Воздух пропитался запахом свежести и ранней зимы. В окнах между зданиями горел слабый желтоватый свет.
Сэм с наслаждением вдохнул. Он сразу же вспомнил зимние каникулы и теплую атмосферу Рождества. Несмотря на трудности в отношениях с семьей, этот праздник, Сэм всегда проводил дома. С наступлением ночи, он загадывал заветное желание: «Пусть этот год будет не таким, как прошлый», искренне веря в то, что оно сбудется.
Однако ничего общего с данным местом его воспоминания не имели. Судя по всему, юноша наблюдал средневековый Лондон в самом разгаре холодов. Город выглядел уютным и необычайно красивым. Даже этот короткий переулочек, окруженный двухэтажными домиками, был шедевром архитектуры. Камни на полу и стенах были гладко отшлифованы и складывались в изящные узоры. На окнах повисли искусно выполненные узорчатые решетки. Ставни украшали витиеватые рисунки, похожие на деревья.
Свет в окнах еще горел, но в переулке никого не было.
— Это твое прошлое? — спросил Сэм.
Оглянувшись, он увидел Мэй и вздрогнул. Она была похожа на призрака. Вся бледная, руки и ноги скрыты под толстым слоем тумана. Почти прозрачная и бесплотная кожа слабо блестела. Казалось, через нее буквально можно было пройти насквозь. Вытянув вперед свободную руку, Сэм обнаружил, что с ним та же история.
— Просто смотри, — ответила девушка.
Спустя минуту переулок наполнился звуками. Кто-то бежал. Всмотревшись, Сэм увидел девочку. Волосы спутаны в кудряшки, утепленное платье и зимняя накидка скрывают аккуратную фигуру. Глаза живые, в них искрится радость. Здесь Мэй выглядит младше: четырнадцать или около того. В руке сжата плетеная корзинка.
Она радостно улыбается и бежит кому-то навстречу. Сначала юноша решил, что она бежит к ним, но вспомнил, что она не может их видеть. Проследив за ее взглядом, Сэм обернулся и увидел женщину, до смерти похожую на Мэй. Те же шелковистые волосы, средневековое платье и добрая улыбка. Она раскинула руки, и только тогда Сэм увидел, что в ее глазах стоят слезы. Она качала головой и шептала Мэй единственное слово: «Беги!».
Девочка остановилась. Улыбка растаяла на ее лице. Корзинка выпала из рук, когда из-за спины матери выплыл образ мужчины. Издалека Сэм не мог разглядеть черты его лица, но в этом и не было нужды. Он и так прекрасно знал, кто стоит за спиной матери Мэй.
— Ты знаешь, что делать, — его голос был ниже и грубее, чем представлял Сэм, — Надеюсь, твой выбор будет разумен.
Мужчина склонился над шеей матери Мэй и едва прикоснулся к ней губами. Женщина вздрогнула. По ее щеке скатилась слеза.
— Идем, Диана. Подождем ее внутри.
За их спинами открылся темный проход, и Сэм запоздало понял, что это портал. Шагнув назад, они исчезли. Испарились прямо на месте.
Маленькая Мэй судорожно всхлипнула. Ее плечи затряслись, и она обхватила себя руками. Затем, недолго думая, она скинула накидку и понеслась вдоль переулка, пропав из поля зрения Сэма.
Юноша кинул взгляд на Мэй, стоящую рядом с ним, но она ничего не говорила. Казалось, она вообще забыла, где находится. Ее глаза потемнели, а взгляд был направлен сквозь Лондонские пейзажи.
Картинку заволокло туманом и ее сменила следующая.
Новое воспоминание явило им складское помещение. Они оказались на металлических мостках, расположенных на высоте второго этажа. Внизу, сбитыми в кучу, валялись поломанные повозки, металлические детали и наполненные неизвестным содержимым тканевые мешки. Сэм снова увидел маленькую Мэй: теперь она стояла в нескольких метрах от мужчины и своей матери.
Юлий держал Диану Херефорд за горло. Сэм впервые рассмотрел его лицо и был удивлен. Мужчина оказался мускулистым, чисто выбритым и обладал карими глазами. Их теплый, почти добрый оттенок абсолютно не совпадал с тем, что он представлял собой на самом деле. Одет он был в расклешенную рубаху черного цвета и темно-коричневые брюки. Поверх плеч была надета шуба, отдаленно напоминающая царские накидки. Мужчина выглядел властно и держался уверенно.
При мысли о том, что этот маг сотворил с его родителями, Сэму захотелось задушить его прямо на месте. От потери контроля его спасла рука Мэй, предупредительно сжавшая запястье.
— События не изменить, — сказала она тихо и как-то приглушенно, — Что было, то прошло.
Тем временем Мэй в воспоминании прикусила губу и сжала кулаки. Ее руки дрожали, но на мужчину она смотрела храбро и даже немного злобно.
— Отпусти мою маму! — потребовала девочка, — Я пришла сюда, как ты и сказал!
— Искушение велико, — протянул Юлий, сильнее стянув горло женщины, — Но уговор дороже любой выгоды. Подойди, и она будет свободна.
Девочка решительно шагнула вперед. Юлий усмехнулся. Время стало тягучим, как резина. Рука Мэй в его ладони стала каменной. Сам юноша боялся даже вдохнуть. Тогда все и произошло. Юлий протянул руку с целью ухватить Мэй за плечо, но ее мать выбилась из хватки и ударила мужчину по лицу.
Развернувшись, она велела Мэй бежать и с силой оттолкнула девочку от себя. Та приземлилась неподалеку, упав прямо на пол. Сама женщина собиралась побежать следом, но было поздно. Юлий молниеносно перехватил руку женщины и завел за плечо, скрутив тугим рогаликом. Она закричала.
Юлий стиснул ее горло пальцами и прижавшись к шее, прошептал:
— Я предупреждал тебя, Диана. Предупреждал еще тогда, когда ты предала меня.
Голос его стал напоминать звериный рык. Властно вздернув подборок, он махнул одной рукой вперед и вынул из ножен длинный меч. Черный металл при соприкосновении с воздухом исходил паром.
В этот момент маленькая Мэй опомнилась, и устремилась было к ним, однако, не пробежав и метра, вынуждена была остановиться. Ее руки уперлись в невидимую стену, воздвигнутую черным магом.
Мужчина склонился над ухом женщины и прошептал последние слова, которые Диана Херефорд услышала:
— Пришел твой час, любимая.
Меч вонзился ей прямо в сердце. Женщина выдохнула, От резкой боли ее рот чуть приоткрылся. Мэй истошно закричала.
— НЕТ! — молотила она кулаками по стеклу, — Мама! НЕТ!
Но было поздно. Женщина обмякла на руках Юлия, и он бережно уложил ее на металлический мосток. Мэй осела на пол. По ее щекам струились слезы.
Юлий брезгливо отряхнул свою накидку и только теперь Сэм заметил на ней множество медалей и значков, среди которых был такой же, какой он видел в проклятой деревне. «Алале!» — значилось на нем, чуть правее от центра и розы в костяном запястье.
— ТЫ! — закричала Мэй, обратив на него взор, — Ты чудовище!
— Прости, милая, — проговорил мужчина, не добавив в голос ни капли сострадания, — Диана виновата в этом сама. Думаю, к утру ее найдут, а нам уже пора.
Мэй с трудом поднялась на ноги. На