Читать интересную книгу Однажды орел… - Энтон Майрер

— Ты выбрала отличное время для такого заявления.

— Нет, я серьезно, Сэм. — Она предостерегающе покачала свободной рукой. — Он посвятит себя чему-нибудь более существенному; займется более полезным, важным и благодарным делом. Понимаешь? Не таким скучным и бесплодным, как армия… Понимаешь? — Дэмон сдержанно качнул головой в знак согласия. Несколько секунд они молча смотрели друг другу в глаза, думая каждый о своем. — Обещай мне это, Сэм. Умоляю тебя.

— А если мальчик проявит склонность к…? — начал он после некоторого молчания.

— Нет! — решительно запротестовала она, ударив кулачком по одеялу. — Все будет так, как я сказала. Ты знаешь, насколько восприимчивы дети и как легко на них повлиять, даже молча, ничего не рассказывая. Они ни о чем не имеют никакого представления, а ты ведь такая сильная личность, что можешь любого заставить поступать так, как хочешь ты…

— Не выдумывай, Томми, — торопливо возразил он. Его испугала мысль, что она каким-то образом почувствовала и поняла то, о чем он думал последние несколько минут.

— Но ведь это же правда, дорогой. И ты знаешь это. Любой мальчик захочет быть таким, как ты. Нет, нет, ты должен обещать мне, что сделаешь все возможное, чтобы держать его подальше от армии. От всего этого…

Дэмон потер лоб тыльной стороной руки. «Всякий желает своему ребенку лучшей жизни, — подумал он. — Лучшей, более полной жизни. И это вполне естественно…» Томми не сводила с него ожидающего взгляда. Казалось, она была готова ждать его ответа целую вечность. И он, пожалуй, был готов дать этот ответ.

— Конечно, — проговорил он, сознавая, что молчание слишком затянулось. Он взял руки Томми и нежно сжал их в своих ладонях. — Конечно, я обещаю, дорогая. Я сделаю все разумное и возможное для того, чтобы отговорить его от военной карьеры.

— Какое бы положение к тому времени ни сложилось? Он кивнул головой.

— Да, какое бы положение ни сложилось. Даю тебе честное слово.

— Слава богу, — сказала она со вздохом облегчения, как будто свалила со своих плеч тяжелейшую ношу. Жар, с которым она произнесла эти слова, вызвал у Дэмона улыбку, и, заметив ее, Томми рассмеялась. — Нет, правда, — продолжала она, — я боялась этого больше всего на свете. Ты не представляешь, как могут подействовать на мальчика звуки горна, подъем и спуск флага и всякие другие церемонии… Это понимает только тот, кто родился и вырос в военном гарнизоне.

Дэмон нежно поцеловал ее.

— Твикер разрешил мне побыть здесь не более десяти минут, я не хочу злоупотреблять его хорошим отношением ко мне. Тебе нужно поспать и отдохнуть, Томми.

— Да, да. Сэм, я способна проспать теперь три дня и три ночи. А что будешь делать ты?

— Во-первых, сейчас же пошлю телеграмму твоему отцу.

Она засмеялась и покачала головой:

— Бедный папа. Он всегда хотел мальчика. Ну что же, хоть нам-то повезло: не придется выбирать из женских имен, чтобы назвать его…

* * *

Только теперь, выйдя из лазарета на прохладный воздух, Дэмон почувствовал, как у него болит голова после нескольких бессонных ночей. Гарнизон казался странно опустевшим; его охватило приятное чувство облегчения, которое испытывает человек, законно освобожденный от трудных обязанностей, в то время как его товарищи все еще обременены ими. Он хотел пойти в офицерскую столовую, но, вспомнив о своем внешнем виде, решил воздержаться. Но и идти домой, чтобы самому готовить себе кофе и яичницу, ему тоже не хотелось. После нескольких секунд размышлений он решительно направился в столовую рядовых. Сержант Свика, которого подбили, когда он играл за ротную бейсбольную команду, накормит его чем-нибудь. К тому же Дэмону не терпелось поделиться с кем-нибудь радостной новостью. Он теперь отец! Боже мой, отец! Отец малыша весом семь фунтов и девять унций! Когда Томми вернется домой, они соберут гостей, пригласят Скипа и Лизу, супругов Макдоно, Тома и Мег Уоррен — своих близких друзей; он съездит в Хэзлетт и раздобудет вина у этого хитрого дельца со шрамом на губе. Они пригласят Муза Шульца с его аккордеоном и будут петь песни. Томми снова сможет надеть свое замечательное платье лимонного цвета, опять взберется со Скипом на патронные ящики, и они начнут копировать разных людей, а остальные будут угадывать, кого они изображают…

Он уже подходил к задней веранде столовой, когда его неожиданно, словно молния, пронзила мысль: «Она ведь могла умереть. Всего несколько часов назад она могла умереть. Еще до того, как я приехал. Она могла умереть…»

Страх буквально сковал Дэмона, в глазах потемнело, ноги ослабли. Он медленно опустился на нижнюю ступеньку веранды, схватился руками за стертую доску. Мысль о том, что он мог потерять Томми, долго не оставляла его. «Слава богу, — прошептал он. медленно приходя наконец в себя. — Слава богу».

Позади него скрипнула дверь с противомоскитной сеткой. Дэмон повернулся. Из-за двери выглядывало квадратное глуповатое лицо сержанта Свики.

— Что с вами, лейтенант?

— Привет, Стив. Ничего, все в порядке…

— У вас такой вид, будто…

— Нет, нет, — поспешил успокоить его Дэмон. — Я чувствую себя отлично. — Встревоженное лицо Свики, его ощетинившиеся, как иглы дикобраза, черные волосы в другое время до слез рассмешили бы Дэмона, но сейчас он не мог смеяться. «О, спасибо тебе, всевышний! — беззвучно крикнул он. — Она жива, а все остальное не имеет никакого значения. Никакого».

Глава 3

— Ривьера! Там, должно быть, очень интересно, — сказала Мэй Ли Клегхорн. Ее монотонный оклахомский голос дрожал от возбуждения. — Какова же эта Ривьера, расскажите мне.

— О, там очень хорошо и весело, — ответила Томми Дэмон. — Вдоль берега повсюду великолепные отели — в Канне это место называется Ля-Круазетт, — дома все белые, с черной отделкой, с замысловатыми башенками и другими украшениями… Но я была там недолго, немногим менее месяца. — Прожить месяц в таком месте, да это ж просто чудесно! — воскликнула Мэй Ли. — Черт возьми, я отдала бы что угодно, только бы попасть в Европу. — Это была худощавая нервозная женщина с волосами цвета соломы, гладко зачесанными назад и закрепленными на затылке в небрежный пучок. Сейчас она была на седьмом месяце беременности и продолговатый вздувшийся живот придавал ей жалкий анемичный вид. — Джек назначен в Тяньцзинь, вы знаете, в пятнадцатый полк. Он говорит, что в Тяньцзине его будут обслуживать два мальчика-туземца, кули и горничная. Представляете? Но, говорят, в Китай с семьями посылают редко, за исключением немногих избранных… Расти! крикнула она.

— Что? — отозвался маленький мальчик с белыми взъерошенными волосами, игравший у кромки поля, поросшего бизоновой травой.

— Иди сюда, к маме.

Расти уставился на нее возмущенным взглядом.

— Я играю в трактор, мама.

— Ну ладно, только дальше ни в коем случае не ходи, слышишь?… Посмотрите на него, — продолжала она, обращаясь к Томми, — он как будто только что из резервации. Я вынуждена была подстричь ему волосы. — Она глубоко вздохнула. — Мальчик… Я не возражала бы иметь у себя одну из этих китайских горничных. Я так устала от нескончаемой стирки, уборки и штопки, что скоро развалюсь, наверное. Как вы думаете, Томми, есть у нас шансы попасть в Китай? — спросила она слегка почтительным тоном.

— Конечно, есть. Наполовину это, во всяком случае, зависит от простой случайности…

— А почему ваш отец, дорогая, не вызовет туда Сэма? Или он сам не хочет ехать туда?

Томми нахмурила брови и, не отрывая взгляда от шитья, ответила более раздраженным тоном, чем хотела:

— Я не думаю, что управление генерального адъютанта было бы довольно этим. К тому же Сэм ни за что не попросит папу. Вы же знаете его: он никогда не просит об одолжении для себя.

— О, я знаю… Он гордый. Только ведь от излишней гордости в наше время хорошего-то не жди. Я хочу сказать, какой толк от этой гордости, если ему приходится служить в таком месте, как наш форт?

— Вы правы, — согласилась Томми. — Вы попали в самую точку, Мэй.

Томми и Мэй сидели на тесной веранде в домике Дэмонов — четыре человека могли на ней разместиться только в один ряд — и, не отрывая рук от шитья, наблюдали за своими отпрысками. Донни сидел на одеяле и, энергично взмахивая ручками, радостно кричал что-то Расти, который, издавая невероятные лающие звуки, катил по пыльной, усыпанной гравием дорожке игрушечную пожарную машину. Позади них до самого горизонта простиралась, слегка поднимаясь вверх, равнина, покрытая травой да редкими припавшими к земле темными очажками из мескитовых деревьев и чапареля. Томми ненавидела эту бесплодную засушливую землю. Условия жизни в форту Харди, по каким бы стандартам ни судить о них, были очень тяжелыми, но здесь, в форту Дормер, дело обстояло еще хуже. Форт находился в ста пятидесяти милях на юго-восток от Эль-Пасо, в глубине пустынных земель. Их поселили здесь в двух маленьких комнатках с цементными полами и глинобитными стенами, к которым примыкала эта маленькая веранда и пристройка с односкатной крышей, служившая кухней. Словно оплакивая покойников, здесь почти непрерывно выл сильный ветер, который перекатывал по пустыне сорванные стебли полыни и индигоноски; красная пыль проникала всюду, оседала на продуктах, одежде и на тех немногих предметах обихода, которые они привезли с собой из Харди. По деревянным частям домика бегали, издавая свои чирикающие звуки ящерицы, вокруг осушительных трубок холодильного шкафа, извиваясь, ползали змеи, с потолка падали скорпионы и начинали корчиться на холодном сыром полу, ударяя по нему своим противным хвостом… Эту уходящую в сторону Мексики землю нельзя было назвать Америкой, а тем более заморской землей. Преддверие ада. Еще одно преддверие ада на огромной американской пустыне, только намного хуже первого, ибо если в прошлом форт Дормер и славился тем, что под руководством смелого генерала Джорджа Крука здесь выдерживали многочисленные и искусные атаки индейцев, то и теперь, и в будущем на такую славу рассчитывать было нельзя. Здесь не было даже кино, снабжение было из рук вон плохое, а начальник гарнизона Хауден, угрюмый низкорослый сын пресвитерианского священника, не переваривал легкомысленного, по его мнению, поведения офицеров на субботних гарнизонных вечеринках. Сэм пришел в восторг, когда ему сообщили о предстоящем перемещении. Ему пообещали, что на новом месте он будет командовать ротой, однако через два месяца в батальон прислали капитана и Сэму пришлось уступить свое место…