Сквозь треск и оглушительный шелест снова раздался крик Джосселин, в котором слышался смертельный ужас. Хейм упал на колени, пригнулся как можно ниже и лихорадочно огляделся. Сквозь качающиеся, кренящиеся стволы, извивающиеся подобно змеям сучья, цепляющиеся ветви, мрак и раскаленные добела копья солнечных лучей, он увидел ее. Она лежала на земле, пригвожденная двумя деревьями. Еще мгновение — и они раздробят ей кости или изорвут в клочья скафандр.
Клинок взлетел в руке Хейма. Издав боевой клич, он ринулся к женщине, словно воин, прорубающийся сквозь ряды врагов. Стволы и ветви вдруг стали вопреки всему совершенно негнущимися, словно они имели мускулы, которые теперь напряглись. Нож отскакивал от них, как от плотной и упругой резины. Из разрезов струей била какая-то липкая жидкость.
— Гуннар, помоги! — снова раздался в этой каше крик Джосселин. Наконец, разрубив последние оплетавшие ее лианы, он наклонился и помог ей встать.
— С тобой все в порядке? — он вынужден кричать, чтобы его было слышно в этом адском шуме. Она прижалась к нему и всхлипнула. Еще одно дерево, наклонившись, потянулось к ним.
Хейм, отстранившись, что было сил встряхнул Джосселин за плечи и прокричал:
— Эй! Сюда! Ко мне!
Извиваясь, к ним подполз Утхг-а-К-Тхакв, расчищавший своим телом путь для Брэгдона. Следом за ними появился и Вадаж, который умело лавировал и потому довольно быстро двигался среди этого хаоса.
— Джосс — в середину, — скомандовал Хейм. — Остальные — спина к спине вокруг нее. Удрать от этой дряни мы не сможем, оставаться здесь тоже нельзя. Мы бы вскоре окончательно выдохлись, если бы пытались просто удержаться на ногах. Вперед.
Его клинок поймал солнечный луч и ослепительно вспыхнул в нем.
Все, что последовало за этим, было сплошной рубкой, упорной борьбой, лавированием и бегством от движущегося кошмара. Сознание Хейма обрело какую-то холодную ясность; он смотрел на происходящее, находил решение и выбирал способ его осуществить. Сила, поддерживавшая его, исходила из какого-то внутреннего источника. Это было больше, чем просто страх перед смертью. Что-то внутри него восставало против мысли о том, что его кости могут навсегда остаться здесь, разбросанные среди этих шагающих троллей.
Брэгдон сдался первым.
— Я… не могу… больше… это… поднять, — простонал он, падая на землю. Зеленые щупальцы тотчас сомкнулись вокруг одной из его ног.
Утхг-а-К-Тхакв освободил его.
— Ну, становись в середину, — сказал наквс, — я сам, а вы, Лори, поддерживайте его.
Прошла, казалось, целая вечность — и вот уже Вадаж опустил свое мачете.
— Прошу прощения. — Голос его был едва различим в этом шуме. — Идите дальше без меня.
— Нет! — сказал Хейм. — Либо мы все выберемся отсюда, либо никто.
— Разреши мне попробовать, — робко попросила Джосселин, передав Вадажа на попечение Брэгдона, который к тому времени уже немного пришел в себя. Она взяла у венгра его нож. Ее удары были несильными, она использовала орудие скорее как лом, но этого оказалось достаточно, чтобы можно было расчищать себе путь.
И… солнечный свет, чистое небо, мох возле священного пика Лохан. По инерции они прошли еще несколько метров, прежде чем рухнуть навзничь.
Через пару часов Хейм очнулся. Некоторое время он, прищурясь, глядел в небо, на облака, отыскивая среди них всякие причудливые формы, как, бывало, делал во времена своего детства на Гее. Когда сознание полностью вернулось к нему, он сел и вполголоса выругался.
Деревья все еще двигались мимо них. Однако Хейму казалось, что это движение значительно замедлилось. На северо-западе, в направлении, противоположном их маршу, виднелся след из взрыхленной земли. След этот уходил за пределы горизонта, но оттуда, покрывая его, уже появилось какое-то бледно-желтое пятно, это всходила новая поросль.
Утхг-а-К-Тхакв был единственным, кроме Хейма, кто тоже проснулся. Наквс подошел к нему и плюхнулся рядом.
— Ну что же, шкипер, теперь мы знаем, что такое «Ходячий Лес».
— Хорошо бы еще узнать, как это делается, — отозвался Хейм.
Отдых на время прояснил его сознание, и ответ вдруг возник как бы сам.
— Конечно, это лишь предположение, — сказал он через минуту, — но возможно, это происходит как-нибудь так: ультрафиолетовый солнечный свет делает химию растений дьявольски энергичной. Данному конкретному виду для роста необходимо нечто, быть может, какой-нибудь минерал. В тех местах, где геологические трещины обнажают его жилы, появляется лес.
— Вряд ли это минерал, — возразил Утхг-а-К-Тхакв. — Жизнь не может зависеть только от геологических случайностей.
— На большой планете геология играет роль намного более высокую, чем на планете земного типа, Б.И., — сказал Хейм. — Однако я согласен, что только на ее основе более-менее сложная экология вряд ли возникнет. Дай подумать… О’кей, скажем, существует некая бактерия, закладывающая основу для органической материи определенного вида в подходящих для этого условиях. Подобные отложения должны быть весьма многочисленны и встречаться почти повсеместно. Эти деревья, допустим, могут разбрасывать споры, способные веками лежать в спячке, дожидаясь случая прорасти. Хорошо. Затем они с чудовищной быстротой поглощают питательную бактерию. Достигнув зрелости, такой «лесок» вынужден двигаться, поскольку почва под ним истощена. Репродуктивность слишком замедлена. Деревьям приходится передвигаться самим. Очевидно, стимулом к передвижению для них служит солнечный свет. Вспомни, они не шевелились до середины утра, а теперь, в полдень, начинают постепенно останавливаться.
— А что происходит, когда они съедают все отложения?
— Они погибают. Их останки уходят в почву. Постепенно все перерабатывается в необходимый для них продукт, и оставленные ими споры просыпаются. — Хейм скорчил гримасу. — Какого черта я пытаюсь изобразить из себя ученого?! Чтобы оправдать эту гадость? Я вынужден верить, что все это естественно.
— Мы прошли сквозь него и остались живы, — спокойно сказал Утхг-а-К-Тхакв, — разве этого недостаточно?
Хейм не ответил. Взгляд его обратился к западу, куда им еще предстояло идти. Видел ли он легкий султанчик тумана на нижних уступах Лохана? Расстояние было слишком большим, чтобы точно знать, что это не обман зрения. Но «Дым-Гора»? Что бы это ни было, беспокоиться об этом пока еще рано. Надо еще миновать район «Машин-убийц».
Глава 6
Еще два дня — двадцать километров. Если бы им пришлось идти не по ровному месту — пересекая плато у подножия Лохана, — им ни за что было бы не одолеть такое расстояние.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});