Читать интересную книгу Гарри Поттер и принц-полукровка (перевод Snitch) - Джоанн Роулинг

— Но дорогой мой, знаешь ли ты, сколько это стоит?

— Я использую ее вместо бинтов и прочего, если кто-то поранится, — пожал плечами Хагрид. — Она чертовски полезна… очень прочная.

Снобгорн сделал еще один глубокий глоток из своей кружки, теперь его глаза внимательно осматривали хижину. Гарри догадался, что он искал еще какое-нибудь сокровище, которое можно легко превратить в богатейший запас выдержанного в дубовых бочках меда, ананасов в сахаре и бархатных смокингов. Снобгорн снова наполнил кружку Хагриду и себе и начал расспрашивать его о том, какие еще существа обитают в лесу в последнее время и как Хагриду удается за всеми ними ухаживать. Под действием вина и льстящего ему внимания Снобгорна, Хагрид стал откровеннее, перестал тереть глаза и принялся длинно и с удовольствием рассказывать о разведении древовечков. В этот момент Феликс Фелицис слегка подтолкнул Гарри, и он заметил, что запасы вина, принесенного Снобгорном, быстро иссякают.

До сих пор Гарри еще не удавалось создать пополняющие чары, не произнося заклинание вслух, но от одной мысли, что сегодня у него это могло бы не получиться, стало смешно. Он улыбнулся про себя и, незаметно для Хагрида и Снобгорна (теперь травивших байки про незаконную торговлю драконьими яйцами), направил под столом палочку на пустеющие бутылки и, конечно же, они принялись наполняться вновь.

Через час или что-то вроде того Хагрид и Снобгорн принялись провозглашать самые нелепые тосты: за Хогвартс, за Дамблдора, за эльфийское вино и за…

— Гарри Поттера! — взревел Хагрид и осушил четырнадцатый ковш вина, пролив немного на подбородок.

— Да, за него, — глуховато выкрикнул Снобгорн, — За Парри Готтера, избранного мальчика, который… мн-э-э-э… что-то в этом роде, — пробормотал он и тоже допил свою кружку.

Вскоре Хагрид снова чуть не разрыдался и втиснул весь пучок волоса единорога в руки Снобгорну, и тот убрал его в карман с криками:

— За дружбу! За щедрость! За десять галеонов за волос!

А еще через некоторое время Хагрид и Снобгорн, сидя рядом за столом и обнявшись, спели медленную и печальную песню об умирающем волшебнике по имени Одо.

— А-а-а-ах, лучшие умирают молодыми, — проговорил слегка окосевший Хагрид, навалившись на стол, тогда как Снобгорн продолжал выводить дребезжащим голосом припев. — Мой отец умер рано… и твои мама и папа тоже, Гарри… — из его глаз под сморщенными веками снова покатились слезы, он схватил Гарри за руку и потряс ее. — Лучшие волшебники среди своих одногодков… Я так и не узнал… ужасно… ужасно…

— И Одо-героя домой принесли,

Где мальчиком бегал он встарь,

— жалобно пел Снобгорн.

— И там хоронили, его вывернув шляпу,

Сломав его палочку, жаль…

— …ужасно, — прохрипел Хагрид, его большая косматая голова скатилась боком на руки, и он заснул, громко храпя.

— Извините, — икнул Снобгорн. — Мне и правда медведь на ухо наступил.

— Хагрид говорил не о вашем пении, — тихо сказал Гарри, — а о смерти моих мамы и папы.

— Ох, боже мой. Да, это было… было действительно ужасно. Ужасно…ужасно…

Он явно не знал, что еще сказать, и сосредоточился на том, чтобы снова наполнить их кружки.

— Я не… я полагаю, ты не помнишь, как это было, Гарри? — спросил он.

— Нет. Мне было всего год, когда они погибли, — сказал Гарри, глядя на пламя свечи, помигивающее от тяжелого дыхания Хагрида. — Но с тех пор я немало узнал о том, что произошло. Мой отец погиб первым. Вы знали об этом?

— Я… не знал, — ответил притихший Снобгорн.

— Да… Вольдеморт убил его и перешагнул через его тело к моей маме, — проговорил Гарри.

Снобгорн передернул плечами, но, казалось, был не в силах оторвать полный ужаса взгляд от лица Гарри.

— Он велел ей убираться с дороги, — безжалостно продолжал Гарри. — Он говорил мне, что ей не обязательно было умирать. Ему нужен был только я. Она могла убежать.

— О, ужас, — выдохнул Снобгорн. — Она могла… ей не нужно было… Это ужасно…

— Именно, — сказал Гарри, его голос был едва громче шепота. — Но она не двинулась с места. Отец уже умер, но она не хотела, чтобы и я тоже. Она умоляла Вольдеморта. Но он только смеялся…

— Довольно! — внезапно сказал Снобгорн, поднимая трясущуюся руку. — В самом деле, мальчик мой, не нужно больше… Я старый человек… не нужно мне слышать… Я не хочу слышать…

— Я забыл, — соврал Гарри, как подсказал ему Феликс Фелицис. — Она вам нравилась, так ведь?

— Нравилась? — спросил Снобгорн, и в его глазах вновь появились слезы. — Не представляю того, кто бы увидел ее и кому бы она не понравилась… очень смелая… очень веселая… То, что с ней случилось — так страшно…

— Но вы не хотите помочь ее сыну, — проговорил Гарри. — Она отдала мне свою жизнь, а вы не хотите отдать мне воспоминание.

Грохочущий храп Хагрида наполнял хижину. Гарри, не отрываясь, смотрел в полные слез глаза Снобгорна. Казалось, зельесоставитель был не в состоянии отвернуться.

— Не говори этого, — прошептал он. — Даже не проси… Разве что это может тебе помочь, разумеется… но я не вижу ни одной причины…

— Причины есть, — отчетливо произнес Гарри. — Дамблдору нужны сведения. Мне нужны сведения.

Он знал, что ничем не рискует: Феликс Фелицис подсказывал, что наутро Снобгорн ничего из этого не вспомнит.

Глядя прямо ему в глаза, Гарри слегка наклонился вперед.

— Я избранный. Я должен его убить. Мне нужно это воспоминание.

Снобгорн побледнел. Его гладкий лоб блестел от пота.

— Ты избранный?

— Конечно, — спокойно ответил Гарри.

— Но тогда… Мальчик мой… ты просишь об огромной услуге… по сути, ты просишь помочь тебе в твоей попытке уничтожить…

— Вы не хотите избавиться от волшебника, который убил Лили Эванс?

— Гарри, Гарри, разумеется, хочу. Только…

— Вы боитесь, он узнает, что вы мне помогли?

Снобгорн промолчал. Он выглядел напуганным.

— Профессор, будьте таким же смелым, как моя мать…

Снобгорн поднял пухлую руку и прижал дрожащие пальцы к губам. На короткий момент он стал похож на безобразно переросшего младенца

— Я не горжусь этим, — прошептал он сквозь пальцы. — Мне стыдно за то… за то, что содержит воспоминание…Думаю, что в тот день я очень сильно навредил…

— Все, что вы сделали, окупится тем, что вы отдадите мне воспоминание, — сказал Гарри. — Это будет очень смелый и благородный поступок.

Хагрид резко вздрогнул во сне и продолжил храпеть. Снобгорн и Гарри смотрели друг на друга поверх мерцающей свечи. Молчание тянулось долго, но Феликс Фелицис велел Гарри не прерывать его, а ждать.

Затем, очень медленно Снобгорн сунул руку в карман и вытащил волшебную палочку, засунул другую руку под плащ и достал оттуда маленькую пустую бутылочку. Продолжая смотреть Гарри в глаза, он коснулся палочкой виска и стал отводить, вытягивая длинную серебряную нить воспоминания, приставшую к ее кончику. Воспоминание становилось все длиннее и длиннее, потом нить оборвалась и закачалась на конце палочки, светясь серебром. Снобгорн опустил ее в бутылочку, и нить свернулась, а затем попыталась раскрутиться, клубясь, словно дым. Он запечатал бутылек дрожащими руками и протянул через стол Гарри.

— Большое спасибо, профессор.

— Ты хороший мальчик, — произнес профессор Снобгорн. По его полным щекам и усам, похожим на моржовые, катились слезы. — И у тебя ее глаза… Только не думай обо мне слишком плохо, когда увидишь это…

И он тоже опустил голову на руки, глубоко вздохнул и уснул.

Глава двадцать третья. ХОРКРУКСЫ

Плетясь обратно в замок, Гарри чувствовал, как ослабевает действие Феликс Фелицис. Входная дверь осталась незапертой для него, однако на третьем этаже он повстречался с Пивзом и едва избежал обнаружения, шмыгнув в сторону, в один из своих обходных путей. Добравшись до портрета Полной дамы и стянув с себя плащ-невидимку, он не удивился, обнаружив, что та настроена совсем не приветливо.

— И как это называется — приходить в такое время?

— Простите, пожалуйста, мне надо было выйти по важному делу…

— Ну, а пароль в полночь поменялся, так что, похоже, придется тебе спать в коридоре.

— Вы шутите! — воскликнул Гарри. — Зачем было менять его в полночь?

— А вот затем, — ответила Полная дама. — Если сердишься, иди разбирайся с директором, это он усилил охрану.

— Замечательно, — едко заметил Гарри, оглядывая твердый пол коридора. — Просто чудесно. Пошел бы я разбираться с Дамблдором, если бы он был здесь, ведь это он хотел, чтобы я…

— Он здесь, — раздался голос позади Гарри. — Профессор Дамблдор час назад вернулся в школу.

Почти Безголовый Ник плыл по воздуху к Гарри, как обычно, болтая головой поверх брыжей.

— Я узнал от Кровавого барона, он видел, как прибыл Дамблдор, — сказал Ник. — По его словам, он в хорошем настроении, хотя, конечно, немного устал.