будет счастливой за них за всех.
— Что скажешь?
Эсса молчала.
— Не можешь говорить?
Удрученно покачала головой.
Сколько же времени она провела в зверином обличии, раз не помнит какого это, говорить по-человечески? Да и с кем она особо говорила? С чокнутым папашей? Или с Софи, которая тоже спряталась в безумии от жестокой реальности?
— Ничего. Тут знаешь, какие чудотворцы есть? Они мигом тебя и говорить научат, и петь, и даже танцевать.
Эсса угрюмо нахохлилась, а Мел прикусила язык. Откуда маленькая рысь может знать, что такое танцы?
Она наклонилась к ней ближе и прошептала на ухо:
— Скажу по секрету, я тоже не знаю, что такое танцевать. Ни разу не пробовала. Представляешь? И петь я, кстати, тоже не умею.
Никто никогда не пытался ее этому научить. Вейлору нужна была послушная, дрессированная псина, натасканная на поиск других одаренных и способная без раздумий пожертвовать жизнью ради спасения короля.
Он приглашал к ней лучших учителей по истории и военному делу, часами гонял на полигоне, отдав распоряжение тренерам — не щадить. Вместо танцев она занималась с мечом. Вместо песен — наизусть зубрила учебники по стратегии, составы ядов и записки боевых мастеров.
Мел отрешенно думала о своей ущербной жизни, но себя как обычно не жалела. Только надеялась, что у племянницы все сложится по-другому, и она узнает, что такое детская беззаботность и радость. Познает прелести взросления и первой любви. Найдет друзей и единомышленников, с которыми захочется разделить жизненный путь, успехи и трудности.
Пусть у нее все будет хорошо.
Мел говорила и говорила, а девочка слушала как завороженная. И ни одна из них не заметила, что в палате кроме них уже кто-то есть.
* * *
Когда это случилось, Маэс был над городом. Кружил, проверяя купол установленный Мортом для защиты города, и внезапно почувствовал, как изнутри затопило горячим. Полноводной рекой хлынуло ощущение присутствия. Он даже сбился, неровно взмахнув крыльями, и провалился на десяток метров вниз. Потом поймал сам себя и ошалело осмотрелся по сторонам. Никто ничего не заметил. Это ощущение было только у него, и настойчиво тянуло вниз. В крыло лекарей.
Неужели очнулась?
Во дворе он приземлился уже в человеческой форме. Взлетел по широким каменным ступеням и, сам не помня, как, преодолел расстояние до входа в лазарет. Кажется ему кто-то попадался на пути и пытался с ним говорить, но император никого не слышал и не замечал. Вся его суть свелась к пульсирующей нити, ведущей к Мел.
Уже на подходе он остановился, пытаясь совладать с тем, как кипело внутри. Это оно да? То самое чувство, о котором все говорят с придыханием?
Бесшумно приоткрыв дверь, он шагнул внутрь. Прошел по длинному узкому коридору к безмолвной палате, в которой бывал каждый день. Сегодня оттуда доносился тихий голос, от которого все внутри сжималось и вибрировало.
Жива. Выкарабкалась.
А больше ничего и не надо.
Словно тень он перешагнул через порог и замер, глядя на Мел и незнакомую девочку, сидящую у нее на руках.
Хотя почему незнакомую. Он прекрасно знал кто это. Маленькая рысь, которая тосковала все это время и даже отказывалась от еды, не говоря уже о том, чтобы показаться кому-то в человечьем обличии. А теперь она доверчиво льнула к Мелене и выглядела совершенно обычным, беззащитным ребенком.
Наконец, Мел почувствовала его присутствие. Резко обернулась и, столкнувшись с ним взглядом, замерла. Эсса тоже подскочила, испуганно уставившись на большого сильного мужчину.
— Тише, свои, — Мел обняла ее, — ты же знаешь его.
Девочка покраснела до кончиков волос, задрожала, но удержалась от перевоплощения в звериную форму.
Маэс счел это хорошим знаком и медленно, стараясь ее не напугать, подошел ближе.
— Привет, — произнес тихо, опускаясь рядом с ней на корточки, — ну что, давай знакомиться?
Он протянул ей широкую ладонь. Эсса хмуро уставилась на нее, но идти на сближение не спешила. Только после одобрительно кивка Мелены, набралась смелости и прикоснулась. Робко и будто через силу. Замерла, когда мужские пальцы аккуратно сжали ладошку, и выдохнула, только когда он отпустил.
Маэс с трудом придавил гнев, поднимающийся откуда-то из глубины души. Будь его воля, он бы прямо сейчас посадил ее папашу на кол, но что-то подсказывало, что с безумным кхассером уже разобрались до него.
— Я смотрю, вы подружились, — скупо улыбаясь, произнес он и присел на соседнюю койку.
Эсса придвинулась ближе к Мел и обняла ее за шею.
— Она не говорит…пока. Нужно помочь.
— Сделаем.
Он пригонит лучших учителей, магов, да кого угодно, чтобы исправить то, что сделали с маленькой рысью. А вот как исправлять ситуацию с Меленой он пока не знал.
Она сидела напротив него с идеально ровной спиной, все такая же жесткая и несгибаемая, как прежде. Только в глазах появилась щемящая душу усталость.
Он тоже устал. И ему просто хотелось слышать ее голос:
— Как ты сбежала?
— Я не сбегала.
— Ты сняла ошейник.
— Последовала твоему примеру, — напомнила о том, как он сам избавился от ее оков, — Но не сбегала.
— Тогда расскажи, что случилось.
Мел пожала плечами:
— Мы были в башне. Играли….
Споткнулась, произнеся это слово. Играли. Раньше она не знала, что вообще на такое способна.
— А затем появился папаша-рысь. Прорвался внутрь через окна под крышей. …Очнулась я уже в пещере, среди Драконьих скал.
— И куда он делся потом?
— Я от него избавилась.
— Как?
Мелена упрямо поджала губы, а Маэс только усмехнулся и указал на крылатую фигуру посреди палаты:
— Поздно. Ты раскрылась. Я знаю, что ты маг.
Она скрипнула зубами, ругая себя за оплошность.
— Он где-то в пещере.
— Жив?
— Не думаю.
Тхе’Маэс кивнул, принимая такой ответ.
— От Вейлора так же избавилась?
Уже не имело смысла скрывать, поэтому она призналась и в этом:
— Да.
Император вспоминал ту камеру, насквозь провонявшую страхом, в которой нашли улыбающуюся Мел. Он мог догадаться еще тогда, что без магии не обошлось, но оказался слеп, не допуская даже мысли, что та, которая была ужасом для всей Долины Изгнанников тоже окажется одаренной. Не хотел замечать, да и она сама, с ее ненормальной выдержкой неплохо скрывалась.
— Как он выбрался из камеры?
— Этого я не знаю.
Ему хотелось задать еще сотни вопросов, о том, что произошло после «побега», но тишина между ними сопротивлялась. Да и замкнутая Эсса, переводила настороженный взгляд то на одного, то на другого. Не при ней. Но кое-что он все-таки не мог не спросить.
— Что за личинку ты с собой притащила?
Говорить про врага было проще,