Читать интересную книгу Ключ-стражи (СИ) - Анастасия Шакирова

– Да. Глупо было бы отзываться на кличку, придуманную врагами. Понятия не имею, что их вдохновляло: если бы я хотя бы носил черное, или умел превращаться в птицу, – он с комичным недоумением пожал плечами.

– А не умеете? – глупо поинтересовалась я. Ничего более соответствующего ситуации в голову не пришло.

Разноглазый только сокрушенно развел руками:

— Увы. Вот замкнуть единственный выход из «осколка» на собственный дом — это я могу, пожалуйста. А в птицу — нет. Менять облик умели только великие магистры древности, и то — по слухам.

Действительно, дурацкое прозвище. И нос не клювом, и волосы не темные. Кто их разберет, этих менестрелей. Хлебом не корми, дай кого-нибудь окрестить Вороном, или Тигром Ори, или Убийцей Из Пяти Ветров.

– Меня зовут Ротхесс, – карий глаз лукаво прищурился. – Для друзей просто Ротт.

– Очень приятно, – вежливо-рефлекторно отозвалась я: уж что-что, а хорошие манеры госпожа Матильда в нас вбивала, не жалея сил. Потом подумала: может, оно и к лучшему. Раз сразу не убили, есть шанс, что удастся обойтись разговором, раз удастся обойтись разговором – притворюсь дурочкой, уж это-то я умею...

...Стоп. А почему сразу не убили-то? И я с бесшабашной наглостью в лучшем стиле Нори (все равно терять нечего!) ляпнула:

– А сейчас вы расскажете мне все свои злодейские планы, как в романах? Перед тем, как посадить в темницу?

Здравая часть моего рассудка, изрядно напоминающая Вильяма, что-то пискнула в тихом ужасе. Ротт приподнял бровь и добродушно улыбнулся.

– Нет. Прости, Нэк, но этого я делать не буду. Слишком избито и неоригинально, верно? Вообще-то я собирался расспросить как раз тебя.

– Э-э? – я всегда так красноречива, когда со мной разговаривают вражеские генералы, которым уже лет семьдесят как полагается мирно почивать под Реиным плащом.

– Да. Но для начала...

Движение его руки было стремительней, чем прыжок дифина или полет королевского тарга. Я отлетела назад к шкафу, изрядно ударившись спиной; хвала богам, шкаф стоял прочно, книги в нем – тоже, и мне на голову упала всего лишь пара каких-то тетрадей, тут же разлетевшихся по листикам. А Ротт уже держал в руке серебряный тонкий ключ, который еще секунду назад мирно покоился в переднем кармане моей куртки.

— Отдай ключ! — я рванулась было вперед, презрев вежливое «вы», но меня словно твердой подушкой прижало обратно к книжным полкам — резко, весь воздух из легких выбило, пришлось откашляться. — Отдай, а не то...

– А не то – что? – с искренним интересом спросил Ворон. Ключ он вертел между пальцами, иногда – вроде как легко – пробуя на излом. Проклятье, я ведь даже не знаю, насколько прочны эти ключи! Может, им одного нажатия хватает.

– А не то, – с отчаянной решимостью заявила я, – ты не получишь того, зачем сюда меня притащил. Я понятия не имею, зачем ты это сделал, но тебе явно от меня что-то надо, иначе мой живописный труп уже украшал бы собой восточную дорогу к Пристани. Так вот – говори! И не смей трогать ключ!

– Какая самонадеянность. Я прямо горжусь, – Ротт покивал головой. Еще раз крутанул ключ в пальцах, получалось у него ловко. – Какая готовность биться до последней капли крови за... они ведь даже не герои, какими вы их считаете; просто последние из обладателей странного и весьма, надо сказать, бесполезного таланта. А этот, вдобавок, еще и какое-то время сражался на моей стороне, правда, потом трусливо сбежал, – Ворон преувеличенно печально вздохнул, точно актер на сцене; казалось, вот-вот послышатся аплодисменты. – Так за что же ты готова погибнуть?

Удивил? Ха. Сейчас мне, вероятно, полагалось ахнуть в ужасе. Не дождется! Слишком часто Зелль уходил от простых вопросов, а я все-таки не настолько бестолковая, чтобы не ловить намеков, если они летят прямо в лоб. Поэтому провокация была проигнорирована. Кажется, мы выбиваемся из сценария.

– Что тебе от меня нужно? – устало повторила я.

– Торгуешься? – прищурился мой собеседник. – Зря. Поверь, я могу сделать так, что ты расскажешь все безо всякой торговли. С удовольствием.

Легкое движение пальцев – любой другой принял бы его за случайное. Я заметила лишь потому, что магов при работе в паре на «угадай-заклятие» с первого курса приучают смотреть на пальцы противника. Можно еще и на губы, если умеешь читать по губам; но старшеклассников тренируют произносить заклятия про себя. А пальцы, которыми чертишь руны, выдают любого. Я даже поняла направление, попыталась шарахнуться в сторону – неудачно. Справа и слева ко мне метнулись серые тени, не те звери, виденные нами в лесу – бесформенные, вытянутые длинные капли, похожие на расплющенных змей. Одна обвила мои запястья, прочно стянув их вместе. Другая схватила за горло.

Несколько секунд я ожесточенно отбивалась, точнее, пыталась – дергая связанными запястьями и пытаясь пнуть какую-нибудь из теней. А потом вдруг поняла, что не могу дышать. Задергалась снова, уже панически: теневая змея сдавливала горло все сильнее и сильнее. В поле зрения поплыли разноцветные круги. Магия Хаоса держала крепко, мой отчаянный пинок ногой пришелся в пустоту, и я успела только подумать, что сказки про «вся жизнь проходит перед глазами» – ужасное вранье. Потом круги растянулись и потемнели...

Пришла в себя я на полу, среди рассыпанных листков, откашливаясь и держась за шею. Пробормотала на пробу несколько ругательств на диалекте Ори – голос был при мне, хоть и хриплый. Тени-змеи исчезли, Ротт все так же стоял неподалеку, листая пухлый том и обращая на меня внимания не больше, чем библиотекарь – на полудохлый летучий осветительный огонек, забытый с вечера.