Группировки, созданные на направлениях основных ударов обоих фронтов, должны были обеспечить быстрый прорыв оборонительной системы немцев, разгром их основных сил в районе Томаровка – Белгород, а также завершение маневра с целью рассечения на части всей белгородско-харьковской группировки противника. В связи с этим при средней ширине фронта дивизии 6 км (с учетом дивизий первого эшелона) на направлениях основных ударов дивизии получали для наступления участки шириной до 1,8–2,5 км, что обеспечивало глубокое эшелонирование; подвижные соединения ВорФ – 1-я и 5-я гвардейская танковые армии – были сосредоточены в полосе главного удара 5-й гв. А, что позволило создать на этом направлении плотность танкового насыщения до 70 танков на каждый километр фронта; при средней плотности насыщения артиллерией до 28 орудий на 1 км фронта, на направлении главного удара на участке Черкасское – Гостищево на 1 км фронта приходилось до 100 орудий, причем на направлениях главных ударов 5-й гвардейской и 53-й армий плотность артиллерийского насыщения достигала 230 стволов[652].
В исследовании ГШ Красной армии отмечено[653], что группировки войск, целесообразно созданные советским командованием для наступления на направлениях главного удара, позволили достичь такого превосходства сил над противником, которое гарантировало успешное осуществление планируемой операции. На направлении главного удара ВорФ, на 27-километровом участке Черкасское – Глушинский (исключительно) советские войска превосходили противника по живой силе в 10 раз, по артиллерии – в 6 раз, по минометам – в 6 раз, по танкам – в 6,5 раза (по другим данным[654], в полосе наступления 5-й гв. А советские войска имели превосходство над неприятелем по личному составу в 3–4 раза, а по артиллерии – более чем в 10 раз); на направлении главного удара СтепФ, на 11-километровом участке Глушинский – Вислое, войска фронта превосходили противника по живой силе в 18 раз, по артиллерии – в 10 раз, по танкам – в 7 раз; на направлении вспомогательного удара ВорФ, на 22-километровом участке Высокий (исключительно) – Солдатское (исключительно), было достигнуто превосходство над противником по живой силе в 3,6 раза, по артиллерии – в 4,8 раза, по танкам – в 5 раз.
Наряду с этим, согласно данным ГШ Красной армии[655], средняя плотность танкового и артиллерийского насыщения в полосе наступления ударной группировки ВорФ достигала 40 танков, 135 орудий и минометов на 1 км фронта, однако на направлении главного удара в полосе 5-й гв. А на 1 км приходилось в среднем от 70 до 87 танков, 230 орудий и минометов, а на 6-километровом участке прорыва – 178 танков и САУ. Таким образом, по оперативной плотности средств, сосредоточенных на участке прорыва 5-й гв. А ВорФ, советское командование достигло превосходства более чем в 16 раз по артиллерии и абсолютного порядкового преимущества по бронетехнике.
Вместе с тем боевой состав и оперативные возможности ВорФ, имевшего задачу охватить харьковскую группировку врага с запада и юго-запада, вследствие чего в полосе фронта ожидались сильные контрудары резервов противника, были значительно большими, чем у СтепФ. Поэтому в связи с отсутствием значительного усиления танковыми и механизированными соединениями в полосе наступления 53-й А СтепФ была создана более высокая оперативная плотность личного состава и артиллерии, чем на ВорФ. Здесь, на 7-километровом участке прорыва западнее Вислого, были развернуты семь стрелковых дивизий – в среднем по 6 тыс. человек на 1 км, сконцентрировано около 300 орудий и минометов и 43 танка на каждый километр фронта[656]. Таким образом, по оперативной плотности сил и средств, сосредоточенных на участке прорыва 53-й А СтепФ, советское командование достигло превосходства в 4–5 раз по личному составу, в 20 раз – по артиллерии, приблизительно в 11–14 раз – по бронетехнике. Кроме этого, по плану генерала Конева на участке прорыва СтепФ должно было действовать свыше 400 самолетов – 181 штурмовик и 240 истребителей[657].
При проведении всех подготовительных мероприятий особое значение приобретала скрытность подготовки наступления, поэтому вначале с замыслом операции был ознакомлен только высший командный состав. На ВорФ это было сделано 22 июля на совещании командующих армиями и членов военных советов армий в штабе фронта. Командующие корпусами были ознакомлены с боевой задачей 29 июля, командиры бригад и полков – 30 июля, командиры батальонов и рот – 1 августа, остальные офицеры, солдаты и сержанты – 2 августа, после выхода войск в исходные районы, то есть за сутки до начала наступления[658]. По воспоминаниям маршала бронетанковых войск Советского Союза Михаила Катукова[659], окончательный план наступательной операции был доведен до командного состава ВорФ на совещании, проходившем 1 августа на командном пункте 5-й гв. А с участием командующего фронтом генерала Ватутина и представителя Ставки Верховного главнокомандования маршала Жукова. Как отмечает генерал Алексей Жадов[660], Ватутин указал на особую роль 5-й гв. А, которая действовала на направлении главного удара фронта, имела наибольшее количество средств усиления и была ответственна за ввод в прорыв на 6-километровом участке подвижной группы в составе двух танковых армий. В связи с этим маршал Жуков решил в первый день операции оставаться на командном пункте 5-й гв. А для контроля за ходом наступления и оказания практической помощи армейскому и фронтовому командованию.
Глава 2. Начало операции «Полководец Румянцев» – прорыв и развитие успеха
2.1. Развитие обстановки 3 августа
В 8 часов утра 3 августа, после артиллерийской и авиационной подготовки, началось наступление Красной армии по плану операции «Полководец Румянцев». При организации наступления советское командование учло как оперативные, так и тактические особенности положения сторон, сложившиеся к тому времени на Белгородско-Харьковском направлении. Поэтому, в отличие от Орловской наступательной операции, армии Воронежского и Степного фронтов построили свои боевые порядки применительно к задаче прорыва неприятельской обороны, только что занятой отходящими вражескими войсками, которые были ослаблены в результате собственного наступления и не располагали на данном направлении крупными резервами в ближайшей оперативной глубине[661].
Соответственно, боевой порядок 5-й гв. А, имевшей задачу обеспечения ввода в прорыв танковых армий, состоял из одного эшелона, в который входили два стрелковых корпуса. В качестве резерва в распоряжении командующего армией на удалении 10 км от линии фронта находилась одна стрелковая дивизия (42-я гвардейская). Правофланговый 32-й гв. ск, наступавший на фронте около 9 км, развернул все три дивизии (13, 66 и 97-я гвардейские стрелковые дивизии) в одном эшелоне, так что на каждую дивизию в среднем приходилось около 3 км. Левофланговый 33-й гв. ск, действовавший на участке около 7 км, построил боевой порядок в два эшелона, развернув в первом эшелоне две (6-я и 95-я гвардейские), а во втором оставив одну дивизию (9-я гвардейская), поэтому каждая из дивизий первого эшелона атаковала на фронте около 3,5 км.
Второй эшелон 33-го гв. ск и резервная стрелковая дивизия предназначались для усиления, при необходимости, борьбы с резервами противника в глубине его оперативной обороны, а также для смены дивизий первых корпусных эшелонов (командование 5-й гв. А задействовало два этих соединения только на девятый день наступления на удалении 70 км от исходного рубежа для отражения контрудара противника).
Боевой порядок армий СтепФ также имел одноэшелонное построение, за исключением 53-й А. В связи с тем, что на данную армию возлагалась не только основная задача по прорыву обороны противника на Белгородском направлении, но также задачи по ликвидации вражеских войск в районе Белгорода и наступлению на Харьков, ее боевой порядок строился в два эшелона: в первом эшелоне – три стрелковые дивизии со средствами усиления (28-я гвардейская, 116-я и 252-я); во втором эшелоне – четыре дивизии (84, 214, 233 и 299-я). Три стрелковые дивизии первого эшелона были развернуты на фронте около 7 км, так что на каждую дивизию в среднем приходилось немногим более 2 км. Второй эшелон предназначался для развития наступления на Харьковском направлении, которое могло замедлиться в связи с ликвидацией белгородской группировки противника.
Все дивизии первого эшелона корпусов и полки первого эшелона этих дивизий, как правило, строили свой боевой порядок в два эшелона.
Развитие успеха в глубине вражеской обороны возлагалось на фронтовую и армейские группы развития успеха – 1-ю и 5-ю гвардейскую танковые армии, а также отдельные танковые и механизированные корпуса. Артиллерийское обеспечение ввода танковых армий в сражение и поддержка боевых действий танковых войск при завершении прорыва тактической зоны обороны противника входили в задачу артиллерии 5-й гв. А[662].