел на стоящего в стороне Уоррингтона. В последнее время он довольно тихий, вообще не привлекал внимания.
— А знаешь, почему? Он говорит, ты с абсолютно безразличным лицом расхерачил голову Уайта. Я не видел, но представляю. Просто маска: без злости, без радости. Ничего, — он развел руками. — Нет, я-то знаю, что у тебя внутри все гораздо ярче, чем снаружи, но блять, Шам…
Взгляд Майлза метнулся в центр двора, к Фоукс.
— Ей как-то удается добавить жизни твоему похуистическому лицу. Ты, кстати, не замечаешь, но я скажу, я ведь хороший друг. Ты улыбаешься. И этим пугаешь людей. Потому что твоей улыбки всегда были достойны только я и Ди. И это обидно, знаешь ли. Это измена по улыбке!
"Маккинни, блять".
— Я завяжу твой язык в узел.
— Да-а, хорошей угрозой дружбу не испортишь, — протянул Майлз.
Он заржал, как обычно. Громко. Заразительно.
Усмехнулся, наблюдая за Фоукс. Она нервно поправила ворот свитера, выглядя растерянно-смущенной.
Девчачья болтовня.
— Они стали королем и королевой Дартмура, и Боже сохрани обидеть королеву.
— Маккинни, блять, — посмотрел на ржущего друга из-под полуприкрытых век.
Звучит забавно.
— Эту фразу как для меня писали. Но какого-то хуя я не король, — Майлз кивком указал в центр двора. — А возле королевы трется фаворит. Так часто бывает, когда никто не знает кто король.
— Все надеешься, что тебя начнут разбирать на цитаты?