— А все гости были из Тулона?
— В основном — да. Было еще несколько человек из Марселя, супружеская чета из Экса, трое их Ниццы. Некоторые оставались на всю ночь.
— Ты с кем-нибудь из них разговаривал?
— Да, поговорил. Одиннадцать человек, все их имена есть вот в этом списке. Но я так и не смог понять: лжет кто-нибудь из них или нет.
Макс пробежал глазами список. Знакомых имен не было.
— Больше на вечеринке никого не было?
— Нет, тут все.
— Полиция установила за ними наблюдение?
— Говорят, что собираются. Хотя кто их знает… Большинство ведь считают, что это просто несчастный случай.
— Но не уверены в этом.
— Да, пожалуй, не уверены.
Макс залпом осушил кружку, и в голове зашумело.
— В отчете есть что-нибудь интересное?
— Всякие мелочи. Основное я все рассказал.
Макс забарабанил пальцами по столу.
— Не теряй с полицией связь, может, им удастся еще что-нибудь раскопать. Да, кстати, нам нужно кого-то взять на работу секретаршей. Что ты об этом думаешь?
— Я уже нашел женщину, которая, возможно, нам подойдет. Точнее смогу сказать, когда ты приедешь в Марсель.
— Я буду там в четверг. Тогда и увидимся.
Оставив на столе деньги, Макс ушел, а Дернер — чуть позже. Да, пожалуй, не уверены. Я так и не смог разобраться, лжет кто-нибудь из них или нет.
Макс ехал по городу. В списке не было его знакомых, но это еще ничего не значит: Дентон ведь мог послать кого-нибудь, кто никогда не бывал в этих краях, кто мог выследить секретаршу, завязать с ней знакомство, напроситься на вечеринку… и даже не пойти туда. Можно ведь было просто ехать следом за секретаршей в Тулон, дождаться момента, когда она с приятелем уйдет, сядет в машину и поедет домой…
Таким образом, он не узнал ничего нового.
Выехав из Карпантра, он прибавил скорость, включил кондиционер и, повертев ручку радиоприемника, настроился на какую-то музыкальную волну. Равнодушно следя за тем, как стрелка спидометра постепенно доползла до отметки 175 миль в час, он поудобнее устроился на сиденье. Высокая скорость помогала ему принимать решения. Он еще и не отъехал от Карпантра, как понял, что ему надо уезжать из Прованса.
Он не верил в случайные совпадения. Поэтому не поверил и в то, что его секретарша погибла в результате несчастного случая. Наверное, это Дентон все подстроил, тем самым сделав ему предупреждение.
А может, и нет. Со времени взрыва прошло уже восемь месяцев, и за все это время никто не проявил к нему интереса. Как Дентон может его найти? Нет никаких шансов…
Шанс есть всегда.
Но Дентон — болван и дилетант. Он, наверное, уже успокоился, поздравил себя с тем, что Макс с Сабриной взлетели на воздух, и отправился искать новые приключения.
И в то же время — он упрям, мстителен и труслив. Опасное сочетание.
Максу все это было известно, когда он строил планы своего исчезновения. Он не собирался задерживаться во Франции дольше, чем на несколько месяцев. Он основал компанию «Лакост и сын» и в течение года руководил ее работой из Лондона. Со временем он собирался поручить ведение всех дел Герману Дернеру и Карлосу Фигеросу, как только убедится, что они не нуждаются в его постоянной опеке. После этого он хотел бы перебраться на новое место — скажем, в Латинскую Америку или Соединенные Штаты. Основать новую компанию — и устроиться там насовсем.
Покупка дома и совместная жизнь с Сабриной Лакост в эти планы раньше не входили, но дела шли на редкость успешно, он обзавелся уютным домом и знал, что Сабрине не захочется из него уезжать.
Однако сейчас был не тот случай, чтобы проявлять беззаботность. Во всяком случае не по отношению к Дентону, да и к Сабрине тоже, если уж на то пошло. Он заранее тщательно отрепетировал, что скажет, если к ней внезапно вернется память. Но скорее всего она поверит в его рассказ о грозящей ей опасности. Поверит, если полюбит его. Но он знал, что пока она его не любит.
Ему казалось, что чем дольше у нее будет продолжаться амнезия, тем вероятнее, что она никогда не пройдет. Но рассчитывать на это он не мог: у медиков на этот счет нет уверенности. Казалось, в последнее время приходилось все меньше и меньше на что-либо рассчитывать. Всю жизнь он доверял своему чутью и инстинктам, а теперь вдруг оказалось, что примитивных, даже жестоких инстинктов недостаточно для того, чтобы выжить.
Все равно мы уедем отсюда, подумал он. Робер продаст дом вместе с обстановкой, а Карлос купит нам новый дом. Скажем, в Буэнос-Айресе. Или в Лос-Анджелесе. А может, в Торонто? Снимет в аренду склад, создаст нам условия для новой жизни. Имена и фамилии мы изменить не сможем, ведь я не смогу объяснить Сабрине — зачем это нужно. Впрочем, это неважно. Никто никуда не собирается бежать. Во всяком случае пока.
Я не стану говорить ей сегодня вечером, подумал он, сворачивая на подъездную аллею. Вот показался дом, где его ждут; в окнах приветливо горит яркий свет. Неделю-другую можно подождать. Я сначала должен знать, где поселюсь, когда и как это произойдет.
Ему пришла в голову одна мысль, но он отмахнулся от нее. Разумеется, она поедет вместе с ним. Ведь ей ничего больше не остается.
За ужином она держалась молчаливо, и это вполне его устраивало. В ту ночь он не мог заснуть и провел ее в кабинете, а утром, до ее пробуждения, запер дверь на ключ. Он делал так всякий раз, когда работал ночью. Когда она уезжала на работу, он мельком увидел ее машину. Позже, когда приехал Робер, он вышел навстречу, чтобы поздороваться.
— У тебя усталый вид, — сказал Робер. — Опять бессонница замучила?
— Бессонница здесь ни при чем, просто нужно было поработать. Анализировать проблемы и предлагать их решения можно, стоя перед учениками, прихожанами или перед революционерами. Мне это не подходит, Робер.
— Не революционерами, друг мой, хотя слова и тут и там зачастую употребляются одни и те же. И я испытываю потребность в деньгах. Кстати, спасибо тебе за последний перевод на счет в банке. Ты раскошелился на очень приличную сумму.
— Мы удачно завершили очередной квартал. К тому же я еще кое-что добавил от себя.
— Я так и думал. А то все никак не мог понять, как же тебе удается получать такую колоссальную прибыль от небольшой типографии и экспортных операций. Хотя, конечно, я мало что об этом знаю. Макс, как обычно и бывает, когда я прихожу к тебе, мне нужна помощь.
— Чем я могу помочь?
— Мне нужен паспорт, виза, водительское удостоверение и два-три письма в конвертах, на которых стоит штемпель какого-нибудь почтового отделения на Гаити.
— В этой стране все очень непросто, Робер.