— Да, — коротко бросил он.
Трейси сначала охнула, потом взвизгнула и кинулась ему на шею.
— Милый, милый, милый, — тараторила она, — как же мне отблагодарить тебя за это?
— Не надо сцен. Кто-нибудь может войти, и что о нас тогда подумают?
— А мне плевать. Ты меня сегодня осчастливил так, как никто и никогда. Разве я не могу выразить свою радость? — Она помолчала и добавила: — Кстати, сейчас только пол-одиннадцатого, и никто еще не пришел на работу.
— Почему же ты решила, что я на месте?
— Я знала, что ты хочешь меня видеть и не дотерпел бы до окончания утренней летучки.
Трейси осторожно сняла нелепую шляпку, положила ее на стол и, прежде чем Кремер успел ее остановить, расстегнула юбку, которая соскользнула до лодыжек.
— Боже мой, Трейси, — простонал он.
Но та уже расстегивала свой «редакторский» жакет. Заметив, что она без лифчика, Кремер начал терять над собой контроль. Его охватило слепое желание поцеловать эту нежную грудь.
Он встал перед Трейси на колени. Аромат ее только усилил возбуждение. Не помня себя, он схватил губами розовый сосок на левой груди. Несколько минут Кремер упивался ее телом. Язык медленно скользил вниз.
Трейси извивалась под его ласками и наконец раздвинула ноги. Он заставил ее ждать полчаса, она тоже не дала его языку сразу проникнуть в нее.
Кремер выпрямился и начал расстегивать брюки. Но Трейси сказала:
— Здесь есть место получше пола.
И направилась к внушительному рабочему столу. Любовно погладила кожаную поверхность. Во время летучки на нем разложат гранки с материалами, а пока стол в ее распоряжении, и она вольна делать на нем, что ей захочется. Трейси осторожно присела на краешек, как бы проверяя, выдержит ли он ее тяжесть, потом закинула на него ноги.
Кремер сразу понял. Он тут же оказался рядом, повалил ее на стол, затем стянул брюки и, не медля, вошел в нее.
В этот момент дверь кабинета открылась, и на пороге возник Тед Геблер.
Все трое замерли. Тед у двери. Трейси на столе. А Кремер словно примерз к ней. Затем он оттаял.
Через две секунды он был уже на ногах и застегивал брюки. Взяв Теда за руку, он вывел его из кабинета. У двери Кремер обернулся и рявкнул:
— Одевайся и вон отсюда! Чтоб я тебя здесь больше не видел. Ни в этом кабинете, ни в этом здании. Ты поняла?
Трейси поняла. Вмиг одевшись, она выскочила через боковую дверь и бросилась к личному лифту главного.
Попадаться сейчас на глаза Теду Геблеру и Эду Кремеру ей совершенно не хотелось.
Она еще не знала, что ей больше не суждено увидеть ни Теда Геблера, ни Эда Кремера, никогда не придется вновь побывать в редакции «Дейли ньюс».
Так было решено за обедом в клубе «21» Тедом Геблером, потягивавшим сухой мартини, и Эдом Крекером, пьющим минеральную воду. Утреннего опьянения ему хватит до конца жизни. С сегодняшнего дня от его трезвого взгляда на вещи зависело очень многое. В том числе и собственное выживание. Поэтому он пригласил Теда Геблера на обед и обещал немедленно уволить Трейси.
— Какое-то помрачение рассудка, — объяснял Кремер. — Ужасная ошибка. Впрочем, ты меня понимаешь, старик? Ты сам недавно прошел через это.
Тед закрыл лицо руками. Да, у них с Кейт был роман, однако никто не мог бы ничего доказать. Никто не заставал их на месте. И Эду Кремеру не удастся отделаться легким испугом.
К тому времени, как им принесли кофе, главный уже был готов на любую сделку. Лишь бы Тед держал язык за зубами.
Тед наказал бренди, принял от официанта сигару и выложил свои условия. Он хотел, чтобы заместителем главного назначили его, а не Билла Герати. И чтобы он приступил к работе в новой должности с сегодняшнего дня. И еще. Рут должна вернуться в редакцию.
Кремер, поджав губы, изучал человека, сидевшего напротив. Упорный. Беззастенчивый. Года через полтора, возможно, станет примериваться к креслу главного редактора.
При других обстоятельствах Кремер не назначил бы своим заместителем ни Теда, ни Герати. Он выбрал бы кого-нибудь другого. Но теперь поздно рассуждать. Обстоятельства изменились, и Кремер уже внутренне готовился к повой жизни, когда ему придется все время оглядываться. Перспектива, что и говорить, не радужная.
— Ты абсолютно уверен в Рут? Я уже распорядился насчет ее выходного пособия. А раз дошло до этого, полагаю, она не захочет вернуться.
— Давайте не будем гадать. Пусть решает сама. Когда Рут узнает о Трейси, мне кажется, у нее возродится интерес к нашей газете.
— Делай, как знаешь, — вздохнул Кремер. — В конце концов, редакторов отделов назначает заместитель главного. С моего одобрения, конечно.
Тед втянул сигарный дым и закашлялся. Ничего, привыкнет. Заместитель главного редактора должен курить дорогие сигары и ходить в такие рестораны, как «21».
— Я уже получил одобрение по этой кандидатуре? Насчет Рут?
— Конечно. Если она захочет вернуться в газету, кто я такой, чтобы ей мешать? — Кремер пристально взглянул на него, и Тед похолодел. — И вот еще что. Сегодня тебе крупно повезло. Очень крупно. Я ничего не мог поделать, только не думай, что все уже позади.
Тед подался вперед.
— В каком смысле? — удивился он.
— Не будем лицемерить. Нам обоим известно, почему я отдал должность зама тебе. Но предупреждаю: если ты посмеешь шантажировать меня еще раз, я сразу уволю тебя. Да, меня тоже вышвырнут из газеты. Но на улице мы окажемся вместе.
Кремер подозвал официанта, подписал чек и, не дожидаясь Теда, ушел.
Тот с уважением смотрел ему вслед. Кремер сегодня проиграл. Тед моложе и сильнее, ему тоже известны законы джунглей. Но он готов снять шляпу перед стариком. Кто-кто, а уж он умел компенсировать потери.
ГЛАВА 17
Дуг Фримен занимался любовью чрезвычайно обстоятельно, знал, как доставить женщине удовольствие, и делал все, чтобы не ударить в грязь лицом. Кейт трогало его отношение. И было неловко оттого, что Дуг старается зря. Никакого возбуждения она не испытывала.
Им обоим не хватало страсти. Ночью они как бы продолжали дружескую беседу, что еще больше их сближало. Кейт это вполне устраивало.
По-настоящему хороших знакомых в городе у нее было немного. С Аланом Бейкером приятно общаться за обедом, но после работы он занят только семьей. Иногда Алан приглашал Кейт к себе домой на воскресный ужин. Равно как и Петерсоны. Но подобные визиты лишь подчеркивали ее одиночество.
С появлением Дуга Фримена все изменилось. У него было много друзей и знакомых, большинство из которых тоже оставались холостяками. Одни вообще не женились, другие развелись. Многие с кем-то жили, но семьями не обзаводились. Кейт с Дугом тоже не имели серьезных намерений, не объяснялись друг другу в любви, не ревновали. Если Кейт что-то раздражало, она прямо говорила об этом. Дуг поступал так же. Все было честно, ясно и понятно.