Читать интересную книгу Мэр - Павел Астахов

Наконец ровно в час пополудни вошла Лада Данильченко. За время обеда она попыталась пообщаться с коллегами, но они почему-то как один уклонялись от общения и тем более от обсуждения этого необычного дела.

Кто-то завидовал, кто-то побаивался, а кто-то был заинтересован… Лада не решилась обратиться напрямую к Егориной. Но и сама Великая тоже молчала.

Приходилось принимать решение в соответствии с объективными обстоятельствами. Лада подхватила мантию и вошла в зал.

– Прошу всех встать! Суд идет! – Люди загремели стульями, зашуршали одеждой, блокнотами, ботинками и туфлями. Этот до боли знакомый какофонический гул она слышала каждый день по нескольку раз. Он означал: народ собрался и готов свидетельствовать правосудию.

– Прошу всех садиться. – Зал вздохнул. – Судебное заседание продолжено. Сторона ответчика, вам слово.

Лада Алексеевна с сочувствием посмотрела на Павлова. Она понимала, что, возможно, сегодня придется поступить не совсем справедливо, но по закону.

Закон требовал принять решение в пользу законного наследника. А таковой был лишь один: Василий Игоревич Сабуров. И вовсе не важно, кто и с каким предложением обращался к судьям по этому вопросу. Она не слушала никого.

Только совесть и закон. Пришло время послушать ответчика. Павлов встал, обвел тяжелым взглядом притихшую аудиторию. Остановился на Кротове. Тот хмыкнул и съежился под взглядом коллеги. Сделал вид, что уткнулся в материалы дела, но предательски дрожащие руки выдали его напряженное волнение. Капелька пота скатилась на кончик носа и замерла, не высыхая и не срываясь. Толя тоже ждал бумаги. Павлов откашлялся и начал выступление:

– Уважаемый суд, выслушав исковые требования истца и ознакомившись с его заявлением, могу сказать только одно. Мы возражаем против иска и не признаем его. Возражения наши сводятся к следующему.

В этот момент, когда Павлов готов был начать излагать все свои аргументы, раскрылась дверь, и в нее заглянул смешной рыжий и конопатый парень.

Рыжий

Растрепанные волосы, в ушах – наушники. Он обвел взглядом зал суда. Увидал судью. После чего постучал по уже открытой двери и спросил:

– Простите, а здесь идет суд?

– Молодой человек! Закройте дверь! Вы что, не видите?! Здесь идет судебный процесс, – отреагировала секретарь. Но парень вовсе не собирался уходить. Он вытащил какой-то пакет из своего рюкзачка. Посмотрел на него. Что-то прочитал и снова обратился к народу:

– Так мне сюда и надо.

Он вошел без приглашения – нахально, нарушая порядок. Судья возмутилась и ударила молотком по столу:

– Вы что себе позволяете?! Кто вы такой?! По какому праву врываетесь?!

Но парень был просто непробиваемый. Он держал пакет и переводил взгляд с Павлова на Кротова, с Кротова – на судью Данильченко. Потом заговорил:

– Да нет, вы меня не поняли! Я к вам. Мне поручено передать важный пакет адвокату. Это касается дела… – он прочитал на конверте: – «Василия Сабурова». У меня пакет для адвоката, – повторился парень.

Кротов не выдержал и вскочил:

– Ваша честь, ваша честь! Этот конверт для меня!

Павлов нахмурился и тоже поднялся:

– Позвольте, ваша честь! Похоже, что этот конверт для меня.

– Нет! Позвольте, коллега! – не согласился Кротов. – Этот конверт точно для меня!

Он слишком тщательно готовил эту «бомбу», а теперь этот нахальный Артем пытается отнять у него столь страстно ожидаемую победу.

– Отчего же вы считаете, что конверт для вас? – Павлов прищурился и протянул руку в сторону курьера, который топтался в дверях, нерешительно наблюдая за сцепившимися адвокатами. И курьер, увидав протянутую руку, двинулся в сторону Артема. Но его тут же остановил Кротов:

– Эй! Куда?! Я должен получить бумаги от следователя! Мои бумаги!

Журналисты с волнением наблюдали за словесной перепалкой защитников.

Судья тоже пока не вмешивалась. Она со снисходительной улыбочкой наблюдала за этой трагедией, начинавшей превращаться в дурную оперетку или водевиль. Вот пришел курьер и принес письмо, а здесь два воздыхателя ждут обещанное «любовное послание». И теперь не могут поделить его.

Смешно. Сейчас сцепятся. Забавно.

– А скажите на милость, мне, господа адвокаты, вы дело собираетесь слушать? – Она забарабанила пальцами по столу. – Ну, так что делать будем? Кому все же это письмо? А? Подойдите ко мне, молодой человек!

Она протянула руку к курьеру, и тот повиновался и положил конверт на судейский стол.

Конверт

Данильченко медленно вскрыла его, вытряхнула на стол содержимое – десяток отпечатанных на принтере листов стандартного формата. Адвокаты, как по команде, потянулись к судье, пытаясь заглянуть в документы. Журналисты загалдели, а операторы уже пытались заснять каждое движение и ничего не пропустить. Судья подняла голову:

– Ну что ж, ставок делать не будем! Курьер, вы свободны! – она махнула мальчишке в наушниках.

Он поднял руку, как в школе:

– Извините! А можно я останусь? Мне тоже интересно досмотреть, чем дело кончится.

– Ну что ж! Процесс открытый, гласный. Можете остаться. Присядьте.

Журналисты на первой скамье уплотнились, и парень втиснулся между «Коммерсантом» и «Правдивой комсомолкой».

– Итак, – оглядела адвокатов Лада, – в суд поступили документы, значительно меняющие ситуацию. Я бы даже сказала, возможно, кардинальным образом. Документы процессуального характера. От следователя из прокуратуры.

– Простите, ваша честь, а что это за процессуальные документы? – адвокат Кротов проявлял явную нетерпеливость.

– Сейчас скажу. Это постановление следователя по особо важным делам. – Она посмотрела на Кротова, а затем на Павлова. Оба адвоката напряженно ловили каждое слово судьи, и ей это нравилось. Она явно получала удовольствие от этого своеобразного процессуального флирта, если флирт вообще можно представить так извращенно. Тем не менее Лада, глядя, как два мощных мужика напрягли все свои мускулы, руки, ноги, глаза, скулы и тянутся к ней, женщине в мантии, чувствовала свою власть и продолжала ею вовсю наслаждаться. Пожалуй, именно в этот миг судья осознала, что открыла в себе какие-то новые грани чувственных наслаждений и твердо решила разобраться в них до конца, а то и попрактиковать этот новый вид интимно-процессуальных отношений.

– Итак, в конверте постановление по уголовному делу.

– А в отношении кого это постановление? – осторожно спросил Кротов.

– Ах да! Постановление вынесено в рамках расследования гибели Алены Игоревны Сабуровой. В отношении Василия Игоревича Сабурова. То есть вашего клиента, господин адвокат. Так что вы должны знать, что это за постановление!

Она вроде бы даже подмигнула Толе. Или так показалось всем присутствующим?

– А я знаю! – Толя гордо выпятил нижнюю губу. – Я об этом и предупреждал!

– Вот как?! – судья посмотрела на Павлова, приглашая ответить. И он ответил:

– Ну а я по-прежнему заявляю, что данное постановление привезли мне. Но раз вы забрали, то, пожалуйста, ваша честь, огласите документ.

Павлову не нравилась эта странная игра, которую затеяла судья. Какое-то неуместное кокетство, когда решается не просто вопрос миллиардов, а на кону стоит доброе имя Игоря Петровича Лущенко! Были бы они в другом месте, может быть, все бы и сложилось удачно. Но с судьей, да еще во время процесса!

– Раз вы просите… Как вы считаете, истец?

– Я? Я-то что? Конечно, конечно! Ваша честь, только вы и можете это сделать. Давайте же скорее покончим с этим делом! Огласите, пожалуйста! – Толю уже буквально колотило от перенапряжения и волнения.

Судья взяла документ и медленно прочитала:

– Постановление вынесено в отношении Сабурова Василия Игоревича. Постановление о привлечении в качестве обвиняемого по статьям 30 и 105 Уголовного кодекса. Вот так!

Лада Алексеевна испытала небывалый подъем настроения и победно оглядела зал. По залу прокатился гулкий «У-у-у-у-х!». Кротов, не понимая до конца, что же произошло, хватал ртом воздух и тянулся рукой к телефону, затем к судье, а затем к сердцу.

Павлов тоже был ошарашен, но держал себя в руках. Он понимал, что процесс принимает совершенно другой оборот. Нужно было действовать. Он снова взял инициативу в свои руки. Подошел к судье и протянул руку к бумагам. Она отдала их. Артем взял документ и, повернувшись к журналистам, сказал:

– Этот документ наиболее доходчиво объясняет, кто настоящий наследник, а кто предатель и обвиняемый в убийстве! Общеизвестно, что лицо, покушавшееся на жизнь наследодателя, лишается права на наследство! Это требование закона!

Нотариус

В этот момент у него зажужжал телефон, поставленный в беззвучный режим. Павлов быстро пробежал глазами сообщение. Улыбнулся. А журналисты взревели. Весь зал превратился в клокочущий котел. Напрасно судья стучала молотком. Но ей на помощь пришел Павлов. Он поднял руку и стоял молча, стиснув зубы. Он был готов мстить за испытанное унижение.