Читать интересную книгу Война на море. 1939-1945 - Фридрих Руге

Хотя бои за Сворбе предъявили большие требования к кораблям охранения, в ноябре в составе конвоев было проведено 704 судна (1,6 млн. брт), притом почти без потерь. В декабре соответствующие цифры составили 575 и 1,1 млн., причем погиб один траулер. Примечательно, что в последнее полугодие войны ни один эсминец или более крупный военный корабль Советов не вышел в Балтийское море, где почти всегда имелись подходящие объекты в виде тихоходных, плохо охраняемых конвоев. Советы атаковали их только самолетами, подводными лодками и торпедными катерами. При сопоставлении достигнутых результатов с тактическими возможностями первые представляются более чем скромными. Советские военно-воздушные силы достигли больших успехов при двухдневных массированных налетах на Либаву в середине декабря 1944 г. При этом 4 парохода были потоплены и 8 получили повреждения, но зато было сбито около 100 русских самолетов; после этого зенитная артиллерия была усилена, и последующие налеты не дали никаких результатов.

Максимальных результатов добились они незадолго до и в ходе эвакуации Мемеля (27 января 1945 г.), Данцига и Готенгафена (конец марта 1945 г.), Кенигсберга и Пиллау (начало апреля 1945 г.), Кольберга (середина апреля 1945 г.). В этих случаях скопление судов и начинавшаяся паника облегчали проведение налетов. Тем не менее, в последнее полугодие войны всего около 15 пароходов было потоплено авиацией.

Осенью 1944 г. в боевой готовности находилось приблизительно 20 русских подводных лодок. В октябре они потопили несколько мелких судов у берегов Курляндии и Восточной Пруссии. В 1945 г. в результате их атак погибло за четыре месяца 7 или 8 пароходов и госпитальное судно. Особенную известность получила гибель «Вильгельма Густлова» с 4000 человек, «Гойи» с 7000 человек и госпитального судна «Генерал Штойбен» с 3000 человек. Таковы важнейшие потери при эвакуации по крайней мере 1,5 млн. беженцев (а по некоторым данным, еще большего числа их) и четырех дивизий из Курляндии, в составе которых находился 3-й танковый корпус «СС». Статистика за 1945 год, естественно, весьма неполна. Известно, однако, что за время с 21 марта по 10 апреля удалось доставить на родину 157 000 раненых. Для деятельности соединений кораблей сил охранения показательны суммарные цифры за 1944 год. В этом году, когда к ним предъявлялись особенно большие требования, в составе конвоев было проведено с очень небольшими потерями 3275 судов (8,8 млн. брт). Соединения кораблей охранения выдержали 600 боев с самолетами, имели 50 столкновений с торпедными катерами, потеряв из своего состава 62 единицы, 920 человек убитыми и 1236 ранеными, сбив 223 самолета и потопив несколько торпедных катеров.

Обе боевые группы, которые вмешивались в ход военных действий не только в районе Туккума и Сворбе, но и близ Мемеля, Кранца, Пиллау, в Данцигской бухте и у Кольберга, не потеряли при этом ни одного корабля, но встретили очень сильную оборону. Когда Готенгафен находился уже в руках русских, на рейде «Хела» в «Z-34» попала торпеда, выпущенная торпедным катером, и этот корабль с трудом добрался до Киля. О каких-либо других успехах советских торпедных катеров известно не стало. Зато 3 немецких торпедных катера под командованием капитана 3 ранга Клозе потопили в ночном бою 2 катера из флотилии, в которой их было 9, и доставили в свою базу пленных. Среди последних находился и командир советского отряда.

«Т-3» и «Т-5» погибли у Хелы, подорвавшись на минах, а «Т-34» — в средней части Балтийского моря. «Т-36», который подорвался на мине, был затем потоплен авиационной бомбой, «Т-10», находившийся в доке в Готенгафене, был выведен из строя бомбой[119]. Старый «Шлезвиг-Гольштейн» был 18 декабря 1944 г. потоплен бомбой на мелком месте в Готенгафене, после чего его взорвали, равно как и «Шлезиен», который 4 мая 1945 г. подорвался на мине у Свинемюнде. «Кельн», находившийся на верфи в Вильгельмсгафене, был выведен из строя воздушным налетом 30 марта 1945 г., «Шеер» перевернулся 9 апреля 1945 г. в Киле, когда 30 марта в него попали бомбы. «Лютцов» затонул 3 мая 1945 г. на Свине, где в него попали бомбы самого тяжелого калибра, и был взорван. 9 апреля 1945 г. «Хиппер» получил повреждения при воздушной бомбардировке Киля, на «Эмдене» возник пожар, и оба они были взорваны. В момент окончания войны для действий на море оставались пригодны только «Принц Ойген» и «Нюрнберг», которые поставили в Северном море и Скагерраке ряд минных заграждений, несколько эсминцев и миноносцев и около 400 подводных лодок[120].

Несмотря на усиление минного наступления англичан, корабли охранения держали открытыми морские пути в Западной и Центральной Балтике, которыми можно было пользоваться до конца. Потери оставались в нормальных пределах, причем части их можно было бы избежать, если бы экипажи всех кораблей держали себя по-военному.

С вторжением врага в Германию освободившийся личный состав флота был сведен в три морские дивизии, части которых выполняли различные боевые задачи. Они сражались мужественно и вследствие недостатка опыта борьбы в полевых условиях понесли тяжелые потери. При этом погиб вице-адмирал Шойерлен — командир 2-й дивизии.

В целом следует отметить, что без поддержания последними остатками германского флота господства на Балтийском море население и армия понесли бы неизмеримо большие потери. Катастрофы с «Гойя», «Густловым» и «Штойбеном» остались единичными случаями; более 99 процентов эвакуированных были снова доставлены на сушу невредимыми. Еще в самые последние дни, которые гросс-адмирал Дениц спас для Востока в ходе переговоров о капитуляции, боевые корабли различных классов доставили на Запад многие тысячи людей, эвакуированных из Курляндии и с Хелы.

В противоположность японскому флоту, который под натиском врага оказался в конце войны обреченным на бездействие и был вынужден дать разбить себя в гаванях, германский военно-морской флот сумел на последнем этапе борьбы успешно вмешаться в ход военных действий на Балтийском театре и частью замедлить падение плацдармов, частью вовсе предотвратить его. После неудовлетворительного периода отсутствия успехов и неудач в полярных морях флот еще раз показал, чего может достигнуть небольшое, но хорошо управляемое и более или менее обученное соединение, действуя в самых тяжелых условиях, без авиации, в узком морском пространстве, против сильного, но непривычного к морю противника.

Что касается действий военно-морского флота на протяжении всей войны, то относительно оперативных и технических деталей могут быть разные мнения. Однако едва ли можно отрицать, что маленький флот сделал больше, чем можно было от него ожидать.

Заключение

Море не изменило своего характера великой магистрали, война на море осталась борьбой за морские коммуникации. основы стратегии остались такими же, какими они были в любую историческую эпоху. Однако быстрый прогресс техники в области двигателей, а также средств связи и вооружения оказал большое влияние на оперативное искусство и тактику.

На первых стадиях своего развития эта техника ограничивала подвижность армий и флотов. На суше до сих пор не удалось достигнуть той оперативной свободы, которой пользовались конные армии, например, Чингис-хана. Это объясняется отчасти тем, что первый механический двигатель — паровая машина — был использован только будучи привязан к железной дороге, отчасти же и тем, что на суше можно применять лишь сравнительно небольшие по размерам транспортные средства. Правда, за последние десятилетия двигатель внутреннего сгорания придал известную мобильность на суше как орудиям войны, так и транспорту, однако они не могут сравняться радиусом действия с морскими судами, а потому остаются более зависимыми от снабжения.

Флоты парусной эпохи использовали в качестве двигателя ветер; военные корабли конструировались таким образом, что они большей частью могли производить ремонт и возвращать себе мореходность с помощью средств, имеющихся в обыкновенных портах, а в случае нужды — даже и вдали от обитаемой земли. Дальность их плавания зависела от состояния запасов питьевой воды и продовольствия, а продолжительность его достигала многих недель и даже месяцев. Операции в океанах были делом само собой разумеющимся, и под защитой господства на море целые армии переправлялись через эти океаны и решали участь материков.

Первые корабли машинного периода могли, не считаясь с ветром, менять курс в открытом море, но были чрезвычайно зависимы от запасов топлива и технического состояния своих машин. Они могли взять с собой уголь самое большее на несколько недель, бункеровка в море была затяжной и рискованной, а при сильном волнении вообще исключалась. Хотя вскоре машины были усовершенствованы настолько, что на них стало возможно положиться, флоты оказались привязанными к своим базам в гораздо большей степени, чем в парусную эпоху.