— То, что ты сухопутная крыса. Ты думаешь, что звёзды приколочены к тверди небесной? Пятиугольник Пять Сестер имеет такие очертания только для тех, кто живёт в мирах Сейшельского Союза. Для жителей планеты, обращающейся вокруг любой другой звезды, Пять Сестер выглядят иначе. Как минимум видны под другим углом. Это во-первых. Во-вторых, звёзды, составляющие Пять Сестер, находятся на разном расстоянии от Сейшелла, и, если на них смотреть объективно, никакой взаимосвязи между ними может не оказаться вообще. Одна-две звезды могут находиться на одном краю неба, а остальные — бог знает где. Смотри…
Тревайз снова полностью выключил свет в каюте и склонился над компьютером.
— Перед нами восемьдесят шесть обитаемых миров, составляющих Сейшельский Союз. Теперь поставим Гею, вернее, ту точку, где она должна находиться, на место (только он успел произнести эти слова, как в центре пятиугольника загорелась красная точка) и посмотрим, как выглядят ночные небеса с некоторых планет Сейшельского Союза.
Звёздная картина дрогнула, сместилась. Пелорат мигнул. Красная точка осталась в центре экрана, а пятиугольник исчез. Яркие звёзды были видны, но никакого пятиугольника! Ещё и ещё раз менялась картина небес… Красная точка неизменно оставалась на месте, но пять звёзд никак не выстраивались в пятиугольник. Время от времени возникало нечто вроде неправильного пятиугольника, но тогда звёзды вовсе не отличались столь равномерной яркостью, как те, что показывал им Квинтесетц.
— Ну что, хватит? — спросил Тревайз. — Так вот: ниоткуда больше Пять Сестер не видны так чётко, как с Сейшелла, ни из одного мира Сейшельского Союза.
Пелорат предположил:
— Воззрения сейшельцев могли быть экспортированы на другие планеты. Ну, например, Трентор до сих пор фигурирует в массе пословиц…
— Ну да, конечно, и при этом в Сейшелле хранят тайну Геи за семью печатями? И потом, какое кому дело до неё в других мирах, кроме Сейшелла? Что им за дело до «младшего братца Пяти Сестер», когда в их небесах нет никаких сестер и братьев?
— Не знаю… Может, ты и прав.
— Надеюсь, я сумел убедить тебя в том, что первоначальные сведения о Гее ты получил и мог получить только из Сейшелла. Причем — не из какого-то другого мира, а именно из той планетарной системы, где располагается столичная планета.
Пелорат обескураженно помотал головой:
— Ты так всё выстраиваешь… вроде бы всё сходится. Но сам я этого не помню. Ей-богу, не помню.
— Но в неоспоримость моих доказательств ты веришь, не так ли?
— Да.
— Ладно. Пошли дальше. Как ты думаешь, когда могла возникнуть эта легенда?
— Когда угодно. Я склонен полагать, что она возникла очень давно, ещё в Эру Империи. У неё есть привкус древности…
— Ошибаешься, Джен. Пять Сестер сейчас находятся довольно близко от Сейшелла, вот почему они такие яркие. Но, как я уже говорил, они не связаны друг с другом раз и навсегда. Взять произвольно любую пару — и они не будут частью одного звёздного семейства. То есть они движутся в разных направлениях. Погляди, что произойдёт, если я сдвину картину назад во времени… — Красный кружок, обозначавший Гею, вновь остался на месте, а пятиугольник медленно, постепенно распался — четыре звезды поплыли в разных направлениях, а пятая немного отошла в сторону. — Ну, Джен, — потребовал Тревайз, — можно назвать этот пятиугольник правильным?
— Нет, он явно деформирован.
— А Гея где? В центре?
— Нет, она тоже ушла в сторону.
— Отлично. Вот так выглядело созвездие сто пятьдесят лет назад. Всего сто пятьдесят лет назад… Сведения, полученные тобой о Пяти Сестрах и звезде в центре пятиугольника, не имеют никакого смысла до наступления нашего столетия нигде, даже на Сейшелле. Легенда эта могла возникнуть на Сейшелле и только в течение последнего века. Скорее всего — в последние десять лет. Сейшельцы не любят и боятся об этом говорить, а ты об этом узнал.
Тревайз резко включил свет, убрал карту звёздного неба и в упор посмотрел на Пелората.
— Я… совершенно растерян, — хрипло проговорил тот. — Что же это такое?
— Это ты мне скажи! Думай! Мне каким-то образом явилась мысль о том, что Вторая Академия всё ещё существует. Во время своей избирательной кампании я говорил об этом — самым откровенным образом давил на эмоции не слишком решительных избирателей, набирая голоса. Позже я подумал: «А что, если она действительно существует?» Я принялся читать книги по истории и ещё через неделю был в этом просто убеждён. Настоящих доказательств у меня не было, но я всегда чувствовал в себе способность делать верные выводы всего лишь на основании размышлений. Но на этот раз… — Тревайз сделал небольшую паузу и продолжил: — Смотри, что происходит потом: из всех людей я доверился только Компору, и он предал меня. Затем Мэр Бранно арестовала меня и отправила в ссылку. Почему в ссылку? Почему в тюрьму? В конце концов, можно было просто пригрозить мне, — дескать, держи язык за зубами, а не то… Ладно, в ссылку, но почему на корабле последней модели, способном совершать Прыжки через всю Галактику? А самое главное — зачем она настаивала, чтобы со мной полетел ты и чтобы я помог тебе в поисках Земли?
А почему я был твёрдо убеждён, что нам не нужно лететь на Трентор? Я предполагал, что ты знаешь о более интересной цели поиска, и тут ты выложил мне рассказ о таинственном мире — Гее, сведения о которой, как теперь выясняется, ты получил при весьма загадочных обстоятельствах… Мы отправляемся на Сейшелл, делаем первую остановку и тут же встречаем Компора, который обстоятельно рассказывает нам о Земле, о её гибели, уверяет нас, что она находится в Сирианском Секторе, и настоятельно рекомендует нам лететь туда.
— А, вот ты о чём… — протянул Пелорат. — Ты хочешь сказать, что обстоятельства влекли нас к Гее. Но, как ты только что сказал, Компор пытался убедить нас, что нам следует лететь совсем в другое место.
— А я, не доверяя этому человеку ни на йоту, из чистого упрямства решил не отказываться от задуманного. А тебе не кажется, что он именно этого и добивался? Собственно, я уже говорил тебе об этом.
— Романтика какая-то… — пробурчал Пелорат.
— Да? Пошли дальше. Мы очень быстро разыскали Квинтесетца. Сам нам в руки пошел.
— Не совсем, — возразил Пелорат. — Я узнал его имя…
— Оно показалось тебе знакомым. Ты даже не мог точно припомнить, читал ли что-либо из написанного им. Почему же оно показалось тебе знакомым?.. Потом оказалось, что он читал твою работу, а это насколько вероятно? Ты же сам признавался, что не так много опубликовал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});