двумя клинками я мог бы сегодня показать класс и пятерым бойцам уровня Чиена! Или это я хвастаюсь как мальчишка?
Чиен глянул на меня — как раздел. Сухой поджарый мечник был старше большинства воинов. И с головой у него тоже был полный порядок.
Если бы перед нами стоял сейчас настоящий Нишай, мастер накладывать печати, способный до кучи и кидать молнии, и создавать вокруг своего тела защиту от стрел, он бы, пожалуй, уже разделался со всеми, кто был сейчас в лагере.
А Шасти стояла и улыбалась. «Дикарей» она, конечно, разглядывала не без презрения. Ну так и они отвечали ей тем же.
Я уже ни раз и ни два слышал в адрес местных презрительное: «Дикари»! Но на мой цивилизованный взгляд ни по снаряжению, ни по умению сражаться, вайгальцы и местные друг от друга почти не отличались.
Другое дело, что воинство Айнура сейчас было сильно потрёпано. Многие воины едва оправились от ран, да и вооружены были, чем придётся.
Я видел у них не только привычные короткие мечи, но и вайгальские, чуть изогнутые. А уж разномастные стрелы явно были собраны с поля боя. Так же было и с бронёй — носили то, что уцелело или успели снять с мёртвых врагов.
— Да не тронет вас наш колдун, — сказал я, выдержав паузу. А Шасти встряхнула кистями рук, гася последние искры.
Айнур кивнул, и воины с неохотой начали убирать мечи в ножны.
И тут из-за кустов высочил Симар. В одной руке у него была длинная жердина, в другой меч. Не такой крутой, как у Айнура, зато в полтора раза длиннее.
— Мочи колдуна! — заорал он. — Бей его разом!
Видно, шёл себе Симар по лесу, волоча к лагерю очередную жердину. А как выбрался к кустам, подступавшим к нашим юртам с заката, так и разглядел колдуна. Ну и поскакал нам на помощь прямо через кусты.
Потерял обзор, проворонил суть происшествия, зато — готов драться.
Вот же самовар безголовый! Кряжистый, в толстом «жилете» с блестящими стальными пластинами. Ну вылитый самовар!
— Это наш союзник, — сказал я, подошёл к Шасти и обнял. — А ещё — это моя жена!
Девушка поняла намёк. Она сняла чёрную шёлковую шапку, похожую на лебедя, и длинные волосы упали на плечи. А потом и весь облик Шасти — словно волной пошёл, изменяясь в привычный и милый.
— Баба! — выдохнул Симар и остановился, с жердью наперевес.
— Сам ты — баба, — огрызнулся я. — А жену мою зовут Шасти. Она умница и хорошо разбирается во всяких колдовских трюках. Умеет лечить раны, изменять облик.
— Вот оно как! — выдохнул Айнур.
Сказать, что он был удивлён — ничего не сказать. Но женщин в войске вайгальцев не было, и он слегка растерялся, не понимая, кто же такая Шасти?
— Но она же всё равно это?.. — сказал Симар. — Она же — колдун?
— Не бывает колдунов-женщин, — подтвердил мою мысль Чиен. — Вера вайгальцев запрещает женщинам колдовать. Они не считают женщину полноценным человеком. Это — лишь часть мужчины, причём его худшая часть — его грязные страсти, которые полагается держать взаперти.
Я покосился на Шасти. Да, попал её батька в историю.
Наследника ему Эрлик не дал, а несомненный магический талант дочери можно было использовать только тайно.
Теперь понятно, почему он спешил выдать мою Шасти замуж. Понятно, почему начал обучать наложению печатей.
Муж был бы в этой молодой семье ширмой, марионеткой. В его облике Шасти смогла бы таких дел натворить…
Но девушке отец своих замыслов не объяснял, и она испугалась.
Видела, что женщин не считают людьми. Понимала, что ей никогда не стать уважаемой колдуньей. Увидела старого толстого жениха и струсила. Убежала.
Маленькая моя девочка. Вся её жизнь прошла в затворничестве за магической учёбой, тяжёлой помощью отцу. Я был первым, кто отнёсся к ней с пониманием и добром.
— Айнур! — обратился я к командиру воинов, изобразив, как сумел, вежливый поклон: похоже, в этом плане спина у Камая не гнулась вообще. — Давай поговорим прежде, чем ты отправишься за шаманом? Ты видишь: наш лагерь — безопасное место и для твоих воинов. Пусть отдохнут немного.
— Но дух волка… — начал Айнур хмурясь.
— Дух волка ушёл с одним из моих людей, хоть ты и считаешь нас глупыми и никчёмными детьми. Вот посмотри вокруг? Вы опять упустили одного из нас.
Я бы и не заметил, что Нагай смылся под шумок. Тут всем было временно не до него: колдун на драконе, Шасти…
Но Багай подал мне условленный сигнал — брат утёк. Нагай шустрый, он предупредит наших, и мальчишки спрячутся в лесу.
Айнур всё понял. Покачал головой, но воинов за Нагаем посылать не стал.
Братья были очень похожи. Младший только языком не любил трепать, а в быстрой ходьбе по лесу ничуть не уступает старшему.
Охотники — я знал это, но не научился пока их способу передвижения — использовали что-то среднее между ходьбой и бегом. И нестись так по лесу могли весь световой день.
— А второй где? — вздохнул Айнур, разглядывая моих парней.
Я скованно рассмеялся: так, мол, и расскажу! А сам быстро пересчитал мальчишек и сообразил, что нет ещё и Лойчена.
А этот-то куда делся? Он же клятву давал? Или парень слинял ещё до клятвы?
Ой, наплачусь я с ними. Больно уж самостоятельные. От водопада удрали. Их ведь по уму наказать надо, но за что? Они ведь от Йорда смылись — не от меня.
Чтобы я наказывал пацанов за то, что нарушили приказ наставника — врага и вайгальца? Но дисциплину-то как поддерживать теперь? О…
Айнур покачал головой. Он тоже отлично знал, каково это — управляться с подростками. Видел, что я не рад побегу, что пересчитываю своих и злюсь.
— К водопаду