Над Немирой появился черный туман, который становился все гуще и гуще, внушая страх и трепет. Чем больше Девятиглаз водил рукой, тем больше туман завихрялся и тянулся к груди девушки, в самое сердце.
Голубоватая эссенция начала проявляться на ее теле и вот-вот готовилась выйти наружу.
Старейшина показал свою мерзкую улыбку и стер проступивший на лбу пот. В палате стало необычайно жарко.
Он снова завертел руками, складывая причудливые знаки, совершенно непохожие ни на один из письменности славянских племен.
Позади послышался треск.
Девятиглаз нервно повернул голову, но водяная завеса все еще переливалась вокруг. Мужчина снова провел тыльной стороной ладони по лбу, смахивая большие капли.
— Да что ж такое. Не думал, что это настолько тяжело, еще и душно становится. Ладно. Пора вытаскивать.
Черный туман, закручивающийся над телом девушки образовал зловещее кольцо и медленно плыл по кругу, словно тучи в день суровой непогоды. Старейшина размял руки и сложив три знака стал медленно запускать руку через кольцо черного тумана. Оно отзывалось на его действия, сияя и разливаясь густыми всполохами.
Голубая эссенция души в теле девушки подалась наружу, но вдруг…
Руку Девятиглаза резко схватили. Хват был яростным и крепким. Тут же произошла белая вспышка, откинувшая его к краю барьера.
Старейшина поднял взгляд, который наполняли страх и недоумение. Но увидев человека, что помешал ему, они сменились на злость, смешанную с облегченным ликованием.
— Ты!!! Да как ты смеешь мешать мне!
…
Едва закончился первый день основного этапа, люди разбрелись кто куда. До конца дня было еще достаточно времени, поэтому многие решили заняться работой. Приезжие зрители и участники турнира вернулись в свои резиденции, но не все. Некоторые решили прогуляться по Маяте. Город настолько необъятный и прекрасный, что, пожалуй, и месяца не хватит, чтобы насладиться его видами.
В честь турнира все центральные улицы были украшены красными флагами с изображением красного солнца. Всюду располагались фонтаны, в некоторых из которых находились причудливые бронзовые статуи, изображающие мифических существ.
Густые деревья, аккуратно высаженные вдоль городских троп, образовывали своими кронами арку, покрывая тенью мощеные дорожки и, спасая многих людей от жары.
В своде улиц, привязанных к Арене Танцующего Пламени, почти не осталось людей. Как только сегодняшние бои закончились, интерес к этому месту пропал, а большая часть народа слонялась около гостевых резиденций в надежде встретить своих кумиров и получить от них роспись на берестяной табличке.
Палаты знахарей были наполовину заполнены, однако посетителей практически не наблюдалось. Очень многие сопровождающие были разочарованы результатами своих подопечных, поэтому даже не хотели их проведать. Другие же оставили уход за ранеными учениками на талантливых знахарей Крадова княжества.
Около входа в палаты прозвучал тяжелый вздох.
— Ну и что я делаю? Она моя женщина и принадлежит мне. Я могу спокойно зайти и взять то, что мое по праву. Узнать в каком состоянии она.
Облизнув губы, он шумно цокнул.
— С другой стороны это позор для меня. Моя женщина так позорно проиграла в битве против Зимницкого выродка. Хотя, признаться, она неплохо ответила подобным образом на его нападки. Я бы даже сказал в моем стиле
Юноша ухмыльнулся и посмотрел направо. Там стояла девушка, которая уже некоторое время пристально смотрела на него и слегка улыбалась.
— Что смешного? — бросил он в ее сторону грубым тоном, отчего девушка вздрогнула.
— Простите, я не хотела, случайно услышала. Кажется, вы хотите навестить девушку, но не можете решиться.
— Что с того? — Златозар посмотрел на коридор из многочисленных палат знахаря.
— Знаете, сомневаться это нормально, как и бояться получить отказ, например. Но я поняла в своей жизни очень важную вещь. Лучше попробовать, чем упустить момент и жалеть потом об этом.
Златозар поднял бровь и подошел к стойке, пристально посмотрев на девушку почти вплотную.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Как может отказать та, кто по праву твоя?
— Но девушка не может быть вашей. Она может выбрать, быть с вами или нет, это часть человеческого я, в котором вы всегда равны. Даже выбрав вас, она не будет вашей собственностью. Вы должны дополнять друг друга и поддерживать. Согласитесь, от полноценной и интересной души рядом вам будет намного приятнее, чем от послушной рабыни.
На пальцах Златозара всполыхнул белый огонь. Он нервно стукнул по стойке с бумагами. Ему не особо нравилось, когда ему читали нравоучения. Но девушка была права. Ему нравился стойкий и холодный характер Немиры. Ее целеустремленность. Возможно, в глубине души он понимал, что именно ее упорные отказы пробуждали в нем неподдельный интерес к ней. Ведь каждый мужчина по сути своей охотник.
— Я спасал ей жизнь, готов был дать все что угодно, разве этого мало, чтобы согласиться стать моей?
— Нет что вы, но вам стоит услышать то, что она говорит. Спросить. Может быть проявить заботу.
Златозар развернулся и пошел мимо палаток. В какой-то момент он повернул голову и не глядя на девушку улыбнулся и кивнул.
Это была не та улыбка, что привыкли видеть люди вокруг него, совершенно не злобная, скорее… Благодарная?
Дойдя до палаты Немиры он почувствовал огромный всплеск энергии. Ткань палаты была крепко закрыта, а за ней находились несколько слоев водяных завес, что исключали возможность что-либо увидеть или услышать снаружи, не говоря уже о том, чтобы попасть внутрь. Восприятие духовной энергии тоже молчало.
Парень коснулся рукой водяной завесы, но тут же ее отдернул. На ладони появился глубокий порез, который сочился кровью. Но моментально был прижжен белым пламенем.
— Что-то новое. Мощный тройной барьер. Из двух знаков, вероятно. Немира не смогла бы сделать такое. Хм… Без завязки на ауру. Хорошо, можно войти тихо. Надо только превысить предел нагревания.
Златозар осекся. Превысить предел температуры пламени мог только знак Перт, который он так и не освоил.
Он сложил два таких обеими руками. Энергия всколыхнулась в его жилах, разливаясь, словно магма. Но огонь в руках вспыхнул обычным образом.
Повторив это трижды, он злобно ударил по завесе. Кулак окрасился в красный, из-за очередного пореза.
— Я недостаточно зол? Во мне недостаточно ненависти? А может ярости?
Златозар тяжело выдохнул и сосредоточился. Вся его агрессия, кипевшая внутри, сформировалась в одну точку. В этот раз он сложил лишь один знак, образуя шар белого пламени, который медленно сжался до состояния тонкого диска.
Огненный диск закрутился, издавая волны жара. Златозар прикусил губу и направил диск к завесе, та начала медленно плавиться. Слой за слоем он испарял куски завесы, пока наконец не сделал себе проход.
При этом его силуэт и внутренняя энергия, которую он испускал, были покрыты маревом, чтобы тот, кто находился внутри не смог среагировать сразу.
Сделав шаг, Златозар скривился в злобном выражении лица. На его глазах старейшина Девятиглаз проводил какой-то ритуал над спящей Немирой. Энергия над ней была далеко не элементального происхождения и имела структуру черной, злобной силы.
Юноша шагнул вперед, и схватил Девятиглаза за руку, которая тянулась к груди Немиры. Тут же он сложил знак Крада и ударил в грудь старейшины мощной пламенной атакой. Она откинула мужчину к краю завесы.
— Ты!!! Да как ты смеешь мешать мне!
Девятиглаз тяжело дышал. Кража Души — это очень серьезная техника высших уровней, требующая полной концентрации и долгой подготовки. Старейшине ужасно повезло, что он не успел коснуться души и начать слияние внутренних энергий. Если бы его прервали в такой момент, то он мог навсегда лишиться своих сил и остаться калекой.
Но даже так, его внутренняя энергия свернулась к узлам и толком не успела развернуться, поэтому сейчас его сила была не многим выше уровня ученика.