— Ты намекаешь на мою претенциозность? — в свою очередь спросил Кайл. — Или упрекаешь в невоспитанности?
Катрина решила, что пусть лучше за нее говорят тишина и невинное выражение лица.
Кайл скрыл улыбку.
— Глупый праздник смертных, — пробормотал он. — Не имеющий никакого отношения к уже позабытым первопричинам его возникновения. Я вовсе не собирался играть «в вампира» и пугать детишек — если они в этот день в самом деле испугаются моих «настоящих клыков» — ради вашего развлечения.
— Кайл, этот прием был организован в благотворительных целях, — попыталась его урезонить Катрина.
— Я передал благотворительное пожертвование во славу твою, — отвечал Кайл, передразнивая ее интонации. — Не думаю, чтобы мое присутствие требовалось еще для чего-нибудь.
— Что ж, ничего не поделаешь, — ровным голосом проговорила Катрина и умолкла ненадолго. — Та церковь, о которой ты мне говорил, церковь Кэтрин, все еще существует?
— Да, — ответил Кайл. — Почему тебя это интересует?
— Можем мы туда отправиться? То есть я хочу сказать, не будешь ли ты так любезен мне ее показать? — попросила Катрина.
— Тебе там не понравится. От нее остался лишь церковный двор.
— Просто возьми меня туда, ладно? Я хочу посмотреть.
— Нет. Я не Николай, — напомнил он ей. — Ты не имеешь права врываться сюда незваной, приказывать мне и ожидать, что все будет по-твоему. Ты не можешь и приставать ко мне с ласками, которыми награждаешь его.
Катрина нахмурилась.
Кайл посмотрел на нее и вздохнул:
— Ох уж эти люди! Тебе нужно увидеть, чтобы поверить? Так и быть.
Не успела Катрина ему ответить, как они оказались на месте. Было темно и холодно. Ветер, хоть и не сильный, продувал ее насквозь. Да, она, бессмертная, страдала от холода. А жаль. Пришлось мысленно пожурить себя. Чего еще ждать в ноябре?
Церковный двор припорошило снегом. Самое то для съемок фильма Тима Бёртона.
— Я же говорил, что здесь ничего не осталось, только церковный двор, — сказал Кайл.
Одежду и длинные каштановые волосы трепал ветер. Он-то был одет по погоде. Кайл сотворил для Катрины длинное шерстяное пальто, и она признательно улыбнулась.
— Ты сказал «церковный двор», а не «кладбище», — заметила она. — Где церковь?
Кайл улыбнулся.
— В те времена умерших хоронили в пределах церковной ограды, — сказал он. — Сам храм давно разрушен. Я очень обрадовался, когда его секуляризировали. Это означало, что я могу войти.
Катрина тоже улыбнулась и мотнула головой в сторону могил.
— Давай навестим, — предложила она.
Кайл привел ее к каменному памятнику, где сидел Страж Надежд и Мечтаний, и посмотрел на место упокоения Кэтрин.
— Здорово, — тихо проговорила Катрина, указывая рукой на огромную горгулью, служившую могильным камнем утраченной любви Кайла. — Изысканно.
— Сарказм тебе не к лицу, — так же тихо заметил Кайл. — Если тебе известно назначение горгульи, тебя не должно удивлять, почему я избрал для Кэтрин именно этот памятник.
— Говорят, они отпугивают злых духов, — отвечала Катрина. — Но такой я никогда не встречала. Почему она на цепи?
— Страж Надежд и Мечтаний по гроб жизни прикован цепью к подножию судьбы, — тихо отвечал Кайл. — Так говорило описание, когда я его отыскал. Этот памятник символичен и повествует о мечтаниях, за которые мы должны держаться и которые, — Кайл жестом указал на землю под памятником, — мы должны отпустить.
Утешая Кайла, Катрина накрыла его руку своей, но, услышав хохот, резко ее отдернула.
— Столько лет, — донесся из-за могилы мрачный голос, — в мире смертных и в аду я следил за тобой и ждал, когда ты найдешь другую, Кэйлкирил'рон.
Кто-то вышел из-за фонтана.
— По-прежнему шпионишь, Кихирин? — скучающим тоном констатировал Кайл. — Чему удивляться. В конце концов, думать самостоятельно так тягостно.
— Ну, теперь я делаю это по собственной инициативе, — отвечал Кихирин. — До тебя никому нет дела. Ты смешон. Никто в тебе не нуждается, как я погляжу, разве что… Что за малышка с тобой? Она тоже жаждет умереть за тебя? Ты времени даром не теряешь, Кэйлкирил'рон.
— Ты по-прежнему глуп, — со зловещей ухмылкой заметил Кайл. — Несмотря на вечное шпионство, так ничего и не понял.
— У тебя в руках жена правителя Дестрати, — сказал Кихирин. — Знаешь, сколько стоит ее душа? Если отдаешь ее, отец вернет тебе твою…
Катрина в ужасе смотрела на то, как Кайл схватил смертное обличье демона за шею и принялся душить. Она попятилась и, больно ударившись, упала на постамент памятника с горгульей. Вскрикнула, когда от запястья до локтя рассекла руку об острый угол. Да, она была бессмертной, но боль все равно ее терзала.
— Ты, девочка, даже не представляешь себе, как может быть больно в аду, — прохрипел Кихирин, обеими руками пытаясь оторвать от горла пальцы Кайла. — А ты, Предатель, имеешь об этом представление? Если отступишься от нее, сможешь все себе вернуть. Помнишь, кем ты был? Помнишь подвластные тебе легионы? Помнишь, как повелевал ими? Сейчас ими командует Андроник, но по сравнению с тобой он никто. Ты во всем превосходил его стократ. Тебе подвластны двадцать тысяч легионов, лорд-генерал. Беспрекословное подчинение. А твоя мастерская манера обращаться с душами! Никто лучше тебя не может пытать их — как смертных, так и бессмертных. Помнишь звуки дома? Как часто ты медленно убивал невинного младенца только ради того, чтобы вновь услышать эти звуки? Помнишь, как твой пес…
— Помню и службу мою, и слепую покорность, — мрачно отвечал Кайл.
Он отпустил Кихирина и легко отшвырнул его прочь, к фонтану. Демон упал и чуть не шлепнулся в воду.
— Ты можешь вернуть себе все это, — не унимался Кихирин. — Стоит только…
— Отдать тебе то, что мне не принадлежит и принадлежать никогда не будет?! — рявкнул Кайл. — Ты позаботился об этом, когда выпустил ее душу, — презрительно хмыкнул он. — Я был лордом-генералом. Первородным. Я не просто слепо следую приказам, как все остальные. Отцу следовало больше верить мне, — добавил Кайл.
Кихирин рассмеялся:
— Ты намекаешь на то, что отдал бы ее душу, если бы тебя попросили, а не приказали?
Демон медленно полез в карман пиджака и что-то оттуда вытащил. Когда он разжал пальцы, у него на ладони показался слабо светящийся белый шар, испещренный усиками черных трещин, отчетливо видимых на его ясной поверхности.
— Нет! — тихо, практически выдохнув, прошептал Кайл. И впился взглядом в Кихирина. — Она была невинна. Ее душа вознеслась. Не думай, что я не знаю, как далеко ты можешь зайти в своих фальсификациях, Кихирин!