тылу.
— Иван Федорович! Что у нас есть свободного в жилом фонде для заслуженного офицера? Только называй квартиры самые приличные…
— Надо подумать, — сурово сдвинул брови зампотыл, закатил глаза и смешно зашевелил губами. — В четырёх комнатную квартиру предшественника майора Иванова мы его поселить, конечно же, не можем.
— Верно, не можем. Эдуард Николаевич, поясняю, майор Иванов у нас был отец-герой, у него четверо детишек, самая многодетная семья гарнизона. Вернее отцом-героем он так и останется, но уже в России. А у вас, как я понимаю после ознакомления с личным делом, лишь жена и одна дочь.
Эдик кивнул, а зампотылу продолжил размышления вслух.
— В новом ДОСе квартиры заняты, поэтому если селиться в двухэтажные коттеджи… Но даже не знаю… там любая квартира нуждается в хорошем ремонте…
— А эсэсовская башня? — спросил Патрушенко.
— Это можно! И точно! На первом этаже освободилась двухкомнатная, можно хоть сейчас вещи заносить, — обрадовался этой идее зампотылу. — Если нет возражений, тогда я сейчас же распоряжусь!
— Вот видите, Эдуард Николаевич, как всё удачно складывается, квартиру мы вам подыскали прямо рядом со службой, можно будет больше времени уделять личному составу. Сейчас начальник службы КЭС выдаст ключи, быстро размещайтесь и потом знакомьтесь с батальоном.
— А почему эта башня эсэсовская? — уточнил Громобоев.
Замполит хитро усмехнулся в пышные чёрные усы и пояснил.
— Вы же рассмотрели архитектуру наших казарм? Они построены во времена кайзера Вильгельма II. О-о! эти стены многое могли бы рассказать — безмолвная история немецкого милитаризма! Тут стоял полк эсэс. Выгляньте в окно, и увидите возле плаца, перед штабом, домик в готическом стиле? Заметили?
Эдик кивнул, он действительно даже залюбовался проходя мимо, этим строением из старого красного кирпича, покрытым коричневой черепицей, с высокой, но словно бы слегка обрубленной высокой башенкой по центру, и с двумя остроконечными башенками пониже по бокам, с флюгерами на шпилях.
— Ваша квартира будет в боковом флигеле, — уточнил начальник службы КЭС полка и выдал ключи. — Это бывшая военная кирха и квартира капеллана. После победы, расквартированные здесь наши части, её немного переоборудовали: снесли крест, убрали культовые излишества за ненадобностью, разделили зал на квартиры. Так что теперь это ваше жильё.
Капитан поднялся по трём массивным каменным ступеням под небольшой навес, отпёр ржавым ключом замок и вошёл на лестничную площадку. В этом своеобразном подъезде на первом этаже был длинный Г-образный коридор, сразу у входа дверь первой квартиры, а в глубине в дальнем углу виднелась вторая квартира. Помещение с высоким сводчатым потолком пахнуло сверху и снизу на Громобоева запахами вековой истории, а может быть и полутора вековой.
Затем Эдуард другим большим ключом открыл внутренний замок и вошёл в квартиру. Ого! Да тут настоящий музей! Длинный разветвлённый коридор, большая кухня, две комнаты, совмещённый санузел: раковина, потускневшее от времени старинное зеркало, массивный унитаз и рядом с ним огромная проржавевшая ванная. Высоко над головой нависали серые потолки на уровне примерно пяти метров, однако оттуда вместо большой люстры, на длинном шнуре свешивалась одинокая лампочка, в стенах были прорублены (правильнее все же сказать созданные планами архитектора) высоченные и одновременно узкие четырёх метровые окна. Ни дать ни взять настоящая келья! Полы в квартире местами были паркетные, местами деревянные, а в кухне и коридоре бетонные. В углу большой комнаты выпирал встроенный в стену камин с изразцами. И комнаты и кухня чистые, но абсолютно пустые, даже без казённой мебели, одни лишь голые стены.
«Обстановка похожая на могильный склеп!» — усмехнулся про себя Громобоев и ещё раз огляделся и произнёс вслух: — А судя по всему, тут действительно в прошлом была полковая кирха или часовня!
Капитан внёс чемодан в комнату, в ту, что поменьше и снова для себя и привидений изрек вслух:
— Товарищ капитан, добро пожаловать в логово эСэС! Приветствую вас духи!
Громко произнесенные слова отразились от стен, окон и потолков гулким эхом, эти звуки повторились пару раз, постепенно затихнув.
— Ау! Эй! Эхо! — вновь воскликнул он шутливо. Эхо отозвалось рычанием и гулом.
«Да уж, и в правду не слишком уютно, склеп не склеп, но настоящая келья! В такой квартире одному спать жутковато», — подумал Громобоев, толкнул чемодан в дальний угол и поспешил в казарму, знакомиться с батальоном.
Эдик быстро освоился и в полку, и в батальоне, ведь ему не привыкать менять место службы и вливаться в коллектив. Командиром танкового батальона оказался типичный хохол: круглолицый, усатый, крупный, пузатый — подполковник по фамилии Перепутенко. Комбат был горласт, криклив и шумен, но на самом деле, как оказалось, добрейшей души человек. И замкомбата Михаил Толстобрюхов — копия комбата и внешне и по характеру. Начальник штаба отсутствовал — он поступал в академию, поэтому за него работал новичок, который тоже прибыл лишь накануне. Стройный, рослый, со щёгольскими усиками помощник начштаба капитан Семён Чернов, можно сказать, был земляком Громобоева, и приехал сюда из дыры под названием Каменка. Эдик хорошо знал эту Каменку, бывал в ней много раз. Этот соседний с его бывшим полком гарнизон, находился между Выборгом и Ленинградом, но добираться до города было неудобно, да и начальство той дивизии не поощряло и даже препятствовало посещениям культурных центров, дабы эти походы в музеи, не заканчивались посиделками в разнообразных злачных местах.
Громобоев, заикнулся было комбату о приёме должности у предшественника, на что Перепутенко, разгладив усы, с ухмылкой ответил:
— Было бы забавно на этот приём должности посмотреть! Наш Алексей Петрович в полку месяца четыре носа не показывает, всё в полях с женой и тремя детьми трудятся…
— Как это в полях? С семьей живёт на полигоне? — не понял Эдуард, ведь обычно нахождение офицера в полях — подразумевалась служба на стрельбище или на танкодроме.
— Ну что ты! Наш замполит отродясь на полигонах не бывал, говорит — ему они противопоказаны, — усмехнулся замкомбата Толстобрюхов. — На плантации он — у немцев полевой сезон начался! Они всей семьёй клубничку сейчас собирают, денежки зарабатывают.
Громобоев хотел сам отправиться на поиски квартиры Ивановых, но майор Толстобрюхов вызвался проводить.
— Петрович мне денег изрядно задолжал, третий месяц никак выцарапать не могу, увиливает гад, а с тобой, наконец-то, будет повод зайти и вытрясти из него должок. Иванов вроде бы по виду и по фамилии русский — но такой жлоб и скупердяй — настоящий куркуль! У меня большие сомнения в истинности, прописанной в личном деле национальности и фамилии Иванова. Подозреваю — псевдоним взял себе или записался на фамилию жены. Ну да что об этом говорить, сам сейчас всё увидишь