Читать интересную книгу Парадоксы и причуды филосемитизма и антисемитизма в России - Савелий Дудаков

Михаил Михайлович Филиппов (1858-1903) родился на Украине, в селе Окнино Звенигородского уезда Киевской губернии, в семье известного в свое время писателя, юриста и издателя Михаила Авраамовича Филиппова (1828-1886). Родился он в имении, принадлежащем его деду по матери – Л.С. Васильковскому. Родословная Васильковских, одной из старинных фамилий малороссийских старшин, восходит к самому Богдану Хмельницкому. Мы имеем свидетельство матери Михаила Михайловича – Анны Лаврентьевны (урожденной Васильковской) – о своих предках, далеких и близких. Дед участвовал в Отечественной войне 1812 г. и после заграничного похода побывал в Париже, откуда вывез жену француженку. Дружил Лаврентий Степанович с Василием Назаровичем Каразиным, основателем Харьковского университета и дедом художника Н.Н. Каразина. (Интересно переплетаются судьбы и семьи русской интеллигенции.) Отец – Михаил Авраамович Филиппов – был юристом, а в свое время издавал в Петербурге журнал "Век" (1882-1884), определенно славянофильского толка (одна из напечатанных там статей называлась "Гоголь как националист"), поддерживавший политику правительства. Именно в этом журнале был опубликован труд О.А. Пржецлавского "Великая тайна франкмасонов"95. Правда, в предисловии редакция несколько отмежевывается от идей Пржецлавского. Возможно, что публикация носила "коммерческий" характер. Впоследствии в "Веке" сотрудничал сын издателя, подписывавшийся Филиппов-второй. На этой почве, вероятно, и произошло знакомство семей Васильковских и Филипповых. И мать, и отец Михаила Михайловича сотрудничали в прессе того времени. Статьи по юридическим вопросам М.А.

Филиппов помещал в "Современнике" периода расцвета журнала. Принадлежащие его перу сатирическая повесть "Полицмейстер Бубенчиков" и роман "Скорбящие" подверглись суровой цензурной правке за антикрепостническую направленность. ("Бубенчиков" был сокращен на треть, но даже и в таком виде его публикация считалась большим достижением!) Особняком стоит его исторический роман "Патриарх Никон" (1885).

Юридические труды М.А. Филиппова собраны в двухтомнике "Судебная реформа в России" (1872-1875). Совершенно уникален по богатству материала его труд "История карательных учреждений в Европе, Америке и России" (начало 70-х годов). Умер Михаил Авраамович в Риге в 1886 г. Ему не было и 58 лет.

Его сын – Михаил Михайлович – был энциклопедистом в полном смысле этого слова, человеком ренессансного мышления. Высшее образование он получил в Новороссийском университете на физико-математическом факультете. Затем поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета. Учился в Париже у знаменитого французского химика Пьера-Эжена-Марселэна Вертело, а затем, в 1892 г., получил степень доктора натуральной философии в Гейдельбергском университете за диссертацию "Sur les invariants des equations differentes lineares".

Свою литературную деятельность он начал в журнале Н.П. Вагнера "Мысль" статьей "Борьба за существование и кооперация в органическом мире" (1881). Занятное совпадение: Семен Яковлевич Надсон и Михаил Михайлович Филиппов начинают публиковаться в журналах воинствующего юдофоба96. В общей сложности М.М. Филиппов только на русском языке издал свыше 140 работ – специальных технических и популярных статей и книг. Писал он и художественные произведения: известна его историческая повесть "Остап" из времен хмельнитчины (1888), а роман "Осажденный Севастополь" (1889) вызвал одобрительный отзыв Л.Н. Толстого. Любопытно, впрочем, что в письме к вдове Филиппова Толстой, пораженный богатством исторических материалов, ясностью и полнотой представления автора о войне и ее причинах, отказывался рекомендовать роман в печать из-за его "воинственного и патриотческого духа", т. е. по пацифистским соображениям97. Кроме того, Филиппов помещал свои статьи и в заграничных изданиях. По своим взглядам он был марксистом, принимал участие в "Русском Богатстве", где опубликовал среди прочего "Посмертный труд Карла Маркса" с подробным разбором второго тома "Капитала". После раскола марксистов Филиппов критиковал П. Струве и Н. Бердяева. Перечень его работ поражает широтой тематики – от теории воздухоплавания, цветной фотографии, рентгеновских лучей, математики, естествознания, политической экономии, социологии, философии и т. п. до филологических изысканий. В издаваемом Филипповым журнале "Научное обозрение" сотрудничали и В.И. Ленин, и К.Э. Циолковский, опубликовавший в 1903 г. "Исследование мировых пространств реактивными приборами", и Д.И. Менделеев со своими "Заветными мыслями".

Жизнь Михаила Михайловича оборвалась трагически: 12 июня 1903 г. он был найден мертвым в своей лаборатории в Петербурге. Существовало несколько версий гибели ученого. Утверждалось, что Филиппов, используя сложные технические средства, пытался взорвать дворец в Царском Селе. В пользу этой версии говорит тот факт, что все документы ученого были опечатаны полицией и впоследствии погибли при пожаре Литовского замка. В одном из писем, опубликованном незадолго до смерти в московской газете "Русские ведомости", Филиппов писал о своей мечте остановить войны изобретением сверхмощного оружия: "На днях мною сделано открытие, практическая разработка которого фактически упразднит войну.

Речь идет об изобретении мною способа электрической передачи на расстояние волны взрыва, причем, судя по примененному методу, передача эта возможна и на расстояние в тысячи километров, так что, сделав взрыв в Петербурге, можно будет передать его действие в Константинополь. Способ изумительно прост и дешев. Но при таком ведении войны на расстояниях, мной указанных, война фактически становится безумием и должна быть упразднена.

Подробности я опубликую осенью в мемуарах Академии наук. Опыты замедляются необычайной опасностью применяемых веществ, частью весьма взрывчатых (треххлористый азот), частью крайне ядовитых"98. 11 июня он приступил к испытаниям, так как на следующий день должен был ехать в Париж для консультации с Бертело, но погиб во время опыта.

Интересовался Филиппов и еврейской проблемой, которая занимала довольно значительное место в его творчестве. К этой тематике его обратила волна погромов на юге России в 1881-1882 гг. Плодом его раздумий и явилась книга "Русско-еврейский вопрос", вышедшая в Одессе в 1882 г. В ней резко осуждался антисемитизм. Эта книга была встречена в штыки официальной Россией и, наоборот, о ней тепло отозвались в еврейской печати.

Сотрудничество с павленковской серией ЖЗЛ позволило Филиппову ясно высказаться по еврейскому вопросу. В книге о Лессинге, рассказывая о его комедии "Евреи", где в сверхположительном виде выведен друг Лессинга философ Мендельсон, Михаил Михайлович писал, что главное в Лессинге -это смелый вызов юдофобскому обществу.

Филиппов напоминает, что знаменитые современники Лессинга – философ Вольтер и король Фридрих – были ярыми врагами еврейства. Великий философ вообще не признавал за евреями гражданских прав. По поводу комедии у Лессинга возникла полемика с юдофобом Михаэлисом, доказывающим невозможность существования типа идеального еврея. Наоборот, для Лессинга жизнь Мендельсона была лучшим доказательством собственной правоты". Безусловно, позиция Лессинга вызывала у Филиппова ассоциации с собственным положением в юдофобском обществе. Написанная Лессингом за два года до смерти драма "Натан Мудрый" подвигла Филиппова обширно процитировать автора, утверждавшего, что "в те времена евреи и мусульмане были единственными учеными…"100 Филиппов скептически относился к сионизму, что понятно – по своим взглядам он примыкал к марксистам. Подобно Вл. Соловьеву, он считал сионизм утопией. Впрочем, Соловьев исходил из религиозных соображений, а Филиппов из социальных. На известную анкету по поводу сионизма Филиппов ответил так: "Я не верю в национальное возрождение евреев путем сионизма именно потому, что это движение имеет национально-религиозный характер. Ожидать от еврейской интеллигенции за весьма редким исключением чего-либо, кроме чисто-платонических разговоров о сионизме – значит, разделять утопизм Дон-Кихота, который мечтал о восстановлении рыцарства в окружавшей его мещанской среде. Не национализм, а интернационализм, не мессианские идеи и не мистика, а земные идеалы социальных реформаторов – таково наследие, завещанное XIX веком начинающемуся XX столетию. Поэтому всякий идеал, построенный на религиозно-национальной почве, как бы ни были привлекательны его частности, в общем всегда останется реакционным"101. Д-р Григорий Гордон справедливо возражал Филиппову, отрицая, что сионистское движение носит религиозный характер. Впрочем, в конце XX в. победил как раз идеал религиозно-национальный.

В России XX век начался обвинением евреев в попытке ритуального убийства. Речь идет о так называемом "деле Блондеса", возникшем в Вильно. Процесс благодаря "польским" стараниям принял скандальный характер. Со стороны обвинения выступал известный польский адвокат Врублевский, со стороны защиты – "русский" П.Г. Миронов, "поляк" В.Д. Спасович и "еврей" О.О. Грузенберг. Процесс в общем закончился победой здравого смысла, но вся центральная и провинциальная печать приняла активное участие в дискуссии. Особенно неистовствовали правые газеты. Ответом стала статья М.М. Филиппова.