Гнев богини не пощадил и знать. Пожар довершил разрушение Кносса, и его обитатели бежали на соседние холмы. Живущих на берегу смыло огромной волной, последовавшей после ужасного извержения.
Больше всего пострадал новый дворец. Дедал был прав, предсказывая его разрушение. При первом же толчке стены лабиринта рухнули, и царский двор был засыпан грудой камней. Мало что осталось от здания, но то, что не было смыто волной, по приказу Сарпедона было выброшено в море. Он не желал видеть и следов самого мрачного периода в истории Крита.
Никто никогда не найдет останков его матери и брата, а также бедного Тузы. Сарпедон сам похоронил их с почестью на священных холмах. И там же он дал им клятву: пусть их смерть осталась незамеченной, но человек, из-за которого они погибли, поплатится за все.
Пророчеству больше нельзя, доверять: что может сделать Дитя, когда сама богиня потеряла все силы? Он принял обязательство на себя и плавал теперь от острова к острову, выслеживая Миноса, который в свою очередь охотился за Икой. Пока Сарпедон жив, Миносу не уйти от мести.
Сарпедон вздохнул и вошел под навес, где временно располагался наместник. Он представился и спросил, что тому известно о местонахождении царя Крита?
— Посещение нашего маленького царства для нас большая честь, — сказал наместник, — Чем могу служить? Вам нужны апартаменты? Еда?
— Я не собираюсь здесь долго оставаться. Я ищу Миноса. На Иосе мне сказали, что он направился сюда.
— Увы, но вам не удастся с ним встретиться, он отплыл на рассвете. Странно, — добавил человек, почесывая бороду, — вы второй, кто им интересуется. Вы тоже собираетесь посетить праздник на Мессалоне? Сам царь Язон спрашивал Миноса — понимаете, какое благородство! Другие послали бы гонца.
— Царь Язон? Я думал, он просто военачальник. И к тому же я слышал, что он погиб.
Человек хихикнул.
— Ваш приемный отец тоже так думает. Царь Язон хочет удивить его.
Сарпедон припомнил Язона из Мессалоны и негодование царя при виде его успехов в состязаниях. Какая поддержка — Язон тоже преследует Миноса! Лучшего союзника нельзя и сыскать, хотя тот и не подозревает об этом.
— Где он сейчас? Мне нужно поговорить с царем Язоном.
Человек покачал головой.
— Увы, он тоже недавно отбыл. Он поспешил за царем в Сицилию.
23
Подняв кипу белья, Ика осторожно опустила его в огромный чан, стараясь не брызнуть кипящей водой. Сегодня день «большой стирки», и все женщины царского дома принимают участие в работе. Они весело болтали между собой, помешивая белье огромными деревянными лопатами.
Ика завидовала их дружбе. Женщины включили бы ее в свою компанию, но Ика так часто задумывается. Даже сейчас, после того, что случилось, она думала о Язоне. «Старые привычки быстро не проходят», — говорила она себе, иначе почему она грустит о нем все дни напролет? Раньше Ика чувствовала, что он жив, что находится где-то рядом, но теперь, после того как Язон оставил ее на том берегу, она ничего не ощущала. Сердце ее стало холодным и пустым.
— Неста сказала, что этим утром ее брат видел корабли в гавани, — прощебетала одна из царевен. — Кажется, наши гости ожидают возвращения отца с охоты.
— Надеюсь, это торговый корабль, — сказала мечтательно ее сестра, — нагруженный шелками, сладостями и полный красивых мужчин.
Слушая ее, Ика надеялась, что торговец будет ей знаком. Вот уже две новые луны миновали с тех пор, как Небо обещал ей вернуться с новостями. Ей не терпелось узнать, что происходит на Мессалоне. Вернул ли Язон себе трон? А вдруг извержение похоронило его под толстым слоем пепла или огромная волна смыла его в море?
«Хватит», — сказала она себе, погружая в чан очередную порцию белья. Она должна презирать Язона. Ика думала, насколько ее судьба похожа на участь Пасифаи: ее любимый ослепил и покорил ее, в конце концов оставив ни с чем.
Поглощенная этими мыслями, она не сразу поняла, что разговоры смолкли. Все женщины смотрели на дверь, и улыбки их свидетельствовали о том, что посетитель и в самом деле красив. Она повернулась, чтобы тоже посмотреть на него, и застыла на месте.
Минос!
Дрожь охватила ее. Как он ее нашел? Проделать такой путь, и когда — когда Криту так нужен царь?
— Дорогие дамы, судьба улыбается вам, — сказал Минос, стараясь уделить частицу своего очарования каждой женщине. — Как раз сейчас мои матросы разгружают корабли. Для вас они привезли шелка, пряности и драгоценные камни со всего мира. Поторопитесь — вы успеете прийти первыми.
Началась суматоха. Все смеялись, говорили о том, кто что купит. Побросали свои лопатки и побежали к выходу.
— Нет, — произнесла Ика, — не уходите…
— Быстрее, — сказал Минос, отходя в сторону и уступая им дорогу, — не теряйте времени.
Ика хотела последовать за всеми, но он загородил ей проход.
— Не торопись, маленькая бычья плясунья. Нам нужно кое о чем поговорить.
Она понимала, о чем им нужно поговорить: перед ее внутренним взором предстала огромная и страшная голова быка.
— Нам лучше говорить в присутствии царя Кокалоса.
Минос поднял руки, будто извиняясь.
— Увы, но твой покровитель охотится в полях. Или ты забыла об этом?
— Позвольте мне пройти, — потребовала Ика, поняв, что она в ловушке. Даже если Кокалос находился бы поблизости, все равно до его слуха не дошли бы крики из прачечной.
— Куда тебе идти? — сказал Минос вкрадчивым голосом. — Не прятаться же тебе от меня всю жизнь.
Это верно. Если Минос сейчас здесь, в то время когда его царство так в нем нуждается, его ничто не остановит, пока он не свершит задуманное. Не может же она прожить оставшуюся жизнь, все время оглядываясь, страшась его появления. Разве она не устала быть жертвой?
Отступая назад, Ика решила: нужно подготовиться к прыжку, взять быка за рога и перелететь через него. Минос хмуро смотрел на нее, словно понял ее решение и не одобрял его.
— Вы проделали такой долгий путь, — сказала она, почувствовав необходимость прервать молчание. — Не могу поверить, что это только из-за меня.
— Почему ты так резка? — улыбка Миноса делалась все холоднее по мере его приближения. — Так ты встречаешь гостей?
— Это не светский визит. Что вы хотите от меня?
— Какой пыл. Ариадне хотя бы половину твоего духа! Может быть, ты и вправду моя дочь?
— Ты это отрицаешь? — У Ики появилась надежда, но она сама погасила ее. — Я слышала, что сказала царица. Ты силой овладел моей матерью.
Минос остановился перед ней, насмешливо приподняв бровь.
— Не может быть. Я не чувствую никакой родственной связи, никакого голоса крови.