из рук. — Меня дома ждут неотложные дела и целая сотня новичков-боевиков, которые только явились на стену. Как абсолютника меня и так отправят в разведку — никуда я не денусь, но хотя бы не вешай на меня еще и ответственность за опергруппу соседней империи!
— Если не на тебя: как на дипломатического представителя, то придется наградить статусом кого-нибудь из группы в качестве няньки — а ты ведь сама против этого, — парировал он.
— Тогда назначь Эмре — со своим мужем я договорюсь о разногласиях, если такие возникнут между драконами и боевиками.
— Ладно, я поговорю с ним, — задумался Альтан. — Мне пора. Благодарю за приятную компанию. Проводишь меня? — подмигнул он, поднимаясь из-за стола.
Я отвлеклась от трапезы и поспешила за цесаром. Приоткрыв дверь перед венценосным, улыбнулась ему.
— Сегодня будет вечер первых союзов. Скажи мне, птичка, если я сделаю тебе предложение на глазах у сотен подданных, это тебя сразит или оттолкнет? — заговорщицки прошептал он.
— Альтан, я не хочу показательно давать тебе согласие, лишь бы не унижать. Межу нами ничего не будет, потому что у меня есть муж и еще один мне не нужен, — тихо ответила я максимально честно.
— Если ты все еще негативно настроена в отношении многомужества, тогда советую тебе избавиться от этого мальчишки. Эмре заметит, — хмыкнул голубоглазка, еще раз подмигнул и переступил порог покоев.
Проницательность Альтана и его чуткость к деталям просто сразила меня наповал в очередной раз: не просто так стал мне интересен этот мужчина при нашем знакомстве. Прикрыв за ним дверь, я вернулась за стол.
— Амир, оставишь нас наедине? — попросил Ярман. — У меня к Айрин приватный разговор.
— А что вы скажете Эмре, если он вернется и не обнаружит меня тут? — заломил бровь блондин, и цесар нахмурился.
— Что ж, полога будет достаточно, — поднялся из-за стола сероглазка и жестом пригласил меня к диванам.
Пока я располагалась, Ярман опустил купол тишины вокруг нас, и мы вновь уставились друг на друга.
— Жесткий у тебя надзор. Ревность — страшная вещь. И это я говорю про обоих твоих мужей, — хмыкнул он и встретился с моим недовольным выражением лица. — Все-все. Закрыли тему, — выставил он ко мне ладони в миролюбивом жесте. — Айрин, я пришел просить у тебя помощи. Помоги мне с Шайли.
— Ты шутишь или действительно просишь меня помочь разлучить собственных друзей? — опешила я.
— Не разлучить, а дать мне шанс стать вторым мужем, — уточнил свои намерения венценосный.
— Это как?
— Я хочу: чтобы ты попыталась обмануть один древний артефакт, который бы выдал нужный результат. Он как ваш определитель сути. Каждый, кто окунет руки в воды артефакта, обзаведется метками: одной или двумя — показатель силы в некотором роде.
— То есть: ты хочешь наградить Шайли двумя метками? — цесар кивнул. — А ты не позабыл о том: что ее силу уже замерили и записали ваши распорядители отбора?
— Подговорить дренеи и заплатить им за молчание — это не проблема. Ты сможешь обмануть артефакт?
— Ты просишь от меня невозможного… — покачала я головой. — Как я это сделаю, не имея представления об алгоритме работы этого чуда артефакторики?
— Ты ведь делала это при мне, когда мы знакомились: определила предназначение всех безделушек, находящихся на брате.
— Одно дело: уловить магическую суть, и совсем другое: понять принцип работы. Я же не артефактор, Ярман! — развела руками я.
Расстроенный венценосный нахмурился и поник в плечах, а у меня в груди заскребла коготками совесть. Нет, я не солгала: действительно не смогу обмануть артефакт, но… было одно «но», о котором я умолчала: наблюдателей ведь обмануть проще простого.
— Извини: что потратил твое время, — шумно выдохнул растерянный и хмурый мужчина.
— Ты не мое тратишь время, а свое: она уже дала свое согласие Рамилю.
— Потому я и не собираюсь вставать между ними, а нашел другой путь… Точнее: думал что нашел… — поднялся с дивана он и прошел к бару, не замечая: как физически развеял полог тишины.
— Даже если бы я могла помочь, то ты вообще саму Шайли спросил на тему гарема?
— Как об этом спрашивать: если у меня нет возможности приблизиться к ней, поухаживать, а подталкивать ее к тайным свиданиям или обманывать своего друга я не хочу, — нахмурился он еще больше. — Метка мне нужна: чтобы просто иметь шанс… Айрин, вот у тебя есть возможность выбрать: остаться с Эмре или с Амиром, или и вовсе с ними обоими — у тебя есть такая свобода действий, а у нее — нет.
— Речь идет о Шайли? — вопросительно уставился на цесара голубоглазка.
В комнате воцарилась тишина. Мы с венценосным растерянно переглядывались, пытаясь понять: как вылавировать из неловкой ситуации, между тем блондин переводил взгляд с одного на другого, о чем-то размышляя.
— Она уже пообещала себя другому мужчине, так что советую тебе отойти в сторону, — заявил брат жениха, при этом ни капли не смущаясь собственному поведению: обхаживанию чужой жены!
— Именно это я и пытался сделать: не вставать между своим другом и его женщиной, а вчера провел в ее обществе практически целый день — мне сама госпожа Судьба вновь указала на сокровище, которое у меня под самым носом, — твердо настаивал на своем венценосный.
«И этот со своей судьбой… Нет, ну суеверность чешуйчатых — это чистой воды диагноз» — закатила глаза я.
— Прости: но это притянуто за уши, — всплеснула руками я. — Если бы тебя к Шайли вела за руку судьба, то мы с Амиром зачем провели вчерашний день с вами? Провалились бы вдвоем в портал, а не в нашей компании.
— Быть может: по той же причине? Ты же не подпускаешь к себе свою пару… — резко замолчал он, словно задумавшись на мгновение. — Мираш зовет… и тебя тоже, — по-моему, у меня в этот момент глаз дернулся: вот же полюбилась я этой драконьей семейке.
— Хоть один приличный мужчина отыскался в вашем семействе: зовет, а не вламывается с утра по раньше в спальню к замужней женщине, — пробурчала я, поднимаясь с дивана.
— Амир, ты тоже идешь с нами, — совсем озадачился Ярман, да и наши лица вытянулись в изумлении.
Глава 33
Мужчины подхватили меня под руки с двух сторон и через минуту мы уже вышагивали по дворцовым коридорам, шокируя местную публику. Если честно: путь к самой себе, к своей привычной внешности, оказался для меня тем еще испытанием. Меня впервые за всю жизнь посетили мысли: что обо мне думают роняющие подносы служанки, стражники с глазами-блюдцами, охающие девушки и хватающиеся за область сердца строгие мужчины средних