Внезапно тьма и тишина, казалось, стали еще глубже. Гарри встревоженно огляделся, думая о дементорах, затем понял, что песнопения закончились, что звуки беседы прихожан удалялись по мере того, как они возвращались на площадь. А только что кто–то в церкви выключил свет.
Затем из темноты в третий раз послышался голос Гермионы, отчетливо донесшийся с расстояния в несколько ярдов.
— Гарри, они здесь… вот они.
И по ее голосу он понял, что на сей раз это были его мать и отец; он двинулся к ней, чувствуя что–то тяжелое у себя на груди — то же чувство, которое он испытал сразу после гибели Дамблдора: горе, физически давившее на его сердце и легкие.
Надгробие было всего в двух рядах позади могилы Кендры и Арианы. Оно было из белого мрамора, совсем как гробница Дамблдора, и это облегчало чтение, поскольку камень словно сиял в темноте. Гарри не пришлось вставать на колени и даже приближаться вплотную, чтобы разобрать выбитые на нем слова.
Джеймс Поттер, родился 27 марта 1960, умер 31 октября 1981
Лили Поттер, родилась 30 января 1960, умерла 31 октября 1981
Последний же враг истребится — смерть[66].
Гарри медленно прочел эти слова, словно у него был лишь один шанс впитать их значение, и последнюю фразу он прочел вслух.
— «Последний же враг истребится — смерть»… — ужасная мысль мелькнула у него в голове, и он испытал что–то вроде паники. — Разве это не идея Упивающихся Смертью? Почему это здесь?
— Это не означает победу над смертью в том смысле, в каком это понимают Упивающиеся Смертью, Гарри, — мягко ответила Гермиона. — Это означает… ну ты понимаешь… жить, невзирая на смерть. Жить после смерти.
Но они не жили, подумал Гарри, они были мертвы. Эти пустые слова не могли заслонить того, что разлагающиеся останки его родителей лежат под снегом и камнем, безразличные, ни о чем не знающие. И слезы набежали, прежде чем он смог остановить их, кипящие и затем мгновенно замерзающие на его лице, и какой смысл был их стирать или пытаться скрыть? Он дал им течь, крепко сжав губы, глядя вниз на толстый слой снега, скрывающий от его глаз то место, где лежали останки Лили и Джеймса, ставшие наверняка просто костями или пылью, не знающие и не волнующиеся о том, что их живой сын стоит так близко, что его сердце по–прежнему бьется, что он жив благодаря их жертве, и что в этот момент он почти желает лежать под снегом вместе с ними.
Гермиона снова взяла его за руку и крепко сжала. Он был не в силах взглянуть на нее, но сжал ее руку в ответ. Он начал делать сильные, глубокие вдохи, пытаясь привести себя в чувство, вернуть контроль над собой. Он должен был что–то принести с собой, чтобы подарить им, и он не подумал об этом раньше, а все растения на кладбище были замерзшими и безжизненными. Но тут Гермиона подняла волшебную палочку, описала в воздухе круг, и перед ними расцвел венок из рождественских роз. Гарри поймал его и положил на могилу своих родителей.
Как только Гарри встал, он захотел уйти: ему казалось, что ни секунды больше здесь он не выдержит. Он положил руку на плечо Гермионы, а она своей рукой обняла его за пояс, и они молча развернулись и пошли сквозь снег, мимо матери и сестры Дамблдора, прямо к темной церкви и невидимой сейчас калитке.
Глава 17. Секрет Батильды
— Гарри, подожди.
— Что случилось?
Гарри с Гермионой едва добрались до могилы неизвестного Эббота.
— Там кто–то есть. Кто–то за нами наблюдает. Я уверена. Там, за кустами.
Они стояли совершенно неподвижно, держась друг за друга и глядя на густое черное ограждение кладбища. Гарри не мог разглядеть ничего.
— Ты уверена?
— Я видела, как что–то двигалось, могу поклясться, что видела…
Гермиона отпустила Гарри, чтобы освободить свою рабочую руку для волшебной палочки.
— Мы похожи на муглей, — напомнил ей Гарри.
— На муглей, которые только что клали цветы на могилу твоих родителей! Гарри, я уверена, что там кто–то есть!
Гарри подумал об «Истории магии»; на кладбище, предположительно, водились приведения — что если?.. Но тут он услышал шорох и увидел облачко снега, сбитого с того самого куста, на который указывала Гермиона. Призраки не могут сдвигать снег.
— Это кошка, — через одну или две секунды произнес Гарри, — или птица. Если бы это был Упивающийся Смертью, мы уже были бы мертвы. Но давай отсюда выберемся, и тогда снова сможем надеть плащ.
Выбираясь с кладбища, они постоянно оглядывались. Гарри, совсем не такой уверенный, каким он притворялся, когда успокаивал Гермиону, был рад добраться до ворот и скользкого тротуара. Они вновь накинули на себя плащ–невидимку. В баре было больше народу, чем раньше: множество голосов внутри него исполняли рождественский гимн, который они слышали, приближаясь к церкви. Какое–то мгновение Гарри рассматривал возможность предложить укрыться там, но, прежде чем он успел что–либо сказать, Гермиона прошептала: «пойдем туда» — и потянула его вглубь темной улицы, ведущей прочь из деревни в направлении, противоположном тому, откуда они пришли. Гарри различал то место, где кончались коттеджи и улочка уходила в открытое поле. Они шли так быстро, как только осмеливались, проходя мимо сверкающих разноцветными огнями окон, различая за занавесками темные силуэты новогодних елок.
— Как мы найдем дом Батильды? — спросила Гермиона, чуть дрожа и продолжая все время оглядываться через плечо. — Гарри? Как ты думаешь? Гарри?
Она потянула его за руку, но Гарри не обращал на это внимания. Он смотрел вперед, на темную массу, находящуюся в самом конце ряда домов. В следующее мгновение он прибавил ходу, таща за собой Гермиону; та слегка поскользнулась.
— Гарри…
— Смотри… смотри сюда, Гермиона…
— Я не… ох!
Гарри мог его видеть; чары Фиделиус, должно быть, умерли вместе с Джеймсом и Лили. Живая изгородь сильно разрослась за шестнадцать лет, прошедшие с того времени, когда Хагрид забрал Гарри из обломков, разбросанных в высокой, по пояс, траве. Бόльшая часть коттеджа по–прежнему стояла, хотя и была полностью покрыта плющом и снегом, но правая часть верхнего этажа разлетелась вдребезги; именно там, не сомневался Гарри, проклятье ударило своего автора. Они с Гермионой стояли у ворот, глядя на руину, когда–то бывшую коттеджем, точно таким же, как тот, что стоял по соседству.
— Интересно, почему никто его за все это время не восстановил? — прошептала Гермиона.
— Может, его нельзя восстановить? — ответил Гарри. — Может, это как раны, нанесенные Темной магией, и отремонтировать разрушения невозможно?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});