— Зачем это нужно вам, я, пожалуй, понимаю. Но, наверное, это уже не нужно мне. Согласен, все так живут, в притворстве и фальши, я сам так жил не один десяток лет: дежурные улыбки, дежурные обязанности…всякие. Знаете, не хочу.
— Бьорд…
Госпожа Зоратт через силу повернулась, но в лицо посмотреть не смогла, уставилась на верхнюю пуговицу его сорочки. Имя смесью тонкой медовой сладости и лёгкой горчинки каталось на языке.
— Не нужно волноваться о будущем, Виррис. У вас будет и крыша над головой, удобнее, чем тот домик на окраине, с конюшней: будет где устроить вашу Грацию. И деньги, и уважение общества: я не собираюсь пачкать ваше имя. И мастерская уже ваша. И свобода. Посмотрите на леди Ад… Сайттен: свобода… пошла ей на пользу.
Кажется, муж даже улыбался, а у неё опять не нашлось слов. Виррис тёрла и тёрла переносицу, приказывала солёной влаге убираться подальше, пока ровная мужская спина удалялась от неё на бесконечные рье.
…
Зоратт подумывал пообедать в ресторации через три дома от Школы, но в последний момент махнул секретарю, чтобы обед принесли в кабинет. В нарядном зале нужно будет здороваться и улыбаться знакомым, а они непременно там встретятся и, по закону подлости, не самые искренние и приятные, а нервов осталось маловато. Полтора десятка дней на Золотом побережье вышли боком: по возвращении его ждало заявление об уходе от одного из преподавателей стихийной магии, а найти хорошую замену в короткий срок задача не из простых. Обращаться в министерство, к лорду Ридделю или самому министру, не стал: осадочек после весенней трагедии остался, попросил о содействии старину Нигдана. У того была на примете парочка столичных кандидатур, возможно, один из них подойдёт и захочет оставить Каллар ради тихого, но уютного Леавора и солидного преподавательского оклада.
Он пересел за столик, передвинутый к окну, порезал запечённое в травах мясо, щедро полил соусом.
… Зачем?
Фиктивная жена, чуть было не ставшая настоящей, уже предлагала не разводиться, уже приходила. Он видел в её действиях расчёт, а хотел видеть иное. Дурак. В их среде договорные браки норма, и разница в возрасте норма, и их с женой разница считалась незначительной: случалось, юных дев отдавали и за восьмидесятилетних, выглядели-то они не дряхлыми развалинами. Возраст Бьорда был ещё далёк от старости — чуть менее половины жизни прожил, сохранил гибкость и стройность.
Но бьющей через край яркой силы, звериной грации, молодости и красоты Арви у него не было. И зверя с густым мягким мехом, очаровавшего непривычную к перевёртышам девушку — тоже.
Виррис такая как есть, она не изменится. Надо отпустить, переболеть и отпустить. Зоратт рассеянно потёр грудь в области сердца и принялся за еду.
Забот хватало. После визита Бьорда в столичное учебное заведение Экты четверо иноземных студентов выразили горячее желание обучаться в Леаворской Школе. Родители шестнадцатилетних отпрысков поддержали, несмотря на более чем прекрасные условия обучения и уровень образования в родных краях. Зоратт кисло ухмыльнулся: возни с оформлением иноземцев масса, но и оплата иная. Так что он погряз в бюрократической волоките, поделив её между своим замом и Фавьеном, а к министру кататься приходилось лично. Ещё предстояли выпускные экзамены, согласование рабочих графиков, расписаний… Домашний целитель Сейлар исправно снабжал его бодрящими настойками, от укоризненных глаз и скорбно поджатых губ Бьорд уворачивался, как от летящего в лицо мяча.
С трудом выкроил немного времени на утверждение модели костюма для свадебного праздника улыбчивой Элге и потерявшего половину сумрачной суровости «господина Ара». Родственник Бастиана Лигарта, с ума сойти! И какая славная вышла пара; обезображенный, с поникшими плечами мужик неопределённого возраста, непостижимым образом утративший уродство, оказался молодым, умеющим улыбаться. Элге, вероятно, Элге и никто другой, и сотворила для него это чудо, и Зоратт радовался за обоих. И на примерку разочек выбрался: не только для герцогини, но и для её малочисленной родни королева прислала в Сайттенский замок личных портных, от услуг которых очень тактично, но непреклонно отказалась Виррис. Элге желание сестры поддержала, не стала настаивать. Бьорд же знал, что готовые вещи его жена, несмотря ни на что, всегда подгонит, доводя до безупречности.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Они могли бы стать добрыми приятелями с его светлостью. Впрочем, ничто этому не препятствовало и так. Семейные встречи могли бы быть чудесными, будь их союз с кареглазой надменной красавицей таким, как недавно мечталось. «Не сдавайтесь», — подбадривала его отзывчивая Элге, а он уверял, что не дождутся. Он и не сдался, всего лишь признал, что насильно мил не будешь. Или всё-таки расписался в поражении?..
От первой жены он никогда ничего и не ждал, жил как заведено, а Вир… Если бы хоть немного сердечности, душевности с её стороны. Она и в годы учёбы не сильно отличалась от себя нынешней: строгая, решительная, всегда готовая дать отпор, умевшая ставить на место зарвавшихся наглецов. Только на него она тогда смотрела иначе: не кокетничала, не пыталась заарканить, но в её глазах он читал уважение и благодарность. Если бы Виррис…
Бьорд стёр с лица усталость. Можно было бы обратиться к Фавьену, он прочёл бы Вир незаметно и даже остаточное воздействие сам убрал бы, зато у него, у Бьорда, был бы ответ. Только такие действия нарушают закон, а у друга возникло ой сколько вопросов.
…
Скромную, расположенную к людям леди Элге, в девичестве Адорейн, а ныне Сайттен, зеленоглазую девушку, много лет отвергаемую высшим светом, потом нехотя принятую благодаря звучной фамилии Форриль, ныне в Леаворе обсуждали все. Вир знала, что так будет, и терпела, пропуская мимо ушей добрую половину сплетен, не считая нужным давать какие-либо разъяснения. Занятно, но леди, особенно высоко задирающие носы после грубой выходки Мада, начали искать встреч с госпожой Зоратт, стремясь заручиться её расположением. «Безродная» Адорейн, которую «леди» называли с долей презрения, из жалости или ещё каких побуждений «подобранная» безмерно уважаемым господином Зораттом, вдруг стала желанной гостьей в салонах. Привыкшая, казалось, ко всему в своей среде, Вир поднимала брови и носила обжигающую льдом любезную улыбку.
— Герцогиня-то не я, а моя сестра, — фыркала она, подливая Соне травяного чая.
Сона Эос тоже изумилась безмерно, даже покосилась на подругу с долей укоризны, но ни капли зависти не проявила, как и громкая рослая офицерская вдова.
— Зато вы с сестрой очень близки, весь Леавор это знает, — насмешливо закатывала глаза женщина. — А то, что ты не отвечаешь на половину приглашений, делает из тебя высокомерную гордячку.
— Переживу, — сморщила изящный носик Виррис.
Обе засмеялись.
— Платье-то покажешь? — оживилась Сона. — Или ты доверила его пошив королевским мастерицам?
Платье получалось бесподобным, почти не уступающим в великолепии свадебному наряду сестрички. Вир ухитрилась подобрать удачный во всех отношениях цвет, гармонирующий и с будущим нарядом супруга, и с вейсдгарскими аквамаринами. Они будут весьма элегантной, эффектной не-парой на торжестве герцогской четы. Эта мысль вызывала тяжёлый вздох, и девушка гнала её как можно дальше.
…
Свадьба прошла на высшем уровне. Её величество выделила целый штат помощников и распорядителей, её высочество взяла ряд вопросов под личный контроль, хотя и ворчала, что мероприятие подобного масштаба нельзя достойно устроить за неполные два месяца. Минимум пять, лучше шесть! Дарриел посмеивался: будь его воля, вообще обошёлся без показной роскоши и толпы придворных и прочих нужных гостей.
Церемония обмена тихими клятвами и кольцами (Вир потом рассмотрела эти украшения, они оказались новыми) вышла трогательной и милой, поздравления молодых звучали по-разному, и от сердца, и заученно, по необходимости. Королевская семья почтила своим присутствием; цвета свадебных одежд перекликались с родовыми цветами Орсандов: белое, алое, золотое. На удивление Виррис его светлость Дарриел пояснил: