Ивор собрал всю свою энергию, какая только у него была и устремил ее в сердце. Очередной удар жжением разлился по его телу, заставляя жадно вдыхать воздух.
Юноша задыхался, одновременно отхаркивая кровь. Но, спустя пару минут успокоился и снова уселся на пол.
«Что такое боль, когда на кону твоя судьба? Макошь решила вести меня путем огня? Ну уж нет, лучше сдохнуть, чем стать еще одним огненным выродком. Ненавижу Сварога. Ненавижу то, что меня вечно тыкают лицом в родство с ним. Как можно наречь человека сыном божьим, если его просто нашли в лесном пожарище?»
Он снова сделал воронку, втягивая больше энергии. Использовал перчатки, чтобы создать еще и лучше контролировать ее, когда наконец она собралась в огромный мощный сгусток, он вытянул ее, создавая стрелу.
В его голове проносились воспоминания.
Вот он, пятилетний мальчишка. Ему дали имя, родители ни разу не давали усомниться в своей любви и заботе. Соседи уже наплели мальчику, что он ненастоящий сын, но ему плевать, он всю жизнь рос с Волимиром и Беляной, разве есть смысл не считать их настоящими?
Воспоминания уносили все дальше в детство, где он еще был слабым и боязливым, где каждый ждал, что он выкинет какое-то чудо и, совершенно каждый желал его проверить.
…
— Эй, это же сын Сварожий. А ты уже умеешь пользоваться огнем?
Ивор потупил взгляд.
— Нет, пока не могу.
— Ха-ха, да никакой ты не сын бога, обычный земляной червь!
Зверобой стоял позади своих дружков, которые обзывали Ивора. Уже в пять лет он выглядел так, будто с самого рождения тягал полные ведра коромыслом.
Отодвинув своих дружков, здоровяк разбежался и протаранил Ивора головой в грудь. Мальчик упал. Весь воздух из легких куда-то подевался, и он открывал рот, в попытках вдохнуть, но выходило плохо.
Зверобой схватил Ивора за шиворот и притянул к себе.
— Никакой ты не сын бога. Твой отец всем наврал. И тебе тоже.
Он бросил его со всей силы на землю, отчего Ивор снова закашлялся. Его глаза увлажнились, но он не заплакал. Стиснув зубы, мальчик встал и медленно, под смех других мальчишек пошел домой.
…
— Ивор, дружок, подойди к старику.
Дедушка совсем преклонного возраста жил в четырех домах от жилища Волхва и очень часто дергал Ивора, когда видел, что тот проходит мимо.
Мальчик вздохнул и подошел к калитке.
— Растопи мне печь, будь добр, а то руки мои уже не те.
Зайдя внутрь он наклонился к печи, в поиске соломы или щепок для растопки, а также кресала, но ничего из этого не увидел.
— Дедушка, а где инструменты для растопки?
— А зачем тебе они, разве ты не можешь поджечь дровишки божественным пламенем?
— Нет, я еще не обрел элемент, мне ведь всего шесть. Отец говорит, в Полаве самый ранний случай овладения элементом был в тринадцать лет.
— Ну так-то обычные люди, а ты у нас сын Сварога! Не срами отца!
Ивор ушел под гневные ругательства старика.
…
В один из дней лил проливной дождь. Капли били о крыши домов и землю с такой силой, что казалось, будто это топот копыт огромной армии кочевников. Молния сверкала в небе, громыхал гром, многие селяне воспевали Перуну, в надежде, что тот не уничтожит урожай в этом году.
Где-то на окраине деревни, перебиваемые шумом дождя, кричали дети.
— Бей сильнее!
— Он же полубог! Точно не сдохнет!
Группа парней пинали лежащего в грязи Ивора. А одним из тех, кто делал это наиболее яростно был Зверобой. Кто бы мог подумать, что в семь лет дети могут быть настолько жестокими. Зависть подъедала их изнутри. Ивор не такой как все, а значит его нужно поставить на место, но как? Конечно же хорошей трепкой.
— Эй! А ну отошли от него!
Девичий голос раздался столь же громко, сколь гром, ревущий раскатами по небу.
От испуга мальчики замерли, оборачиваясь на звук. Зверобой твердо наступил Ивору на голову. Когда он увидел, что голос принадлежал шестилетней Кейре, то лишь рассмеялся, смех подхватили и остальные четверо хулиганов.
— А то что, побьешь нас? Вали отсюда, девчонкам не место в мужских разборках.
— В каком месте они мужские? Один на один — это по-мужски, а вы как стая собак, грызущие кролика.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Переступив свернувшегося в калач Ивора, который уже даже боли не чувствовал, Зверобой пошел в сторону Кейры.
— Может ты хочешь присоединиться к нему? За такие слова, я не посмотрю, что ты девчонка, и тоже побью тебя.
— А кроме побью, ты что-то умеешь? Дурья башка?!
Кейра закричала и вскинула резной амулет. Такие делал ее отец, он был одним из лучших зачарователей в округе, такие амулеты покупали даже городские практики.
Узоры на резном артефакте засветились голубым, после чего тяжелая волна ветра снесла с ног всех хулиганов.
Подняв амулет над головой, Кейра сложила один единственный знак, который и знала-то только потому, что видела, как его использует отец. Знак Яры.
Энергия из амулета прошла через все ее тело, и несколько свирепых вихрей вырвались вперед, подкидывая мальчиков то тут, то там и роняя на землю спиной, заставляя стонать от боли и откашливаться.
— Валим, она совсем тронутая!
— Да, она использует ветер, это не честно!
Зверобой поднялся из грязи, но ничего не сказал. Мальчик презрительно плюнул и ушел с остальными.
Кейра подбежала к Ивору, приобняв его и помогая подняться.
Из носа и рта у него бежала кровь, которую тут же смывали массивные капли дождя. Мальчик не плакал, но лицо его было болезненно грустным.
— Я… я не Небесная Искра. Никакой я не сын Сварога, отстаньте уже от меня, пожалуйста. Хватит меня так звать.
Его лицо опухло, а глаза, будто затуманенные, не сразу увидели Кейру.
— Тише. Они уже ушли. Все хорошо.
Пустые глаза мальчика наконец разглядели девушку перед ним.
— Спасибо тебе. — Едва слышно прошептал он.
Девушка лишь улыбнулась и, закинув руку мальчика на свое плечо, помогла дойти домой.
…
И так было всегда, сколько он себя помнил. Издевки Зверобоя, с его «Дружинниками», как он называл своих закадычных друзей, порицания взрослых. Все это происходило за глаза Волимира. Когда же что-либо вскрывалось. Эти люди лебезили перед главой деревни, нахваливая Ивора, как очень способного и смышленого ребенка.
Чем старше становился Ивор, тем большего от него ждали, а в конце концов нашли надуманный способ выгнать пораньше из деревни. Проклятье первоцвета… Какая же глупая история.
Юноша вдохнул поглубже и готовился атаковать свой огненный узел.
— Стой!!!
Кейра схватила его за руку, моментально рассеивая энергию. Ивор тут же обмяк и недоуменно открыл глаза. Слабость схватила его тело от такого неожиданного действия Кейры.
— Ты откуда взялась в моей комнате?
— Я стучала и стучала, ты не открывал, но я чувствовала тебя внутри, вот я и подумала, что что-то не так, но… Ивор, ты совсем ополоумел? Ты же себя убиваешь!
— Мне не нужен узел огня — Безразлично пожал он плечами, опираясь спиной на стену.
— А жизнь тебе твоя нужна?
— Ну, пока да, а там видно будет.
Кейра нахмурилась и отвесила юноше подзатыльник.
— Если ты умрешь, мне будет грустно. Не расстраивай девушку.
— Да-да, я помню, отец говорил, самый тяжкий грех — это расстроить женщину. За это в обители Чернобога ты будешь подвешен на крюк, а Ночницы будут есть твою плоть веками. Прямо рядом с детоубийцами и насильниками. — Голос Ивора сквозил саркастическим тоном.
— Дурак. — Кейра надула губы.
Ивор восстановил силы и поднялся, поднялась и Кейра. Она наконец начала говорить о том, ради чего пришла.
— Вот турнирная таблица. — Она протянула бумажный сверток. — Твой следующий противник — Рогневед Ополянский, на девятой стадии. Его атрибут молния. Мне предстоит сойтись с одним из Оземских. Смотри, вот тут вообще они друг против друга, поэтому если ты победишь Рогневеда, то столкнешься с одним из них, скорее всего с Ведом, он намного сильнее Лана.