— Ого! — показала рукой Тая. — Ты про это?
Теперь и Серый увидел. За нижними воротами крепости, которые прикрывали сразу несколько башен, находилась лишь крохотная вытоптанная площадка. И маленькая тропа, которая отходила от площадки, а затем круто спускалась вниз вдоль высоченного склона. Ее узкая ниточка извивалась, прижималась к обрыву, цеплялась за скалы, становилась все меньше и незаметнее по мере отдаления. Вплоть до полного исчезновения. Кажется, местами там даже виднелись ступеньки, вырубленные в камне.
Серый озадаченно всхрапнул. Конечно, он не ожидал здесь увидеть двухполосный серпантин, но такое… На этой козьей тропке даже перил нигде нет! Там двум людям толком не разойтись! Как, как они собираются спускаться вниз по этой хрени, да ещё вместе с товарами и караваном⁈
— Здесь? — недоверчиво переспросила Тая. — Серьезно? Здесь⁈
Южанин ухмыльнулся и закивал головой.
— Мама…
Ничего себе сюрприз. Конь внезапно ощутил дрожь в ногах и желание стукнуть себя по голове. Теперь до него дошло, что означали намёки типа «лошадям сложно пройти через Великий Предел». Да какое там сложно, здесь и людям не пройти!
— Здесь нельзя спуститься! — решительно заявила Тая. Потом, опомнившись, перешла с русского на вессан и повторила.
— Можно. — возразил Шамир. — Я здесь поднимался, легко. Местные правда, говорят, что подниматься проще. Вот с твоим Серым могут быть проблемы… Но я слышал, что некоторые храбрецы проходили вместе с конём.
Серый понял далеко не все, но его явно упоминали. Впрочем, понятно, в каком ключе.
— Ужас.
— Главное. — усмехнулся Шамир. — Чтобы дождь не начался. Когда скала мокрая, здесь действительно не пройти.
Переход через Великий Предел назначили на послезавтра. Таю снова пригласили на совещание, и уже без возражений. Либо старейшины каравана приняли ценность белого коня и его наездницы, либо смирились с прихотью предводителя. Хевдинг не спешил. Один день он отдал на подготовку плюс небольшой отдых, чтобы потом следующий день полностью потратить на спуск.
В караване закипела работа. Пока торговцы и их слуги были заняты делом, разгружали повозки, разбирали и паковали товары, путешественники скучали и слонялись. Серый не отказался быпотренироваться и снова превратиться в волка, но увы — отдельной комнаты им снова не досталось, и остаться наедине решительно негде.
Днём они снова подошли к парапету и внимательно рассматривали узенькую тропу.
— Ты справишься. — нарочито уверенно сказала Тая. — Это же не альпинизм. Просто надо осторожно идти и всё.
В этом есть логика. Серый предположил, что проблема с лошадьми не в абсолютной непроходимости тропы, а в волнении. Спускаться долго, а одно испуганное или неверное движение на такой козьей тропинке — и трындец. Лошади довольно нервные звери, которые привыкли бегать по равнинам, а не лазить по горам. И конечности у них для восхождения не предназначены.
Зато белый конь сможет держать себя в э-э… ногах. Наверное. Но всё равно сильно не по себе.
Присмотревшись, конь заметил на тропе две фигурки. Кажется, они двигались вниз. Люди прошли совсем немного, но уже казались крохотными букашками на фоне огромного утёса. Мда. Жутковато даже смотреть. Зато крепость можно считать абсолютно неприступной для любого бескрылого противника. Здесь десяток воинов может легко остановить целую армию.
— Замечательное место. — Элли появилась настолько внезапно, что Серый заржал, невольно шарахнулся в сторону, и напугал несколько человек, которые шарахнулись уже от белого коня. Дальше цепная реакция не пошла.
— Нельзя так пугать!
— Извини. — смех единорожки зазвенел колокольчиками. — Когда вокруг столько много людей, сложно открываться выборочно. Либо всем, либо никому.
— Такая красота. — лошадка мечтательно подняла голову, подставляя гриву под ветер. — Я рада, что пошла с вами.
— А я рад тебя видеть. — сказал конь. — Вот беспокоюсь, как ты здесь.
— Здесь? — Элли тряхнула гривой в сторону пропасти — Да спущусь вниз по дорожке и всё.
— А сможешь? — недоверчиво спросил Серый. — Мне даже смотреть страшно.
Вместо ответа единорог подняла ногу и показала её коню.
— Видишь?
— Что?
— Смотри.
Серый восхитился сюрреалистичности картины. Единорог показывает коню свое копытце на краю бездны среди заполненной людьми крепости. Холст, масло. И при этом не видит никто. Может, и к лучшему. Вообще жест получился немного романтический. О, вы такой красивый конь, не хотите посмотреть моё копытце?
— Оно раздвоенное.
— Наконец заметил. — довольно сказала Элли, опуская ногу. — Единороги, знаешь ли, отлично могут лазать по горам. Хотя далеко не всегда хотят. Я однажды поднялась на утёс Двух Сосен, на вершине которого только грифоны садились. Немного жульничала, правда. Было интересно посмотреть, где эти крылатые ночевали.
— Ты спустишься вместе с нами?
— Нет. Помешаю ещё. Просто подожду вас внизу.
— А когда?
— Как начнёт темнеть. Чтобы никого по дороге не попалось.
— Ночью? — конь растерянно всхрапнул. — Серьёзно?
— А что такого? — Элли недоуменно на него посмотрела. — Да, когда пойдешь, с воротами осторожнее — на них какой-то мощный следящий артефакт. А я пока спрячусь. Здесь есть целых четыре существа, которые могут меня заметить при встрече, а этого бы не хотелось. Пока!
И единорожка снова исчезла.
В конце концов, Тая нашла уголок, и снова занялась фехтованием с Шамиром. На этот раз тренировались вместе со щитом. Совершенно не магическим, а простым, маленьким, деревянным, обитым железными полосами. Подарок джигита, за который тот наотрез отказался взять деньги. Серый прилёг поодаль на всякий случай, притащил Хориса и убивал время изучением языка.
— У меня руки отваливаются… — простонала Тая.
— Терпи, красавица! — ухмыльнулся южанин. — Скоро станешь настоящим воином!
По мнению Серого, настоящим воином девушка станет очень нескоро, или даже вообще никогда. Джигит просто вешал лапшу на уши, чтобы позаниматься вместе. Но если Тае от этого спокойнее, то пусть занимаются, лишним не будет. По крайней мере, сможет щитом прикрыться, пока верный конь не подоспеет. Дорога им предстоит долгая и опасная, всякое может случиться.
— Серый! — это Макс взобрался на его спину.
— Да?
Конь с любопытством посмотрел на обезьяну. Макс последние недели ходил смурной и толком не разговаривал. Просто сидел на холке коня и смотрел на проплывающие мимо пейзажи.
Серый попытался расспросить Макса, потерпел неудачу и махнул рукой. Или, правильнее сказать, махнул хвостом? Захочет — скажет. Впрочем, конь и сам догадывался.
— Поможешь?
— Конечно. — легко согласился конь — А чем?
— Прикрыть собой. Мы тоже хотим помахать.
— Потренироваться, то есть?
— Потрени… — Макс старательно вспоминал слово. — Тренироваться. Да.
Понятно. Они нашли свободный уголок в крепости, но совсем уединиться здесь просто негде. Люди ходят туда-сюда. Куница и обезьяна, фехтующие на кинжалах, могут произвести нездоровую сенсацию.
— Да без вопросов.
Посмотрев по сторонам и под ноги, Серый аккуратно лёг на землю. Большое тело коня не скрывало хвостатых совсем, но всё же достаточно заслоняло, и отвлекало внимание на себя. По крайней мере, издали никто не заметит.
А ведь они уже сваливали из лагеря по вечерам, подумал конь. Ай да Макс. Краем глаза Серый следил за тренировкой. Конечно, до куницы Максу еще далеко, но видно, что за кинжал он берётся не первый раз.
— Фух. — обезьянка прислонилась к боку коня, тяжело дыша. Затем влезла на спину и коснулась волшебного гребня. — Спасибо.
— Не за что. — конь фыркнул. — Ты сам как вообще?
— А как думаешь? — Макс мрачно посмотрел на коня. — Я грёбаная обезьяна! Ты видел, какое у меня табло? От зеркала тошнит. А что у меня между ног? Одно название!
Серый не удержался от ржания. Ну Максик… Ну выдал… У кого что болит.
— Ты довольно симпатичная обезьяна. — дипломатично заметил конь.