Он просто показал. Вот как разрушил всего лишь шкаф в том «поносном» замке, так здесь разнес стену ближайшего дома на уровне второго этажа. Толпа заорала и ломанулась куда-то — и остановилась перед полосой огня, перекрывшей все выходы с площади. Пометавшись еще и поняв, что деваться некуда, люди остановились.
— Не нравится, — сообщил Милит. — Гарвин, ты не знаешь, почему им не нравится огонь? Он же вроде как очищает. Не хотят очищаться. Вот беда! Я сказал — стоять! Первый, кто шевельнется, сгорит. Очень быстро. Никто потушить не успеет.
Он словно бросил мячик о землю, и там вспух шар белого огня. Даже на таком расстоянии Лена почувствовала этот жар. Булыжники мостовой оплавились.
— Иди сюда, Аиллена, — ласково позвал Гарвин. — Они будут хорошо себя вести. Правда, твое величество? Прикажи-ка своим подданным быть паиньками. И доставить сюда все наши вещи. Собаку не забудьте.
— Я не стану отдавать такого приказа, — мрачно ответил король, — ты можешь меня убить…
— Зачем? — перебил Гарвин. — Я тебя убивать не стану. Я стану убивать их. Сколько тут народу? Пара тысяч? С кого начать? О, вот какая красотка… Придворная дама? Подружка твоей жены? Или сама жена? Место почетное… Красавица, детки-то есть?
Он поднял почерневшую ладонь — ударила молния. Дама, действительно красивая, мгновенно перестала быть красивой. А у Лены даже сердце не защемило. Светлые вмешиваются только когда хотят. А когда не хотят, их вовсе не волнуют обожженные носы посторонних женщин, любующихся казнями. Обожженные щеки или руки друзей волнуют куда больше.
Маркус оставил ее около эльфов, а сам устремился за шутом. Кто-то дернулся ему вслед — и Гарвин швырнул молнию. Перун. Зевс. Индра.
— Помолчите-ка, — посоветовал он. — Твое величество, ты хочешь знать мою степень владения магией? Я могу разнести твой город в крошево и даже не устать. Вместе со всем населением. Просто стереть с лица земли. Я могу проклясть твой мир без посторонней помощи, и он сгорит не за двести лет, а за два. Выбирай. Ты делаешь то, что я говорю, и получаешь свои триста лет. Кстати, я не чувствую вкуса проклятия. Милит, а ты?
Милит пожал плечами. Синие глаза смеялись. Маркус наклонился к шуту, его качнуло, и Милит направился к ним, поднял шута на руки, как ребенка, и принес ближе к Лене, осмотрел, поднял светящиеся глаза:
— Аиллена, жив, не беспокойся.
— Ну ладно, — нетерпеливо пожал плечами Гарвин. — Не хочешь добром…
Он слегка толкнул обожженной рукой воздух перед собой — все атрибуты казней и пыток разлетелись, как парашютики одуванчика. Огромный котел для варки эльфов, расплескав воду, с колокольным гулом врезался в стену и застрял в ней тоже на уровне второго этажа. Чтоб всем было видно.
— Ну что? Вещи, оружие и собака. Мне продолжать?
Король посмотрел на него с ужасом и отдал распоряжения.
— Четверть часа, — предупредил Гарвин. — Потом начну убивать.
Сверху на них посыпались стрелы, арбалетные болты, копья, ударялись о невидимую преграду и отскакивали. Милит не глядя повел рукой, и те, что еще не упали на землю, резко сменили направление. В толпе раздались крики. А сердце Лены опять не дрогнуло. Она смотрела на чудовищно обожженные руки Гарвина, на вспухшую щеку Маркуса, на бледное лицо шута. Пусть кричат. За удовольствие надо платить.
— Светлая, — сказал король дрожащим голосом, — как же так? Останови его. Ты не можешь этого допустить.
Лена с трудом перевела на него взгляд.
— Не могу? Каким образом? Разве Странницы вмешиваются в естественный ход вещей? Разве Странницы прекращают войны или усмиряют бунты? Или нарушают закон и порядок? Или вмешиваются в казни?
— Светлая! — взвыл король вполголоса. — Останови его! Он проклянет мой мир!
Лена присела на корточки рядом с шутом. Нет. Пока ничего нельзя трогать. Уйти в другой мир, Гарвин исцелит. Он сумеет. Три стрелы, господи, как же ему…
— Ему не больно, — рука Маркуса легла ей на плечо. — Он же без сознания. Это не опасно, Делиена. Вот уйдем, Гарвин его исцелит…
Лена потерлась щекой о его руку. Они могут все, или почти все, они страдают из-за нее — который уже раз, а она может только наблюдать, как их наказывают. Или казнят. И ничего не делать. Ничего.
— Светлая! Я умоляю тебя! Пусть он заберет мою жизнь, но не проклинает мой мир!
В толпе возникло какое-то движение, и Милит выпрямился во весь свой впечатляющий рост. Толпа раздалась в стороны, а посередине остался только один человек. Маг. Милит усмехнулся и сделал этакое каратистское движение, со страшной скоростью помеременно выбросив вперед руки с выставленными ладонями. Дом на противоположной стороне площади рухнул, словно в него подложили взрывчатку. Только что был симпатичный особнячок — стала груда мелко раздробленных камней. Даже ведь не разлетелись. Наверное, в этом был высший шик боевой магии. Маг стоял неподвижно, только сверлил Гарвина тяжелым взглядом. Тяжелым, как у… как у Балинта. Неужели он хочет внушить что-то эльфам? Или он не знает, что эльфийские маги сильнее? Впрочем, может быть, в этом мире…
— Не надо магии, — предложил Гарвин дружелюбно. — Может очень плохо кончиться.
Маг ударил, и ударил серьезно. Милит пошатнулся и без церемоний развалил еще один дом. Интересно, есть ли там люди, подумала Лена без всякого интереса. Почему дом? Почему не мага? Все-таки старается не убивать. Ради нее ведь. Ради нее. Маг по-прежнему не шевелился и не бормотал никаких заклинаний, но с неба обрушился поток острых ледяных игл. Лена невольно наклонилась, закрывая шута. Охнул Маркус, а Милит не целясь швырнул в толпу пригоршню сверкающих шариков, которые тут же начали взрываться, рассыпая искры почище любого фейерверка. Люди, в которых попадали эти искры, истошно кричали. Глаза Гарвина стали серебряными. Откуда Лена это знала, если видела она только бескровное лицо шута…
Что означал этот свистящий звук, она не знала, но потом донесся отдаленный грохот. Не иначе как Гарвин развалил целую улицу. Король обхватил колени Гарвина.
— Не губи людей, эльф! Не губи невинных! Останови его, Далена! Останови! Он послушается тебя…
— Не уверена, — буркнула Лена. Она не была уверена, что хочет останавливать эльфов, но встала и собралась было пойти к магу-человеку, да Маркус ухватил ее за руку.
— Э, нет. Не в этом мире.
— Четверть часа подходит к концу, — известил Гарвин лениво. Короля он словно бы и не видел. — Да будет проклят…
Что-то Лена сомневалась, что магическое проклятие выглядит так.
Гарвин, перестань.
Ты думаешь, это проклятие?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});