class="p1"> — Ничего особенного. В книге кое-что интересное нашел, — ответил Демих, стараясь скрыть свое удивление.
— Мне было трудно ее достать. Пришлось договариваться с комендантом архива.
— К чему ты клонишь? — негодующе спросил Демих.
— Да ничего особенного. Только тебе нужно согласовать маршрут с торговцами из южного Четырехречья. По какой дороге им доставлять товар в город Лоно. И сколько отборной скотины ты готов им продать.
— Город вот-вот осадят, а ты все о своей торговле. Ты что не слыхал, что огромный флот со стягами Вязи уже почти прошел Гибельные острова? В ближайшие дни они высадятся севернее четвертой реки. После ограбят окрестные деревни. Ну и на закуску разрушат стены Четырехречья и вторгнуться в город.
— Да брось ты, — сказал с насмешкой Лев Драматург. — Нам то какая разница, кто придет. Побегает армия Вязи по городу и что с того. Думаешь они хуже нынешних правителей? Того и гляди, скоро пиво из Вязи будем хлебать. Оно у них и впрямь лучше, чем варят в Четырехречье.
— Ты что идиот? — спросил Демих вытаращив глаза. — Ты хоть понимаешь, кто такие эти дебилы из Вязи? Они разорят каждый дом, выгребут все золото, переломают все кости, у меня, тебя и всех кто окажется под рукой. Потом закуют нас в кандалы и вывезут в рабство, ну или на крайняк продадут пиратам.
— Ты слишком драматизируешь, — сказал Лев. — Жители Вязи хоть и туговаты башкой, но в целом приличные люди.
— Приличные? — негодовал Демих. — Ровно до того момента, как перестают бояться огрести по полной.
— Думай, что хочешь. Но я уверен, что с ними нужно договориться и заплатить контрибуцию. Может и открыть ворота. Так считаю не только я. Некоторые члены совета, особенно Вруц— Врац говорят о том же.
— Поверь мне Лев, я никогда не был кровожадным. К тому же я не гражданин Четырехречья. Но этого дегенерата Вруц-Враца нужно четвертовать. Неужели ты не видишь что он просто болтливый популист, да еще и предатель вашего города?
— С какой стороны посмотреть, — задумался Лев. — Требования полководца Хаппера мне понятны. Вязь союзник Нового Лута. У тех произошли столкновения с наемниками из восточного Четырехречья, которых возглавлял некто по прозвищу Манул. В результате погибли достойные воины с Гибельных островов. Как по мне, выдать Манула с его бандой вполне разумный шаг. Насчет контрибуции можно попробовать сторговаться на меньшую сумму. Иначе воина. Вязь нас просто уничтожит. Даже если мы каким-нибудь чудом спасемся. Нам все равно в скором времени настанет конец. Вязь союзник Полуострова, а они таких оскорблений не прощают. Так что, лучше сдаться сразу.
— Ну ты Лев и мудак! Еще и тупоголовый! — воскликнул Демих. — Манул родился в Четырехречье, а к двадцати годам он уже был младшим командиром вашего гарнизона. Почти все отзываются о нем только с положительной стороны. Даже я об этом знаю, хоть и нахожусь в городе всего четыре месяца. Ты же витаешь где-то далеко в облаках. Да уж, лучше тебе ставить свои пьески и не лезть в политику. Все таки что-то не так с этим выборным советом. Раз туда может пролезть кто-то вроде тебя.
— И пролезу, не сомневайся. Вруц-Врац обещал мне в этом помочь.
Лев Драматург хлопнул дверью и ушел. Последние приемы гостей у Демиха не задались. Все нервничали из-за разгоравшейся войны с Вязью. Кое в чем Лев Драматург был прав. У Вязи есть мощнейший союзник в лице Полуострова. Да и своих войск предостаточно. Но об этом надо заботиться прежде всего гарнизону Четырехречья во главе с Манулом. Демих подумывал над тем, чтобы навострить лыжи и поскорее вернуться в Сверхгорье, но у него оставалось очень важное дело в городе. «Аптекарь сумеет сварить эликсир памяти только через пару недель. Может да ну его?» — размышлял Демих. Но все же решил остаться. Он был восхищен тем, как отстроилось Четырехречье. Хотя это и не удивительно, учитывая что последний раз, Демих бывал здесь несколько столетий назад. Тогда город представлял из себя крайне печальное зрелище. Но как же быстро летит время.
Ах, как хорошо было зимой! Когда он вернулся в Четырехречье после долгих лет. Выходит после долгих сотен лет.
— Что у тебя там за крики? — поинтересовалась зашедшая в комнату женщина. Ей было чуть за сорок. Ее длинные распущенные волосы были выкрашены в черный цвет. По характеру она тоже была распущена. Но Демиху нравилось ее все еще знойное тело, упругая задница и маленькие аккуратные груди. Он поцеловал ее в губы и сказал:
— Просто я старею, характер немного испортился.
— Для твоего возраста у тебя полно сил.
— Вот уж точно. Для моих-то годов, — задумчиво произнес Демих.
— Кстати сколько тебе?
— Мне? Кажется на позапрошлой неделе стукнуло шестьдесят, а может и пятьдесят, я уж совсем не упомню.
— Не знаешь сколько тебе лет? — посмеялась женщина. — Скрываешь прямо как я. Всем говорю что мне двадцать.
Демих решил вновь навестить аптекаря. Его лавка была за южной стеной, неподалеку от порта. Переодев короткую домашнюю тунику в уличные штаны и шелковую рубаху, Демих кое-как натянул тесные башмаки, по последней моде и набросил на себя легкую меховую накидку. На улицах Четырехречья был разгар весны. Яркое солнце вгоняло прохожих в пот, но в тоже самое время то с моря, то со Сверхгорья дули ветра, охлаждавшие ослабленных зимним сезоном жителей. Время массовой простуды приходилось как раз на весеннюю пору.
Демих жил в постоялом дворе неподалеку от гавани. Аккуратные улочки обновленного Четырехречья с математической точностью были рассчитаны архитектором так, чтобы каждый путник мог добраться до центра и порта кратчайшими дорогами. При этом не забывая насладиться красотой зданий в несколько этажей. Они были выкрашены в однотипные гаммы. Основной цвет был — сепия. Но нанесенный очень аккуратными слоями. В оконные проемы, каждого второго здания, были вставлены стекла. Невиданная роскошь, особенно для городских окраин. Но для Четырехречья в этом не было ничего необычного. Стекольные лавки были разбросаны по всему городу. Секрет быстрого изготовления прозрачного стекла местные мастера переняли на Юго-востоке. Ближе к южной стене можно было встретить большие бревенчатые дома из очень необычных древесных пород.