Читать интересную книгу Революция грядет: борьба за свободу на Ближнем Востоке - Валид Фарес

В постколониальный период на Аравийском полуострове возникло главное государство и ряд периферийных стран, имеющих разную величину, разную численность населения и разные политические системы. В центре находилось Саудовское королевство – самое могущественное и влиятельное государство, сложившееся на полуострове после ухода турок. Королевство контролирует Мекку и Медину, священные города ислама. Довольно скоро после основания королевства его элита была осчастливлена огромными доходами от нефти, добываемой западными компаниями из, казалось бы, нескончаемых запасов полуострова. К югу от Саудовской Аравии находились два бедных государства – Северный Йемен, в котором правили племена, и подвергшийся мощному влиянию идей марксизма Южный Йемен. На востоке полуострова существуют монархии, прежде находившиеся под управлением Великобритании, – Кувейт, Бахрейн, Катар, Оман и Объединенные Арабские Эмираты. За исключением Южного Йемена, находившегося под советским влиянием, остальная часть Аравийского полуострова пользовалась защитой Запада – либо Великобритания, либо США.

Во время «холодной войны» Саудовская Аравия и остальные аравийские монархии примкнули к антикоммунистическому лагерю, но это никак не сказалось на их политических системах. Правительства и режимы, правившие на полуострове (как и в остальном арабском мире), противились плюрализму и в большинстве случаев не соблюдали прописанные Всеобщей декларацией основные права человека.

Ваххабитский режим Саудовской Аравии был и остается политической системой, весьма непохожей на либеральную демократию. Открыто провозглашая свою приверженность ортодоксальному салафизму, политический истэблишмент Эр-Рияда усилил соблюдение догматов ваххабизма во всех аспектах жизни Саудовского королевства. В стране твердо следуют законам шариата, там создана и действует религиозная полиция «Мутавва», проводится полная сегрегация женщин. Система признает только одну религию, ислам, и единственную форму ислама – суннитский салафизм ваххабитского толка. Все прочие религии объявлены незаконными. Режим не разрешает создавать политические партии и не допускает выборного представительства. Никакого избирательного процесса не существует. Страной правят абсолютная монархия и элита, состоящая из нескольких тысяч эмиров. В последнюю очередь упомяну следующее немаловажное обстоятельство: женщинам, проживающим в королевстве, отказано во всех основных (по международным стандартам) правах на участие в политической, общественной и экономической жизни страны. Приведу лишь один ошеломляющий пример: женщины не могут не только общаться с мужчинами, но даже водить машину. Королевство основано на принципах ваххабистского исламизма, которые строго проводятся в жизнь.

В роли стражей салафизма выступают круги радикальных духовных лиц, которые отвечают за соблюдение религиозных догматов. В число наделенных такими полномочиями организаций входят Совет высших улемов и Высший совет правосудия (кади). Управление политической и религиозной властью на протяжении десятилетий остается жестким, прочным и незыблемым. Ведущие теологи и исламские ученые издавна составляют хребет доктрины, из которой режим черпает свою легитимность. Страна, в которой нет ни выборов, ни политических партий или каких-либо иных форм социально-политического представительства, в моральном и идеологическом отношениях держится на благословении, которое дает правителям исламское духовенство5.

Таким образом, власть, которой пользуются ваххабиты в саудовском государстве, можно сравнить с властью ядра коммунистической партии в СССР. Не все жители Саудовской Аравии и даже не все представители бюрократии и правительства – ваххабиты, но ваххабитский исламизм является государственной идеологией страны, и попытки избежать его были бы равносильны мятежу против ортодоксального коммунизма в советскую эпоху. Многие мужчины, служащие на разных уровнях государственной машины Саудовской Аравии, критически относятся к ваххабизму. И все же режим слишком укоренен в теологию для того, чтобы в рамках системы могло естественным образом возникнуть какое-нибудь реформаторское течение6.

Клерикальный режим не только сохраняет твердую хватку во внутренних делах, но и контролирует внешнюю политику Саудовской Аравии. Под руководством ваххабитов Эр-Рияд на региональном и международном уровнях проводит политику и постоянные кампании, направленные на выполнение программы, которую выдвинули салафиты. Во времена «холодной войны» Саудовская Аравия вкладывала огромные средства в финансирование учреждений, ассоциаций и правительственных ведомств по всему Большому Среднему Востоку и за его пределами, внедряя тем самым салафитскую доктрину. Миллионы нефтедолларов были потрачены на поддержку образования, социальных, медицинских и экономических проектов в арабском мире с целью создания массовой поддержки исламистов. «Ваххабитская программа», благоприятствующая ужесточению норм шариата, гендерной сегрегации и джихадистскому подходу к международным отношениям, образует, наряду с хомейнизмом и баасизмом, самую мощную силу, выступающую против подъема либеральной демократии и плюрализма в регионе.

Ирония состоит в том, что хотя политические лидеры Саудовского королевства проявляют признаки прагматизма и инициируют мирные проекты, направленные на разрешение арабо-израильского конфликта, другое крыло режима, ваххабитское духовенство, стоит на непримиримых позициях. Продвигаемая ваххабитами идеология породила движения, которые яростно выступают против демократии, равенства женщин, равные права немусульманских общин и решения, предусматривающего создание двух государств в Палестине. Неразрывная связь между истэблишментом Саудовской Аравии и ваххабитским клерикальным блоком принуждает монархию отстаивать строгие правила, пресекать реформы, а в некоторых случаях – и простую модернизацию общества. В Саудовской Аравии существует самая закрытая общественно-политическая система на Среднем Востоке (за исключением режима талибов), но эта система сталкивается с вызовами, которые бросают ей общественные и интеллектуальные движения, стремящиеся к либерализации. Даже ваххабиты порой могут выступать как оппозиция в своем же собственном логове.

Оппозиция ваххабитам

Внутри Саудовского королевства с центральной властью Эр-Рияда вступают в конфликт два важных региона, которые продолжают настаивать на своей «обособленности» от господствующих в стране выходцев из Неджда. Любопытно, что крупнейшей провинцией, проявляющей несколько критическое отношение к саудидам, является Хиджаз, в котором находятся святые города ислама, Мекка и Медина. Жители Хиджаза, в целом более умеренные и открытые, чем находящаяся под ваххабитским влиянием правящая элита Эр-Рияда, сохраняют обиду за произошедшее в 1920-х гг. вторжение саудидов в их «страну». После Первой мировой войны в течение короткого времени, когда шли мирные конференции, Хиджаз был независимым государством. До того, как Хиджаз был захвачен силами ваххабитов и присоединен к Неджду, чиновники и делегации Хиджаза участвовали в переговорах о будущем Среднего Востока. Остаточное чувство того, что Хиджаз – это особая страна, все еще преобладает во многих частях провинции, простирающейся от современной Иордании до северных границ Йемена. Напряженные отношения между Хиджазом и Недждом хотя и не имеют геополитических последствий, но указывает на тренд к выдвижению в будущем требований децентрализации, которые могут возникнуть в политической элите Саудовской Аравии.

Вполне вероятно, что возможная будущая автономия Хиджаза в рамках объединенной Аравии – хорошая новость для Аравийского полуострова и всего региона. Развитие тенденций к либерализации в самом чувствительном районе арабского и исламского мира и наиболее яркое проявление этих тенденций в городах Мекка и Медина будут равносильны интеллектуальной революции. «Только представьте себе ситуацию, при которой важнейшие святилища исламского мира станут постепенно превращаться в генераторы терпимости, плюрализма и, наконец, идей либерализма», – говорили мне некоторые активисты движения за права человека из Хиджаза во время одной из конференций, проходивших в конце 1990-х г. в Вашингтоне.

Репрессии, обрушивающиеся на женщин главного портового города Саудовской Аравии Джидда за то, что их одежда не в полной мере соответстовала требованиям ислама, происходят намного реже, чем на остальной территории страны, особенно в Эр-Рияде. На многих панельных дискуссиях, которые я проводил в СМИ, из Хиджаза, в том числе из Мекки, поступали звонки людей, выражавших недовольство жестокостями религиозной полиции «Мутавва» и радикальных священнослужителей. Разумеется, эти звонки – всего лишь легкие признаки того, что большинству населения Хиджаза хотелось бы жить в условиях менее жестких мер, а не явные, неопровержимые свидетельства стремления к либерализации. У истэблишмента Хиджаза поначалу были исторические связи с Хашимитской династией, которая в начале ХХ в. была изгнана из Хиджаза и ныне правит в Иордании. «Представьте себе, что родиной ислама будут править в том же духе, в каком правит иорданская монархия», – говорят активисты из Хиджаза.