улыбке стоило девочке накинуться на еду так, словно ей не давали еды долгие столетия.
— Она ведь проснулась спустя очень долгое время? — не сводя глаз с девочки, спросила ведьмочка.
— Несколько сотен лет точно. Ее обнаружили в лесах, покрытых вечными льдами. За долгое время, проведенное в мерзлой тюрьме, ее жажда возросла до небывалых пределов. Она кидается на моих стражей и ведется себя как оголодавший зверь. — магистр нахмурил брови, а Сетия шутливо прищурилась и повернулась к нему.
— А вы знали, что ябедничать на детей не хорошо, Ваше Темнейшество?
— Думаю, вы уже заметили, что я далеко не образец подражания. — парировал он с той же шутливостью и закинул в рот большой кусок печеного мяса в соусе.
— Что есть, то есть. — картинно улыбнулась девушка и продолжила трапезу. — И все же сложно поверить в то, что эта малышка ведет себя плохо. Бьюсь об заклад, вы просто плохо о ней заботились.
Этого он отрицать не мог. После того как забрал демона из Академии, отдал на попечение организации, а сам занялся государственными делами. И не обратил бы на нее внимания, если бы эта чудо-малышка не разнесла половину этой самой организации, не забыв при этом добраться до ее работников. Вот смотришь на нее сейчас за столом — милое дитя, просто слегка проголодавшееся, и сам бы не поверил в ее жестокость, если бы не увидел собственными глазами.
— Ты должна вести себя хорошо. — наставляла Сетия, гладя сидящую на ее коленях девочку. Ужин закончился, слуги убрали всю посуду, и девочка удобно устроилась в ее объятиях, вслушиваясь в равномерное постукивание сердца ведьмы. Девочке было так спокойно, что она не хотела отлипать от ведьмы ни на минуту: грелась ее теплом и силой, волной струящейся вокруг нее. Сетия сдерживала свою магию ровно настолько чтобы рядом стоящие люди ее не чувствовали, но если вот так касаться ее и находиться рядом, то можно понять, что перед ними стоит далеко не самая слабая ведьма, хотя по пределу и не самая сильная. — Расти хорошей девочкой, стань сильной и не совершай необдуманных поступков. Будь умницей и слушайся взрослых. Не причиняй им вред без причины. — продолжала наставлять она, используя древний язык. В том, то девочка ее понимала, она не сомневалась. Успела убедиться еще в академии, а уж когда после ужина усадила малышку на свои руки, спрашивая ее имя, только подтвердила догадки. «Аделин» — так звали это милое создание, уже пару минут посапывающее на ее груди.
Поцеловав девочку в висок, Сетия передала Аделин моторизовавшийся из тьмы стражнице, а сама подошла к окну, разглядывая светящиеся пестрые огни города. Прямо сейчас ее не покидало чувство дежавю, и оно только возросло, когда за ее спиной оказался правитель. В повисшей тишине она слышала его тяжелое дыхание, то, с каким усилием вздымается его широкая грудь, как он делает еще один шаг, оказываясь совсем рядом, настолько, что их разделяли считанные сантиметры.
— Тебе так нравится этот вид?
— Да. Это самое светлое место во всем Нижнемирии. Здесь больше огней, чем где бы то ни было.
— Оно не самое светлое. — проговорил он напряженным голосом. Видно, нахождение так близко к ней, тоже на нем сказывалось.
— Правда? — она взглянула на его отражение в стекле, только что осознав, что все это время он тоже на него смотрел. Смотрел на нее так пристально, что у нее перехватило дыхание, а по телу пробежал рой мурашей.
— На самом деле я бы хотел тебя кое-куда отвести.
Она ухватилась за протянутую ладонь и их снова поглотила дымка мрака.
***
— Что все это значит? — ведьмочка скрестила руки на груди, стоя перед девушкой, лежащей на широкой кровати с парчового балдахина. И если бы эта девушка не была ей знакома, было бы всяко лучше. Перед ней лежала та самая недо-красотка и хамка, что совсем недавно пыталась ее унизить своим недо-выкатанным наружу бюстом и самомнением. Только сейчас под ее глазами пролегли черные впадины, губы побелели. И вообще вся она сейчас больше походила на свой парик: такая же сухая и безликая как моль. — ваше Темнейшество, объяснитесь. — потребовала она пока еще тихо и без нервов, хотя хотелось просто развернуться и зашагать к выходу.
Владыка и сам был не рад такому повороту, но среди слуг, убиравших тарелки после ужина к нему пришел посыльный и сообщил о болезни его любовницы. Точнее, бывшей любовницы, потому что он уже давно не проводил с ней ночи. Да что там говорить, он и сам себя поражал тем, как давно его не тянуло к другим женщинам. Только к одной, и то далеко не женщине, а совсем еще юной девчушке. А сейчас пришлось свести их обеих, и от мысли, что одной придется спасать другую, на душу будто якорь корабельный привязали.
Глубокий вдох-выдох и вот уже Сетия собралась с мыслями, подошла к кровати и осмотрела больную пронзительным ястребиным взглядом, от которого не могла ускользнуть ни одна деталь.
— Проклятье… — то ли констатировала факт, то ли выругалась ведьма. Хоть эта девица и была ей неприятна, это не значит, что Селестия желала ей смерти. Делиться своей кровью ей совершенно не хотелось, да и тьма не была такой силы, чтобы пришлось прибегать к растворам. К счастью магистр обратился к ней вовремя, но не хотелось даже думать, при каких обстоятельствах он узнал о ее болезни. Может, был с ней накануне, а может кто-то нашептал…
— Сможешь помочь? — все так же спокойно обращался владыка, словно его не особо волновала сложившаяся ситуация.
Незнакомка была без сознания, ее губы были плотно сжаты, а глаза дергались, словно она видела очень плохой сон. По ее шее и рукам раскинулась паутинка тьмы, медленно оплетая тело и пытаясь не то подчинить его себе, не то забрать все жизненные силы. Селестии совсем не хотелось использовать магию при магистре, но другого выбора не было, вряд ли он поддастся на уговоры и покинет комнату.
Она подошла ближе и наклонилась над пышногрудой блондинкой, чтобы осторожно провести пальчиками по ее предплечью, плечу и подняться к жилке на шее, с закрытыми глазами пытаясь прочувствовать опутывающую тьму. Та, как магнитом пыталась перекинуться на руку ведьмочки, но тут же растворялась в ее