макушку, принуждая писать. Зато Егор с Сонькой отдыхали на ура. А мы приходили в норму аккурат к концу отдыха и неудовлетворённые ехали домой. Эх, славные были времена.
Я уже почти подошла, когда вновь зазвонил мобильник и бодрый жующий голос поинтересовался:
— Щэво ты там копофыфься?
— Я уже пришла.
— Таф зафоди! — прожевал, проглотил. — Я на втором этаже в дальнем левом углу.
— Иду.
Я сбросила и отправилась протискиваться, рискуя оказаться раздавленной всмятку, меж толпы, которой в этом заведении всегда было достаточно. Можно подумать, что никто в городе не готовит, а ест фастфуды и все счастливы. А что там у касс творится. На одного кассира с десяток желающих еды, перекрикивающих друг друга, ссорящихся из-за того, кто первым заказ сделает. Жуть какая. Я не взяла себе ничего, понадеявшись, что Артём, как истинный джентльмен, прорвётся сквозь блокаду очереди и спасёт меня от того, чтобы это пришлось делать мне. Или же я просто посижу, ничего не заказывая, потому что я бы не отважилась оказаться сейчас между той длинноногой блондинкой и маленьким пухлым мальчиком в ярко-жёлтой футболке, которому от силы лет двенадцать, а вот блонди, наверное, выпускница вуза. Изначально он ущипнул её за ягодицу к всеобщей радости двух его друзей: худого акселерата с прилизанными сальными волосами и типичного меломана в огромных наушниках поверх кепочки с прямым козырьком. Оба они показывали ему поднятые вверх большие пальцы и отважно подмигивали, мол, молодец, чувак.
— Малявка, за руками следи! — тут же вспыхнула девушка.
На что мальчишка пожал плечами и нагло потребовал у неё телефончик. Девица раскраснелась пуще прежнего, но не от смущения, а от злости.
— Да я тебе дам сейчас телефончик! Ноль-два! Или ноль-три, но это если ты от меня сейчас не отстанешь! — распалялась блондинка, в то время как длинный прошмыгнул вперёд неё, но был сразу же схвачен за плечо.
— Ты, тощий, куда прёшь? — во всю глотку вопила красотка, сильно хмуря идеальные брови.
— Сама куда, лярва белобрысая? — не остался в долгу школяр.
— Ты как меня назвал? Страх имей, глиста на палочке!
— О да, от твоего вида коленки трясутся! Сама-то как в обморок перед зеркалом не падаешь? — пришёл на защиту находящемуся в плену когтистых лап другу пухлячок.
Тощий был освобождён, зато теперь девушка переключилась на его друга, протягивая к нему наманикюренные ручки, дабы задушить, о чём свидетельствовал её плотоядно-хищный оскал лица. Их друг в наушниках так и стоял, не принимая участия в потасовке, держа руки в карманах и откровенно угорая над приятелями и над ситуацией в целом, хотя сомневаюсь, что он слышал что-то из-за своих наушников.
Опасаясь оказаться ненароком вовлечённой в разборку, я прошмыгнула мимо, так и не досмотрев спектакль до конца, и поднялась на второй этаж, где стоящего народу не было, только те, кто сидел за столиками. Пустых столиков тоже не было. Я быстро сориентировалась на местности и пробралась к тому месту, где обещал сидеть Артём. Он и был там — не по сезону в толстовке и кепке, надвинутой на самые глаза. Рядом с ним на стуле покоился рюкзак. На столе перед ним громоздилась на двух подносах целая гора из бургеров, курочки, жареной картошки.
Как только я подошла, парень вскочил с места, изобразил на лице счастливую улыбку от уха до уха и, отложив в сторону недоеденный бургер, сжал меня в объятиях, будто не видел тысячу лет и успел соскучиться. Так обычно друзей обнимают. Как-то я пропустила тот момент, когда мы успели стать такими хорошими друзьями.
— Привет-привет, Ленчик!
— Кхм… — едва не оказавшись придушенной, я тоже его поприветствовала. — Привет!
— Как дела? Айда, садись. Я ещё заказать ничего не успел, а мне уже еды подогнали, — он подмигнул девушке в форме местного заведения, протиравшей опустевший недалеко от нас столик, которая тут же зарделась и чуть не грохнулась в обморок от счастья.
— У тебя тут друзья работают? — присвистнула я, немного позавидовав тому, что у него такие щедрые друзья.
— Да нет, вообще-то. Хотя они везде есть.
— А вот это всё, — я обвела пальцем еду, — от кого тогда?
— От хозяев заведения, — пожал плечами Артём. — Да со мной всегда так. Но ты не подумай, я всё равно оплачу заказ.
Он многозначительно поднял бровь, прищурив глаз.
— А, ясно, — я сделала вид, что поняла, хотя на самом деле ничего не поняла.
— Да ты садись, садись, — на моё плечо опустилась тяжеленная лапища, против моей воли заставляя меня присесть под её тяжестью.
Мой собеседник плюхнулся напротив меня спиной к залу.
— Ой, столько всего. Ты не лопнешь? — я вновь обратила свой взор к еде.
— Ну, ты же мне поможешь? Что тебе хочется?
— Пить, — честно призналась я.
— Точно! — хлопнул себя по лбу Артём и тут же подозвал ту самую девушку, с чрезмерным усердием протиравшую крышку стола. — Светочка, — разглядел он имя на её бэйджике и проникновенно хлопал длиннющими ресницами, в то время как сама Светочка ловила каждое его слово, с готовностью кивая головой и вместе с тем приглаживая топорщившиеся во все стороны сто раз крашеные волосы, от чего они выглядели неживыми, — вы не могли бы принести нам… Лен, — он переключил своё внимание на меня, Света ощетинилась, — а ты что пить будешь?
— Молочный коктейль… — тут же назвала я свой любимый напиток.
— Какой конкретно? — перебила меня девушка слишком резким тоном, отвлекая моё внимание от Артёма. — У нас есть ванильный, шоколадный, клубничный и сезонный тропический.
— Шоколадный, — одарила я её улыбкой.
Света поморщилась и вновь уткнулась восхищённым взглядом в лицо сидящего напротив меня парня, готовая вторить каждому его слову.
— Принеси нам, пожалуйста, два шоколадных милкшейка, — попросил Артём, суя в руку крупную купюру. — Макси размера? — спросил он у меня, я кивнула. — Макси. Спасибо, Светик.
Он вновь состроил ей глазки, а девушка, пролепетав, что «всегда рада угодить», спотыкаясь, побежала исполнять просьбу своего кумира (а может она просто с детства его знает и ровно столько же в него влюблена) чуть не снеся на своём пути компанию тех самых трёх мальчишек, взбудораживших очередь, сейчас направлявшихся к опустевшему столу, в котором она недавно намеревалась протереть дыру. Видимо, парни всё-таки отстояли свою очередь и остались живы, хотя на лице у толстячка красовалась глубокая царапина, без последствий не обошлось.
Артём принялся перерывать бумажные пакеты с пищей, предлагая мне то одно, то другое, в результате я остановила свой выбор на картошке по-деревенски с сырным соусом и чизбургером. Голодные глаза и желудок просили выбрать ещё чего-нибудь, но я-то знаю, что